Муассанитовая вдова - Катрин Селина "Сирена Селена". Страница 28
К строительным материалам в подвале отнесся философски. Сейчас не удивился бы, что предприимчивая захухря в какой-то момент лично решила залатать швы в каменном подвале.
На небосклоне появились первые звезды, и я начал тревожиться за Лесту. Слух и рога уловили ее приближение раньше, чем она появилась на участке. Бесконечно уставшая, она выставила ладонь вперед, прежде чем я успел поздороваться.
– Льерт, что бы ты ни хотел мне сообщить, давай завтра, а? Я в душ и спать. Такой знойный день, силы закончились.
Глава 13. Ночной гость
Селеста Гю-Эль
Совесть мучила недолго – спать хотелось сильнее. Все-таки нехорошо было оставлять Льерта одного и запрещать ему куда-либо выходить… Да и поговорить надо и о ситуации с Гутрун, и о том, что через две-три недели я впишу в контракт его же имя и он станет принадлежать самому себе. Почему не сразу? Потому что переживаю насчет тех слов, которые говорил о нем первый маэстро. Гуманоиды так легко не расстаются с желанием умереть. Если оно имело место, необходимо выяснить причины. Может быть, я смогу чем-то помочь?
Ноги болели, на пятках образовались водяные мозоли, но я плюнула на это неудобство. Чтобы использовать заживляющий препарат, которым я намазывала язвы на теле Льерта, надо снова надевать халат, идти в гостиную… Мозоли так и так за ночь заживут. Для чистокровной цваргини это сущая ерунда. А вот крем-пастой для поддержания бежевого цвета кожи надо основательно пройтись по всему телу. Завтра, все завтра…
Я отключилась раньше, чем успела натянуть на себя одеяло.
– Леста… Леста…
Сознание качало на волнах сладкой неги. Тихий басовитый голос звал меня по имени и дышал возбужденно, часто и шумно. Хм, интересные у меня сны про мужчин, раньше только кошмары о Юдесе снились.
– Ты такая красивая малышка, так восхитительно пахнешь, у тебя такие мягкие золотые волосы…
Прикосновение чьих-то пальцев около ушной раковины заставило резко взбодриться: это не сон! Холодок страха змеей скользнул вдоль позвоночника.
– Хватит дрыхнуть, детка! Я покажу тебе небо в алмазах, ты будешь стонать и просить еще…
Резко распахнув глаза, всмотрелась в густые тени. Надо мной кто-то нависал. Кто-то огромный. От испуга, что неизвестный пробрался в спальню, скрутило живот, в горле застрял колючий ком. Это же не Юдес? Он не мог меня найти! Нет-нет-нет!
Две или три секунды я лежала неподвижно, чувствуя себя пригвожденной к матрасу. Тело налилось свинцовой тяжестью. Крупный мужчина. Зрение, как назло, не хотело выцеплять личность того, кто знал мое имя. Имя? Он сказал «Леста», а не «Селеста»!
– Льерт? – голос вернулся раньше зрения.
– Зачем тебе этот захребетник? Еще секкеры будешь тратить на какую-то контрактную харю. Я сделаю все бесплатно и обалденно, влезу столько, сколько ты захочешь…
Мрак наконец-то отступил, являя оливковое лицо, тяжелую нижнюю челюсть с клыками. Да это же средний сын Гутрун! Глупый орш! Нахлынуло облегчение, что это не Юдес, и возглас вырвался сам собой:
– Слава Вселенной, это ты, Оден!
– Я знал! Ты специально оставила калитку открытой! Я догадался, что это было завуалированное приглашение! – радостно воскликнул орш.
Меня обдало горячим дыханием, чужие руки торопливо заелозили по ночнушке, пытаясь нащупать край.
– Оден, что ты делаешь? – изумилась, очнувшись от навязчивого кошмара, будто меня нашли цварги.
Незваный ночной гость с шумным вздохом закатил глаза.
– Я о чем талдычу уже пять минут? Я все прекрасно слышал про твою проблему. Все понял, ты нашу матушку стесняешься. Не беспокойся, Гутрун ни о чем не узнает. Мы быстренько, делов-то! Ничего себе, у тебя завязок на ночнушке!
– Погоди, Оден… – затараторила я, с нарастающей нервозностью осознавая, в какую историю вляпалась.
