Пробудившая пламя (СИ) - Вайнир Кира. Страница 37

– Ничего себе у вас идеи. Это кто вас этому научил? – возмутился мастер Дираф.

– Да вы сами. Только что, когда рассказывали про пленных и их переход на нашу сторону. – Добила мастера Малис. – Так чем там история с вашим сотником закончилась?

– С сотником? А да... У него остались мать и две сестры. Ну, мы небольшим отрядом сорвались вглубь территории противника, там всего ничего было, и забрали их. У сестёр уже давно свои семьи, а мать следит за домом моего сотника. – Рассказал мастер. – А больше ничего.

– Вот как? Ничего? – ехидно протянул мастер Азуф. – А я-то думал, что поговорив с пленником, которого одного из немногих нашли ещё живым, один выскочка, вместе с отрядом без малого в сотню бойцов, сорвался посреди ночи, никого не предупредив, на чужую территорию. Где в это время отступали разозлëнные поражением войска противника. При этом светил всю дорогу своими рогами и крыльями, жаль, что глашатая впереди себя не отрядил, чтоб точно никто не пропустил такого явления. Командиры противника решили, что это, значит, погоня за отступающими, в том числе и высокородными. И конечно организовали сопротивление. А другая часть войск противника развернулась и, желая отвлечь нашу армию, снова пошла в наступление на наши позиции. И вместо того, чтобы отдыхать и получать, кому было необходимо, лечение после трёхдневных боёв, мы снова оказались втянуты в схватку. Да тут ещё и выяснилось, что одного рогача на месте нет. А рога они бессмертием, знаете ли, как то не наделяют. Как тогда наш оман выворачивался, спасая этого бездаря, я до сих пор не понимаю. Но вот, кстати, на левом крыле у омана здоровенный шрам. У него тогда как раз броня снялась, а тут в бой. Вот он своим крылом и принял удар боевого топора, предназначенный чьим-то рогам. Думали всё, будет у нас оман однокрылым. А это всё оказывается "ничего"!

– Мастер, я уже сколько раз просил прощения за ту вылазку. А мама Мориса вам лично шлёт рубашки, которые сама и вышивает. Она-то помнит, кому наш оман поручил прикрывать всю дорогу её, сына, который еле в селе сидел, и дочерей. – Заулыбался Дираф. – Я тогда был молод, не сдержан и глуп...

– Был? – показательно удивился мастер. – Ты смотри, как он верит в лучшее.

Я не сдержалась и рассмеялась, дети тоже перестали прятать улыбки, да и сам молодой мастер засмеялся.

– Мам, я вот всё думаю о сегодняшнем разговоре. – Вернулся к теме той беседы Марс за обедом, во время привала. – Столица находится в оманлире отца, но мы же видели, как живут люди в бедных кварталах. Да и у торговцев столько жалоб было, и кверхи без присмотра и помощи, да и дороги здесь... А вот мастер Дираф хвалит талант омана, как полководца. Да и наставник о нём, как о воине, высокого мнения. Как же так получается? Оман хороший правитель или плохой?

Вот это вопрос! Подстава самая настоящая, а не вопрос. И ведь кругом столько лишних ушей. Давай Ираидала, вспоминай, что ты взрослая и умная женщина, и ответь так, что бы потом о своих словах жалеть не пришлось.

– Смотри, сынок, судьба так распорядилась, что твой отец родился в семье императора, а значит, хочется ему или нет, но править ему придётся. И ты не хуже меня знаешь, сколько времени оман Берс проводит на войне. К счастью, у него есть талант быть воином и полководцем, поэтому нам не угрожает внешний враг. – Кажется, я даже затылком чувствовала направленные в мою сторону взгляды. – Но правление, это как весы. Одна чаша это защита, вторая сохранение и преумножение внутренних богатств. Хозяйственность, можно сказать. И вот твоему отцу на вторую чашу положить нечего, ну не дало ему пламя!

– И его "весы", то есть наши земли получается, перекошены? – прекрасно понял мое сравнение Барлик.

– Да. Защита есть, а внутри бардак и разруха. Для этого нужны верные и надёжные люди рядом. Которым можно было бы доверять. – Растрепала я вихры между проклевывающихся рожек сына. – Чтобы уже они помогли, и положили свои таланты в пустую чашу весов.

