Пробудившая пламя (СИ) - Вайнир Кира. Страница 90

Она разрывает контакт. Движется осторожно, не отрывая взгляда, предугадывая каждое движение, серьезна и сосредоточена. Она не играет, она живёт этим поединком, вкладывая всю себя в единение с острым клинком. Звучит с ним в унисон. Пламя, бушующее внутри меня ни с чем не сравнить! Удовольствие настолько острое, что отдается острой судорогой в позвоночнике.

Аромат её тела, запах разгорячённой кожи и настоящей роскоши волос, стянутых в высокий хвост, наполняют мою грудь при каждом вдохе, превращая воздух в изысканное лакомство. Демонская сущность в моей крови ликует.

Обманный ход, разворот, свой клинок пропускаю у земли, почти растянувшись в полушпагате змеиного броска, заставляя её уйти назад. Единственный шанс избежать поражения. перевернуться, сделав сальто назад. На это мой расчёт. Подсечка и едва приземлившаяся на ноги Далли падает на колени. Я замираю.

Пульс срывается в барабанную дробь, тело ошпаривает кипятком от прокатившегося по телу желания. Я напряжен, каждая мышца. как струна, мой клинок в сантиметре от кожи её груди. Самая ценная добыча, самый дорогой трофей. У моих ног. Изогнувшись крутой дугой и удерживаясь от падения только за счёт напрягшихся бёдер, не скрывая вызова в сверкающих глазах, она уверенно держит направленный остриём в моё горло клинок.

Рёв зверя в моей душе слышат, наверное, сами небеса. Гордый, ликующий, полный призыва. Не самка. Пара. Та, с появлением которой исчезают все остальные, рассыпаются прахом, смываются штормовой волной. Та, ради которой завоевываются страны и создаются империи. Истинная, настоящая, моя.

Отступаю на шаг, признавая, что из такого положения иного выхода нет. Наблюдаю, как быстро поднимается Далли. Изящная, грациозная и смертоносная. Не рабыня. Равная, необходимая.

Она начинает двигаться в одну сторону, но вдруг резко наклоняется в другую. Я ловлю её свободной рукой и притягиваю к себе, заставляя прижаться к себе всем телом.

– Вы допустили ошибку... – шепчу ей в полураскрытые губы, легко сжимая ладонь, обхватывающую её шею, чуть ниже затылка.

– Вряд ли. – Выдыхает она, и я чувствую холод клинка упирающегося мне в бок, точно в оставшийся след от удара северного князя. – Меня мало интересует, насколько правильно я выполнила приём. Мне нет дела до красоты поединка. Моя цель убить любого, кто осмелится угрожать мне или моим близким.

Пока она говорит, её клинок переместился к моему горлу. Опускаю удерживающую её руку, медленно проводя ладонью вдоль позвоночника. Единственная ласка, которую могу сейчас себе позволить.

Далли опускает оружие и отходит. Тренировка закончена. Она накидывает на себя лежащее в стороне платье-халат. Ярко алое, украшенное по краю широких рукавов и подола объёмной вышивкой в виде танцующих журавлей. Подарок Малис, который она преподнесла матери по возвращению Ираидалы из столицы. Длинная юбка совсем не мешает моей лари стремительно передвигаться по Карнаку, весенней грозой проноситься по улицам и пристани. Высокие боковые разрезы позволяют ей ездить верхом, просто взлетая в седло.

– Ираидала, я хотел бы обсудить возвращение в столицу. – Напоминаю ей.

– Я помню. Я предупредила детей, и сейчас мы заканчиваем необходимые дела. Чтобы во время нашего отсутствия не приходилось переживать по этим вопросам. – Отвечает спокойно, но я вижу, что настроение у неё испортилось.

Отступаю, не давлю, не заставляю обсуждать неприятную тему. Провожаю взглядом затянутую в алое платье фигуру.

Весь оставшийся день мыслями вновь и вновь возвращаюсь к утренней тренировке. И даже сортировка и разделка огромных рыбин под комментарии старухи Шарги не смогли стереть улыбку и моё чувство предвкушения.

Утром следующего дня, ещё проходя скальный коридор, ведущий к дому Ираидалы, я услышал звон клинков. Довольная улыбка расползлась сама по себе, от одних только воспоминаний о вчерашнем утре и совместной тренировке с моей лари. Её глаза, полыхавшие зелёным пламенем от азарта схватки, грудь, рвущаяся из оков плотной ткани от частого дыхания и голос, звенящий холодом закованных в ледяной панцирь горных вершин.