– Я все продумал. Денег не надо! Ну а «спасибо» потом своим пирогом скажешь, тем, с капустой и кроликом, – довольно заявил зеленый гигант, явно продвинувшись в войне с шелковой ночнушкой.
– Оден, стой же!
– А вот оршанки любят поговорить после, а не до, – проворчал незваный гость. – Ну что еще?
– Ты все не так понял, я не хочу! – торопливо выпалила, пока меня слушают, и попыталась вырвать край ночнушки из крупных мужских пальцев.
– В смысле «не хочу»? – На бледно-зеленом лице отразилась смесь непонимания и глубокой мыслительно-аналитической работы. – Сама сказала, что наняла контрактника в доме маэстро! Я хуже, что ли?
В последнем вопросе явственно прозвучали нотки обиды.
Шварх! Что ж он такой непонятливый?!
– Сказала… Но он мне больше подходит… Ты посмотри на себя! Ты такой… орш! А я всего лишь человек! Давай ты сейчас встанешь с кровати и отправишься к матушке и мы сделаем вид, что ничего не было?
Оден нахмурился, в глазах-бусинах мелькнуло нечто, и я уже обрадовалась, что с меня слезут. Но рано.
– А-а, так ты боли боишься? – Великовозрастный детина понимающе-обрадованно закивал. – Да, матушка что-то говорила, что у захухрей все не по-оршански и лишняя штука рвется. На, кусай, если больно будет, только, чур, не до крови! – Осознав, что орш пытается всунуть волосатую ручищу мне в рот, я громко завизжала.
Сработали глубинные инстинкты. Оден с изумлением уставился на меня, но прежде чем успел что-то сказать, в спальне включился свет. Тело незваного сына соседки, вопреки всем законам гравитации, поднялось в воздух и со смачным звуком впечаталось в дверцу гардеробного шкафа. Она хрустнула, зеркальная поверхность со звоном осыпалась на пол. Льерт в одних пижамных штанах с распущенными волосами возвышался над стонущим оршем.
– А-а, мой но-о-ос, а-а, бо-о-ольно… – сиреной завыл тот.
– Леста, он тебе что-то сделал?
Каким-то образом в хаосе звуков я расслышала вопрос, заданный убийственно-холодным тоном. Серый взгляд рентгеном прошелся по моему телу, и я остро ощутила, что лежу на кровати практически голой. Шелковая ночнушка в ходе посягательств задралась, еле-еле прикрывая низ живота и бедра, лямка упала с правого плеча. Почему-то огромного и глуповатого орша я не стеснялась ничуть, а взгляд Льерта заставил язык присохнуть к нёбу. Время будто замерло. Бесконечно долго мы смотрели друг на друга. Где-то подвывал и всхлипывал Оден, а я не могла отвести взгляд или что-то ответить, загипнотизированная серыми омутами.
Льерт первым моргнул и отвернулся. Увидел халат, который я с вечера бросила на спинку кресла, и протянул мне, не оборачиваясь:
– Леста, оденься, пожалуйста. Сейчас решим, что будем с ним делать.
– А-а, ты мне нос сломал!.. – вновь завел свою песнь зеленокожий.
– Скажи спасибо, что ничего другого не сломал! – зарычал Льерт так низко, что даже я испугалась этого звука.
Орш замолчал, оглушительно хлюпнул носом и прогнусавил:
– Ну она сама наняла тебя как ночного мотылька! Чего сразу драться-то? Тебе жалко, что ли? Я по доброте душевной за пирог с кроликом хотел…
Льерт посмотрел на меня так, что захотелось провалиться сквозь землю. Нет, в другую галактику. Можно даже нестабильным туннелем. Главное, побыстрее.
Расщепите меня на атомы… Так стыдно мне никогда не было!
– Льерт, отпусти его, пожалуйста, – хрипло пробормотала, уперев взгляд в собственные подрагивающие кисти. – Я все объясню.
Льерт Кассэль
Леста давно скрылась в спальне и, судя по звукам, уснула, а я караулил ночное небо. Созвездия одно за другим всплывали на чернильном небосклоне. Идеальный светящийся ромб спутников Оенталя переместился вдоль горизонта и чуть вытянулся. Небесные тела вышли из перицентра орбитального резонанса. Лежа на траве, я рассматривал созвездия, мысленно рисуя перед собой звездную карту этого сектора. Нас учили, что хороший капитан должен знать все карты галактик наизусть, если он собирается через них путешествовать, вне зависимости от того, насколько точным и современным навигатором оснащен корабль.