Обычный день - Джексон Ширли. Страница 65

Уолтер хотел бы иметь двоих детей: мальчика и девочку. Эллен мечтала о троих – одном мальчике и двух девочках. Уолтер очень любил вишневый пирог, Эллен предпочитала пончики с бостонским кремом. Эллен нравились романтические фильмы. Уолтер выбирал вестерны. А вот книги они читали одни и те же.

При обычном ходе событий между Эллен и Уолтером возникли бы очень незначительные трения. Так что же случилось? Обычный ход событий разрушил телефонный звонок. Казалось бы, мелочь.

Номер телефона Эллен был 3–4126. Номер Уолтера – 3–4216. Эллен жила в квартире 3-А, а Уолтер – в квартире 3-В; квартиры находились напротив друг друга, и очень часто Эллен, открывая свою дверь ровно в четверть девятого утра и направляясь к лифту, встречала Уолтера, который открывал свою дверь ровно в четверть девятого утра и тоже шел к лифту. В таких случаях Эллен обычно говорила:

– Доброе утро. – И смотрела в другую сторону.

Уолтер обычно отвечал:

– Доброе утро. – И тоже избегал смотреть в ее сторону.

Эллен думала, что девушки, которые общаются с незнакомыми людьми, производят на всех плохое впечатление, а Уолтер думал, что мужчина, который воспользуется пребыванием в том же здании, чтобы завести знакомство с девушкой, мог считаться человеком недостаточно высоких принципов. В одно особенно прекрасное утро он сказал Эллен в лифте:

– Сегодня чудесный день.

А она ответила:

– Да, не правда ли?

И оба втайне почувствовали, что повели себя на редкость смело. Как это взаимное уважение могло перерасти в ярость – загадка, разгадать которую нелегко.

Случилось так, что однажды вечером, – но не забудем справедливо заметить, что у Эллен выдался тяжелый день: ее знобило, уже неделю шел дождь, чулки были давно не стираны, и она сломала ноготь – вдруг зазвонил телефон. Эллен как раз открывала на кухне банку куриного супа, и у нее были заняты руки; она произнесла:

– Проклятье! – И разбила чашку, спеша ответить на телефонный звонок.

– Алло? – сказала она, надеясь услышать хорошие новости.

– Алло, Уолтер?

– Уолтер?

– Уолтер Несмит? Я хочу поговорить с Уолтером.

– Вы ошиблись номером, – сообщила Эллен, подумав, охваченная жалостью к себе, вызванной, конечно же первыми симптомами простуды, что ей никто никогда не звонил.

– Это три-четыре-четыре-один-шесть?

– Это три-четыре-один-два-шесть. – Эллен повесила трубку.

Хоть Эллен и знала, что человека в квартире напротив звали Уолтер Несмит, она не могла вспомнить ни цвет его волос, ни даже вид внешней стороны двери его квартиры. Вернувшись к банке с супом, она взяла спичку, чтобы зажечь плиту, как вдруг телефон зазвонил снова.

– Алло? – равнодушно произнесла Эллен; может быть, хоть теперь кто-нибудь ее повеселит, подумала она.

– Привет, Уолтер?

– Вы опять ошиблись, – сказала Эллен. Если бы она не была такой милой девушкой, то могла бы позволить себе говорить с еще большим раздражением.

– Я хочу поговорить с Уолтером Несмитом.

– Опять три-четыре-один-два-шесть, – терпеливо пояснила Эллен. – А вам нужно набрать три-четыре-два-один-шесть.

– Что? – сказал голос.

– Это номер три-четыре-один-два-шесть. Номер, который вам нужен, три-четыре-два-один-шесть.

Как и всякий, кто несколько раз пытался назвать подряд несколько чисел, Эллен обнаружила, что ее гнев нарастает. «Любой нормальный человек, – подумала она, – должен уметь набирать номер телефона, а тот, кто не может набирать номер телефона, не должен иметь телефонный аппарат».

Она прошла на кухню и только потянулась к консервной банке с супом, как снова раздался телефонный звонок. И на сей раз Эллен ответила довольно резко, уже не думая о том, кто звонит:

– Алло?

– Алло, могу я поговорить с Уолтером?

Тогда-то все и началось. У Эллен болела голова, шел дождь, она устала, а куриный суп, вероятно, ей разогреть не удастся, пока не разрешится эта глупость с телефоном.

– Минутку, – сказала она в трубку.