– То есть, вот Барлик и сейчас уже схемы сражений выстраивает и ошибки находит раньше, чем преподаватели расскажут о битве. У него получается дар воина. – Задумался Марс. – А мне больше по душе цифры. Я со старшими кварталов и строителем Масулом сколько пересчитал... Даже с купцами, сколько и чего нужно больше на торг привозить, пересчитывал. Я же могу быть хозяйственником? Будет тогда брат править и одну чашу держать, а я другую, как советник?

– А вот это совсем без разницы, кто будет править! Может ты, а Барлик будет при тебе главнокомандующим? – предположила я, обнимая и Марса. – Просто запомните, что власть и правление это тяжелая ноша, и каждому нужна помощь и поддержка, чтобы с ней справиться.

– Мам, а ты научишь меня быть хорошим хозяйственником? – попросил Марс.

– Ну, я сама вряд-ли могу считаться, вот прям хорошим, но всё, что знаю, расскажу. – Пообещала я.

– Странная вы женщина, лари. Очень странная. – Вдруг признался чуть позже, когда мы уже тронулись в путь Дираф. – У вас такой шанс был окунуть омана с головой, а вы про него очень хорошо сказали, наверное, даже придворные лизоблюды так не сказали бы.

– Мастер, а к чему мне это? Ну, окунать омана? Я слава пламени, от него теперь не завишу, видеть его и жить с ним под одной крышей не обязана. Дети со мной. Так зачем я вражду между детьми и отцом сеять буду? Тем более, вы сами сказали, что детям он выделил самую богатую часть своих владений. – Прямо спросила я любопытного Дирафа.

– А как же месть? Ведь он выбрал не вас, а своих наложниц. Я слышал, что он часто обижал вас, вы постоянно проводили время в слезах. В столице даже фонтан, построенный вами, зовут слёзы лари. – Кажется, кто-то проболтался зачем его послали "сопровождать" Лари.

– А вам император поручил собрать сплетни и проверить, насколько они верны, или вы сами вызвались? – спросила я.

– Сам конечно... Лари! – признался не ожидавший подвоха мастер Дираф. – Это не совсем верно, просто...

– Рассказывайте уже, как есть! – улыбнулась я соглядатаю-добровольцу.

– Прям совсем как есть? – смущенно заулыбался мужчина. – А если вам не понравится услышанное?

– Так вы всё равно же решили налаживать отношения. Поэтому и предложили совместные тренировки детям, – указала ему на очевидный выбор я. – Так что можете начинать с самого начала.

– Лари, вы меня не удивляете даже, а настораживаете. Не рассуждают так, как вы, наложницы, тем более, выросшие в гареме. Смотрю я на вас, и вижу красивую девушку, усладу глаз и желанное украшение ложа. Разговариваю с вами, и слышу очень мудрые мысли. И добрые. – Выдал этот рогатый интриган. – Но слышал я о младшей лари омана Берса совсем другое. Жадная, истеричная и капризная наложница, что требует к себе столько внимания, словно она дочь огня и не меньше! Император в дела сына не лез, но казначей рассказывал о тратах лари, да и некоторые слуги, понимая волнение отца о сыне...

– Стучали о том, что происходит во дворце омана. – Прямо назвала вещи своими именами я.

– Стучали? – не понял Дираф.

– Докладывали. Звук слышите? – я несколько раз ударила кулаком по раскрытой ладони, чем развеселила Дирафа.

– Лари, ну вы даёте. Я б в жизни до такого не додумался. Но смешно! – явно запомнил новое для себя определение мастер. – В общем, все знают, что лари Ираидала не самая приятная лари в общении. Даже слуги не выдерживают и бегут от неё. Кроме двух служанок, её собственных рабынь, полученных за рождение детей, никто больше дня продержаться не может. И тут во дворец приходит новость, что лари так достала омана, что тот бросил всё и, вернувшись с рубежей, выгнал лари вон. Даже с детьми, чтобы ничего о ней не напоминало. Но и это не всё. Даже в ссылке оман не определил для лари собственного угла, а повелел жить из милости у детей. А далеко не все лари у собственных детей в почёте, так как едва закончат кормление, сразу отдают детей на воспитание невольницам и нянькам. Император и лари Лайна конечно понимали, что оман не просто так вспылил после того, как столько лет терпел лари Ираидалу, но и то, что он фактически выгнал глупую наложницу на улицу, их возмутило. У меня приказ лари, что если вы не уживетесь с детьми, то я должен привезти вас во дворец императора. Там для вас подготовлены покои. Но боюсь...