Муассанитовая вдова - Катрин Селина "Сирена Селена". Страница 36

Разговор с Селестой о продажной любви поставил окончательную точку в сравнении девушки с цваргинями. После визита Гутрун от захухри исходили такие яркие эманации смущения и неловкости, что я специально завел речь о противоположной ситуации. Ожидал праведного возмущения предположением, что она могла бы быть моей ночной бабочкой, а получил искренний заливистый смех. В принципе, цель была достигнута, Селеста больше не испытывала дискомфорт при общении со мной, но реакция девушки убедила, что у нее нет ничего общего ни с Фьенной, ни с другими известными мне цваргинями.

Она с удовольствием готовила и при этом так искренне переживала, что мне может не понравиться, что язык не поворачивался сказать, что никто и никогда раньше для меня не готовил. Стандартные сухие пайки и сублимированные протеиновые батончики в космосе – далеко не та пища, которой наслаждаешься, а уж про еду в столовой на астероиде и у пиратов я вообще молчу.

Селеста могла попросить помочь ей завязать фартук или что-то подать, и все бы ничего, но я всякий раз душил в зародыше один и тот же вопрос: «Я могу к тебе прикоснуться?» То, что на Цварге считалось само собой разумеющимся, на Оентале выглядело глупо и не к месту.

Она перестала меня стесняться и начала носить короткие шорты – те, в которых я увидел ее впервые, очнувшись на диване в гостиной. К сожалению, они как-то неправильно на меня действовали. Умом я понимал, что на Оентале многие так одеваются, да и для большинства девушек Федерации – миттарок, захухрей, таноржек и эльтониек – это приличная одежда, но ничего не мог с собой поделать. Когда Селеста впервые вышла из душа в футболке и шортах, я забыл, что вообще хотел сказать. Мысли вылетели из головы, как раскаленный воздух из турбины. Я подвис, глядя на шикарные длинные ноги блондинки. Тонкие лодыжки, аккуратные коленки, изящный подъем стопы, миниатюрные пальчики и неожиданно крепкие, почти мускулистые бедра. Некстати вспомнились первые минуты нашего знакомства, когда я беспардонно затащил Селесту к себе на грудь. Как подхватил на руки, когда девушка полезла за шоколадом. Как увидел эти голые ноги, ворвавшись в ее спальню на крик.

В штанах резко стало тесно, и я едва ли не возненавидел свой организм. Шварх… только этого не хватало! Столько лет тюрьмы на астероиде, у пиратов… Воздержания, будучи женихом Фьенны… Если бы не несколько случайных коротких связей на Тур-Рине еще до объявления помолвки, вообще считал бы, что могу спокойно обходиться без этой стороны жизни. В принципе, так оно и было… до сих пор. Улыбчивая и солнечная Селеста, сама того не подозревая, перевернула внутри меня все вверх дном. И чем больше я наблюдал за ней, тем сильнее понимал, как крупно влип.

Лицо Фьенны всегда походило на красивую, но застывшую маску, а Селеста громко и завораживающе хохотала над моими шутками. Эмоции Фьенны были мягкими и в меру приятными, как спокойное Ясное море на Цварге, а у захухри – яркими, амплитудными, но отрезвляюще свежими, как порывистый фён [1] с муассанитовых гор. Бывшая невеста интриговала, чтобы добиться чего хотела – сейчас я понимал это абсолютно четко, – а девушка, выкупившая меня из рабства, искренна до морщинок вокруг глаз и на лбу. При этом Селеста вела себя столь деликатно и ненавязчиво, что, если бы не ее внешность, заподозрил бы в ней чистокровную цваргиню какой-нибудь древней аристократичной ветви. Девушка-солнце. Девушка-ангел. Девушка-ветер.

– Льерт, ты омлет будешь? – Оторвал взгляд от стены, которую созерцал, потому что не мог спокойно смотреть на Селесту в коротких шортах, не выдав своего состояния, и заглянул в карие глаза. – Я на днях ходила к газированному источнику и на этой воде рискнула приготовить завтрак. Не знаю, вкусно или нет, но омлет впервые поднялся так высоко. И я не солила…

«Поднялся так высоко…»

Ангел с золотыми волосами открыла ящик со столовыми приборами, нагнулась и загромыхала, что-то выискивая. Длинная челка мешала, она несколько раз попыталась сдунуть ее, затем сердито убрала правой рукой вбок, левой опершись на столешницу. И вроде все движения приличные, но для бывшего военного, проведшего шестьдесят три года в тюрьме, а потом еще несколько у пиратов…

Не смотреть на длинные ноги Селесты не получалось. Совсем. Никак. Даже моргнуть было физически сложно.

