Поцелуй русалки (ЛП) - Блазон Нина. Страница 20

— Она тебе рассказала? — глухо спросил Евгений.

Иоганн прямо-таки почувствовал, как друг от него отодвинулся и оцепенел. Может он хотел, чтобы этот вопрос не задавали? Евгений явно сглотнул и промолчал. Сегодня ему не удавалось, скрыть свои чувства. Иоганн почувствовал, что покраснел, и тайком клял русалку. Может таким способом она хотела посеять между ними раздор? Но зачем ей это было нужно?

— Ну, она мне не все рассказала, — попробовал он исправить ситуацию.

— Ох, того, что она рассказала, вполне достаточно, — язвительно ответил Евгений.

Иоганн прямо таки услышал слова, которые его друг произнес в мыслях: «Сперва ты отбираешь нашу землю, а теперь вмешиваешься в наши тайны». Но Евгений его удивил.

— Об этом нужно было тебе уже давно рассказать, — произнес он спустя некоторое время. — Это давняя история. Ты не поверишь, но моя бабушка ни о чем другом не говорит. Легенда о залоге для нас является молитвой, — он откашлялся и задекламировал, как сказочник. — Сокровище лежит в кулаке. Кулак засунут в ракушку, которой нет. Ракушка находится в мешочке из желтого бархата. Мешочек — в ларце, ларец — в сундуке, на котором изображена крылатая рыба. Мы помешались на этом сокровище, и дурак о нем мечтает. Возможно, эту ракушку, мешочек и сундук действительно кому-то отдали. Но я считаю, русалки могут долго ждать, — он глубоко вздохнул. — Я уверен, что они смогли бы покинуть Неву, если бы перестали верить в эти пророчества.

— Но они в них верят, — повторил Иоганн.

Украдкой он наблюдал за своим другом со стороны. «Если русалки не уйдут, они умрут», — думал он. Единственный способ не погубить их состоит в том, чтобы вообще не строить город. Кто непременно хочет построить этот город? Царь. Если бы царь умер, архитекторы бы вернулись в свои страны, так же, как солдаты, подкопщики и крепостные. Не этим ли путем хотели следовать заговорщики?

— Почему ты так ненавидишь царя? — внезапно спросил Иоганн. Евгений резко поднял голову. — Я имею в виду, как далеко ты собираешься зайти, чтобы спасти русалок. Убьешь царя?

— Я пойду напролом, Бремов, — предостерегающе произнес Евгений. — Что ты хочешь?

— Не знаю. Я только думаю…

Глаза Евгения сузились. Голос задрожал от бешенства.

— А, теперь я понимаю, — выплюнул он сквозь зубы. — Русский рыбак посягал на царя и на нас, конечно.

— Ты так часто озвучиваешь, что ты мой враг… и я… я о тебе ничего не знаю. Возможно, я просто олух, который не замечает, что является фигурой в каком-то заговоре.

— Ты знаешь обо мне больше, чем все остальные в этом адском городе, — набросился на него Евгений. — Ты думаешь, я с врагом бы здесь расселся? Боже мой, Бремов, деревянный столб понимает лучше, чем ты, — он яростно стряхнул песок с брюк. — Заговор — это чушь!

Иоганн не ответил. Он никогда бы не признался, как ему полегчало, хотя Евгений его и оскорбил.

— Кто-то хочет нас убить, — наконец, откровенно объяснил он. — И, может быть, и царя. Я хочу разгадать, что же все это означает. Возможно, имеется какая-то связь с русалками. Ты случайно ничего не знаешь об утопленных кошках?

Изумление Евгения было неподдельным.

— Кошках? Если б ты говорил о людях, я бы ответил, что моя русалка могла приложить к этому руку, — он тихонько рассмеялся.

— А мне не до смеха, — резко сказал Иоганн.

— Мне тоже, — ответил Евгений. — Ты дерешься, как русский, работаешь, как раб, на царя, и боишься парочки сумасшедших, которые настолько смелы, что топят кошку. Твое немецкое предместье должно быть стало настоящей комнатой для прислуги. Ну, добро пожаловать в Российскую империю! Это не последняя угроза, которую ты получил в жизни.

— Возможно, — согласился Иоганн и немного успокоился.

— Бремов, — позвал Евгений решительно. — Я вот что скажу, если тебя кто-нибудь тронет, я его утоплю здесь собственноручно. Он будет жрать тину, пока не задохнется.