Положив телефон с нетерпеливым стуком на стол, Эллен, ни минуты не раздумывая, вышла из своей квартиры и зашагала к двери напротив, на которой белела табличка с именем «Уолтер Несмит». Эллен надавила на кнопку электрического звонка в несвойственной ей агрессивной манере. Когда дверь открылась, она тут же спросила, не поднимая глаз:

– Вы Уолтер Несмит?

У Уолтера тоже выдался тяжелый день, его знобило, и он безрезультатно пытался заварить себе чашку чая, в которую намеревался положить ложку меда, чтобы облегчить боль в горле, – так всегда рекомендовала его тетушка при первых признаках простуды. Если бы в голосе Эллен было хоть на йоту меньше раздражения или если бы Уолтер не снял ботинки, вернувшись домой, наверное, все закончилось бы приятным обедом вдвоем, и ели бы они куриный суп, запивая его горячим чаем и, возможно, даже разделили бы бутылку микстуры от кашля. Но когда Уолтер открыл дверь и услышал голос Эллен, сердечно и вежливо он ответить ей не смог, и потому лишь коротко сказал:

– Я Уолтер Несмит. Что случилось?

– Не могли бы вы ответить на телефонный звонок в моей квартире? – спросила Эллен.

Она слишком вышла из себя, чтобы понять: ее просьба не может не сбить Уолтера с толку.

– Ответить на телефонный звонок? – глупо повторил Уолтер.

– Зайдите в мою квартиру и ответьте на телефонный звонок, – произнесла Эллен твердо.

Она развернулась и ушла к себе, а Уолтер так и остался стоять в дверном проеме в одних носках, молча глядя ей вслед.

– Да идите уже, – сказала Эллен резко, входя в свою квартиру, и Уолтер, задумавшись на мгновение, позволительно ли безобидным сумасшедшим жить самостоятельно, если они почти ничем не отличаются от других людей, поколебался и последовал за ней, что теоретически являлось мудрым решением. Мысленно он убеждал себя, что всегда успеет позвать на помощь, особенно если оставит дверь открытой.

Эллен указала ему на телефонную трубку, лежавшую на столе.

– Вот. Отвечайте.

Искоса бросая осторожные взгляды на Эллен, Уолтер подошел к телефону и взял трубку.

– Привет, – сказал он нервно. – Алло? Алло? – Обернувшись к Эллен, он спросил: – Что мне сделать?

– То есть вы хотите сказать, – зловеще прошипела Эллен, – что этот ужасный человек повесил трубку?

– Да, наверное, – ответил Уолтер и сбежал в свою квартиру.

Как только за ним закрылась дверь, снова зазвонил телефон, и Эллен, подняв трубку, услышала:

– Могу я поговорить с Уолтером?

«Все бывает», – скажете вы. Однако на следующее утро Уолтер упорно избегал спускаться в лифте с Эллен, а в течение того же дня курьер доставил посылку, адресованную Эллен, и оставил ее у двери Уолтера

Обнаружив посылку, Уолтер мужественно поднял ее обеими руками, смело пересек коридор и позвонил в дверь Эллен. Когда Эллен открыла дверь, она сперва решила, и, возможно, тому была причина, что Уолтер пришел извиниться за телефонный звонок предыдущим вечером, и она даже подумала, что посылка в его руках может содержать нечто восхитительно неожиданное. Коробку конфет, например. Тем утром оба упустили еще один шанс на дружеское общение. Если бы Уолтер не протянул ей сверток со словами: «Вот, это вам», Эллен не стала бы думать, что он пытается извиниться, пусть по-своему застенчиво, и она, конечно, не улыбнулась бы ему тепло, и не сказала бы: «Не стоило так беспокоиться».

Уолтер, который рассматривал транспортировку неправильно доставленной посылки в соседнюю квартиру как относительно небольшое беспокойство, равнодушно произнес: «Никакого беспокойства», и Эллен, по-прежнему обманываясь в причинах разговора, сказала: «Но это действительно было не так уж и важно».

Уолтер вернулся в свою квартиру в искреннем убеждении, что по соседству живет очень странная девушка, а Эллен, обнаружив, что посылка была отправлена ей по почте и содержала шерстяной шарф, связанный кузиной, одновременно и разозлилась, и смутилась, ибо вообразив однажды, что перед вами извиняются, сложно отказаться от мысли, что извинений на самом деле не последовало, а вместо них появился шарф от кузины, а вовсе не коробка конфет.