– Мне нет дела до красоты поединка, оман. Моя цель убить любого, кто осмелится угрожать моим близким. – В её взгляде ни грамма притворства, в нем только вера в собственные слова и клинок, что упирается своим остриём уже мне в горло.

Я не видел её всего лишь чуть больше года, а узнать не мог. Этой Ираидале не было до меня никакого дела, намек на то, что она по-прежнему моя наложница её оскорбил, слова о приглашении в мою комнату она расценила, как угрозу.

Она словно воды горного потока, смотреть издали можно, а удержать в руках нет. Моя лари, которая раньше провожала взглядом каждый мой шаг, ловила каждый мой взгляд, теперь была уверена, что я не стою её внимания. И дело было не в обиде на мою холодность, или в недопонимании, из-за которого она долгое время была лишена всего. И даже не в ревности, нахалка сама предложила мне посещать бордель, вместо содержания дорогостоящего гарема! Просто...

Словно тихие разговоры слуг были правдой, словно действительно, той ночью пламя в её сердце угасло.

Только вот я не собираюсь с этим соглашаться! Раз уж она полюбила один раз, полюбит снова. И её утренние тренировки мне только на руку! Каждое скольжение её гибкого тела, каждое прикосновение в поединке будет напоминать ей о том, как она горела в моих руках. Вот она та ниточка, по которой она вернётся обратно!

Последний каменный выступ, как только я заверну за него, то увижу горную долину, где поселилась моя непокорная лари. И её саму. Всю ночь её образ пытался ускользнуть из моих мыслей. Я еле дождался утра...

Файрид! Вечно вьëтся рядом с моей женщиной и моими детьми. Он близкий круг, ему простили даже обман, он желанный гость в её доме! И сейчас он занял мое место в этом поединке с Ираидалой. Иду и готов сжечь его одним только взглядом.

Он начал поворачиваться, раскрыв крылья. Я знал этот приём, сейчас он на силе крыльев оттолкнëтся, и его противник кубарем покатится по земле, обдирая руки и ноги. Да он обезумел? Это не вечный соперник-брат, это хрупкая девушка!

Но нет, он не просто толкнул Ираидалу, он прижал её к себе и впился в её губы.

Не помня себя от ярости, я налетел на брата и отшвырнул его от Ираидалы. Бешенство лишило разум права голоса. Никогда в жизни я не бил брата с такой силой и ненавистью. Он тоже себя не ограничивал.

– Спасибо, братец, я целый год этого ждал! – рычит Файрид, вбивая свой кулак мне в челюсть.

– Хватит! – слышу резкий окрик Ираидалы и чувствую, как нас с братом окатывает ледяной водой. – Угомонитесь. Вы что тут оба устроили? Дираф?

– Я просто хотел понять, что я к тебе чувствую! – улыбается брат

– Понял? Или самой добавить? – злится Ираидала.

– Вот значит, как он тебя тренирует? Ты поэтому так резко охладела? – срываюсь на неё я.

– А я, что, похожа на идиотку, которая от одного козла не успела избавиться, а торопится второго завести? – кричит в ответ она. – Убирайтесь отсюда! Оба.

Файрид молча уходит, хоть и улыбается, гадёныш. Но спорить с Ираидалой и доказывать ей что-то сейчас, не решается. А я иду к дому и сажусь у крыльца. Чувствую, как от виска по щеке стекает кровь, губы тоже разбиты.

Сорвался идиот, ревность свою в узде не удержал. Ведь сам же разговаривал с братом, сам всё видел, а обвинил её. Хотелось сейчас, как горному коту, свернуться кольцом вокруг Далли и лежать так, пока не успокоюсь. Пока мысль, что она может выбрать другого, не испарится, не исчезнет!

– Два драчливых петуха! – слышу её голос. – Подними голову, дай я осмотрю лицо.

Не споря, подставляюсь под её руки и прикрываю глаза, чтобы не выдать себя. Она промывает каждую рану, смывает кровь. И в этот момент я жалею, что уворачивался от ударов брата.

– Далли, прости... – начинаю я. – Ты моя! Я могу ждать, но не в состоянии стерпеть другого рядом с тобой.

– Какого ещё другого? Вы с чего взяли, что я игрушка, которую можно с азартом вырывать друг у друга, попутно избивая соперника от души? Я когда дала повод считать, что позволю подобное или мне это нравится? – возмущается она и отходит к реке, чтобы сменить воду.