Иоганн засмеялся. Внезапно его заботы рассыпались, как горсть песка в воде. Евгений прав. Слишком быстро он позволил себя запугать. Утром он доложит, а потом полковник Дережев и царь Петр пусть самолично решают эти вопросы. Он изумился, как же важна для него дружба Евгения. Он никогда так не относился к людям, за исключением, возможно, своих братьев.

— Это все, о чем ты хотел рассказать? — спросил Евгений. — Или в твоей жизни происходит еще что-то действительно важное?

Выставить себя на посмешище? Тем не менее, Иоганн решил сбить с Евгения немного спесь.

— Ты когда-нибудь уже целовался с девушкой? — спросил он.

— Нет, а зачем? — быстро ответил Евгений.

— Я уже.

— Да? — Евгений демонстративно зевнул и снова уселся. Закинув за голову скрещенные руки, он уставился в небо.

Иоганн усмехнулся.

— Ее зовут Кристина, — рассказывал он далее. Было приятно произносить ее имя, не заслужив при этом придирчивого взгляда Марфы. — Она дочка одного купца и живет в Москве. Когда я уезжал, она подарила мне портрет.

— Ну, да. Ты, кажется, втюрился. Она тебя тоже любит?

— Да, конечно.

— Она тебе это говорила?

— Не напрямую, — заколебался Иоганн. — Она очень стеснительная.

— Самое то, для такого крикуна, как ты, да?

— Эй!

Смеясь, Евгений встретил удар, который попал ему в руку. Он проворно увернулся и от второго удара.

— Как тебе это удалось? Ты поймал ее и прибил рукава к двери? — поинтересовался он с безопасного расстояния.

Иоганн заметил, что покраснел. Как Евгению удалось так близко подобраться к истине?

— Ну, что-то на подобии, — признался он, в конце концов.

У Евгения окончательно округлились глаза.

— Ах! — произнес он и снова придвинулся обратно. На его лице засияла ухмылка. — Становится все интереснее!

Щеки Иоганна запылали еще сильнее.

— Ну, в Москве существует пасхальный обычай, — нерешительно начал он. — От Пасхи до Вознесения Господнего люди дарят на улице крашеные яйца. Отклонить такой подарок нельзя. За него благодарят поцелуем. При этом все равно кто, крепостной, крестьянин, поп или лично царь. Разбить яйцо или отказаться от поцелуя считается преступлением. Я сказал об этом Кристине…

— Хорошая уловка, — сухо произнес Евгений. — И твоя Кристина была счастлива?

— Я не знаю, — правдиво ответил Иоганн. Кристина тогда покраснела и заулыбалась. Но, в сущности, она почти всегда улыбалась.

— Она красивая? — выспрашивал Евгений дальше. Его голос звучал так скучно, что Иоганн рассердился.

— Красивее всех ваших здешних баб.

— Красивее, чем русалка?

У него, почему то, мгновенно появилось чувство, что он должен защищать Кристину.

— Если бы ты ее увидел, то сразу бы в нее влюбился.

Евгений фыркнул себе под нос, задумчиво наблюдая за клокастыми облаками, мчавшимися по небу. Иоганн находил, что они выглядели, как латинский парус огромного корабля.

— Я знаю одну, которая еще красивее, чем твоя Кристина.

— Даже так?

— Да, это Елена Прекрасная.

Иоганн рассмеялся.

— Это же сказка, Евгений.

— Ну и что? — улыбнулся Евгений. В его голосе появился мягкий оттенок. — Она жила в тридевятом царстве, в тридесятом государстве. Красивая, как утреннее солнце, с шелковыми волосами, а губы — два красных лепестка. Долгое время она жила у злой ведьмы — Баба Яги. Ты знаешь, кто такая Баба Яга? Ее избушка стоит на куриных ножках и поворачивается, куда эта ведьма захочет. На свой забор она насаживает отрубленные головы. Но Елена сохранила себе жизнь. И когда ее похитил злой, костлявый Кощей, она не звала на помощь, нет, она перехитрила Кощея и сбежала.

Он хитро улыбнулся.

— Такая, как принцесса Елена, мне бы не понравилась.

— Принцесса, которая любит молодого рыбака! Этого тебе придется целую вечность. А я лучше останусь при своей Кристине!

— И жили они счастливо, и скопили крупное состояние, — усмехнулся Евгений, хотя его голос звучал сердито.

Он торопливо встал и подошел к своей лодке.

— У тебя есть нож? — резко спросил он.