– Да где же хоть одна?! Надо было сначала старые помыть…

Не осознавая, как это выглядит со стороны, Селеста прогнула поясницу и наклонилась еще ниже, заглядывая в чертов ящик. Джинсовая ткань шорт натянулась. Моих брюк, в общем-то, тоже. Шварх!

«Тебе давно за сотню, а ей сколько? Двадцать пять? У нее наверняка никого не было. Она заслуживает достойного мужчину. Думаешь, ей может быть интересен в этом плане бывший вонючий раб? Сломанный цварг, потерявший хвост и честь? Не сумевший защитить даже невесту?! Другая раса, другой менталитет, пропасть, а не разница в возрасте… Для разовых отношений она слишком чистая, а для постоянных – вы слишком разные. О чем ты вообще думаешь?!»

– Да вот же она!

Радостный вскрик Селесты отвлек от неприятных раздумий. Я молча перевел взгляд на искрящиеся глаза девушки, опасаясь, что голос выдаст меня с потрохами.

– Льерт, ты чего молчал? Вот же вилка, у тебя в руке! Еще две грязные, а четвертую я выкинула после того, как она погнулась…

«Погнулась… прогнулась… Отставить! Перестать думать!»

На Селесте был фартук, и спереди ноги были целомудренно закрыты почти до колен.

– Ну что, попробуешь?

Я кивнул, медленно поднялся со стула, мысленно морщась от обтянувшей ткани, и подошел ближе со все так же зажатой в руке вилкой.

– У тебя такое выражение лица, будто ты убить кого-то этой вилкой хочешь, – пошутила Селеста, протягивая сковороду.

Проклятые астероиды! Она даже не представляла, как была права. Не отказался бы отмутузить самодельную грушу в подвале, представляя собственную морду. Растянув губы в улыбке, ткнул вилкой в рыжевато-розовую массу, не задумываясь, почему такое классическое блюдо, как омлет, имеет столь странную колористику. Отковырнул кусочек, положил в рот.

– М-м, вкусно, – прохрипел под внимательно-изучающим взглядом девушки.

– Правда? – Невольно улыбнулся искреннему удивлению и тут же озадачился, поймав хмурый взгляд. – Мне же тоже любопытно, что получилось! Дай попробовать!

Видимо, мои мозги были совсем не в том месте, где требовалось. Или они оплавились от длительной невыносимой жары на Оентале, не знаю, но иначе объяснить то, что случилось дальше, не могу.

Вместо того чтобы вежливо передать Селесте вилку, я наколол еще один яркий воздушный кусочек и протянул к губам девушки. О том, что поступил не так, как она хотела, догадался по едва уловимой волне растерянности. Осознание, как могло трактоваться мое действие, пришло с опозданием на долю секунды. На ту драгоценную долю, за которую Селеста успела открыть рот и аккуратно снять кусок омлета мягкими губами.

– Извини. – Собственный хриплый голос наждачкой саданул по слуху. – Я только что вспомнил, что у меня дела.

– Дела? – удивленно протянула Селеста. – Думала, ты сегодня свободен. Мы же планировали позаниматься языком…

В голове моментально вспыхнуло, как в прошлый раз Селеста села на подлокотник кресла на чердаке. Там было мало места, и второе сиденье физически не вписывалось в пространство. И вместо того чтобы учить письменность, я целый час наслаждался ароматом ее эмоций. Нет, пожалуй, хватит с меня занятий.

– Прости, – повторил более уверенно, – нашел работу в ангарах. Сегодня точно не смогу и завтра, скорее всего, тоже. Я должен бежать. Если надо будет развезти заказы по клиентам, напиши на коммуникатор, я примчусь.

Селеста Гю-Эль

Всякий раз, глядя на Льерта, я старалась напоминать себе, что он мужчина. Хотя после посещения Гутрун даже мысленно повторять эту заветную фразу не приходилось. Льерт раздался вширь, стал еще крупнее. Теперь, когда он работал в саду и достраивал ограду, мощная спина маячила на периферии зрения просто флагом каким-то! Мартин тоже следил за собой, все-таки член Аппарата Управления Планетой являлся публичной личностью. Тренажерный зал дважды в неделю был обязательной программой, но он и близко не обладал столь мужественной фигурой. Видимо, сказывалось военное прошлое Льерта. Поджарый торс, идеальные кубики пресса, литые мышцы груди, крепкие руки, с легкостью поднимающие молот, который я могла лишь волочить по земле…