Любовь на краю света - Крамер Ирмгард. Страница 48

Я подползла на животе к нему и положила голову на его грудь. Спокойно и с улыбкой он лежал на спине, разведя обе руки широко в стороны, как крылья, и позволял каплям дождя падать на свое лицо.

— Ты промокнешь, — сказала я, на что он так засмеялся, что начал кашлять и обнял меня.

Мы крепко держались друг за друга и понемногу приходили в себя. Стояла такая тишина, что мы отчетливо слышали наше дыхание, удары сердец и движение крови.

— Слышишь? — спросил он.

— Кровь, — ответила я.

— Это не кровь, — сказал Ной.

Я приподняла голову и прислушалась. Недалеко от нас поток воды уходил в бездну.

— Водопад, — прошептала я сдавленным голосом, все еще не в силах понять наше счастье.

Ной подвинулся еще ближе. Мы обнялись и не хотели отпускать друг друга. Взаимная близость сделала меня сонной.

— У нас есть только одна минута, — пробормотал Ной, тоже сильно хотевший спать. Его дыхание было спокойным и ровным.

Я сделала так, что мое дыхание совпало с его и провалилась в сон быстрее, чем могла произнести свое имя.

Откуда-то издалека я услышала его голос:

— Мы должны двигаться дальше… мы умрем… здесь слишком холодно…

Во сне я также ощущала холод, который медленно проникал в меня. Ной был прав, мы должны встать, но я была настолько уставшей, что хотела только спать. Внезапно сильный порыв ветра растрепал мои волосы, словно пытаясь разбудить меня. Я не обратила на него внимания, но следующий порыв был еще сильнее и буквально открыл мне глаза. Я увидела камешек, который лежал прямо перед кончиком моего носа и вблизи казался большим, как гора, а за ним вдалеке на скале виднелось темное пятно, не вписывающееся в пейзаж. Я подняла голову. Что это за темное пятно? На четвереньках я ползла по берегу, по камням и несколько раз ударилась о них коленом и голенью. По мере того как я приближалась к пятну, шум водопада становился сильнее. Когда я увидела, что это, то не могла поверить своим глазам. Он был здесь. Мой чемодан! Только не красного цвета, сильно размокший, но стальной лист по краям и деревянные вставки по бокам все еще были на месте. Он зацепился за один из камней: еще несколько сантиметров, и вода унесет его в бездну. Я осторожно подползла к краю скалы, наклонилась и взглянула вниз. Брызги полетели мне в лицо. Боже мой! Я отвернулась, прижала обе руки ко рту и глотала воздух. Это был гигантский водопад. В какое-то мгновение я подумала, что не выдержу, но затем взяла чемодан в руки и снова почувствовала твердую землю под ногами с этим предметом повседневного обихода, который помог мне пройти через весь этот ужас, в руках. Вставать мне было очень тяжело, я совершенно выбилась из сил.

— Марлен, где ты? — Ной тем временем также проснулся и в тревоге начал искать меня.

Я побежала по камням к нему.

— Я здесь!

Затем мы отжали воду из нашей одежды, взялись за руки и пошли в лес. Чемодан я больше не отпускала.

Толстая листва в лесу была мягкой, никаких препятствий на пути мы не встречали, как будто кто-то прошел здесь до нас и прибрался. Мы ориентировались на шум реки и постоянно шли вниз по склону.

Гроза отдалялась, и стало уже не так темно, как в особняке. Какое-то время мы ничего не говорили. Мы были просто счастливы от того, что добрались сюда и пережили эту адскую переправу через реку.

Иногда Ной останавливался или ударялся ногой, и я тут же вспоминала, что он ничего не видел. Я шла на полшага впереди его, и мне было приятно чувствовать его горячее дыхание на своей шее. Из-за ветра мои длинные волосы иногда попадали ему в лицо, после чего он всякий раз вздрагивал, а я собирала их в пучок на затылке. Мы быстро нашли подходящий ритм, скорость и молча шли в тесном контакте друг с другом. Какое-то время наши замороженные конечности были совсем отекшими, но движение разогрело их, и я старалась не думать о мокрой одежде, которая неприятно липла к моей коже. В одиночестве я впала бы в отчаяние. С Ноем я чувствовала себя прекрасно. Наконец-то мы были вместе, и поэтому можно было больше не волноваться: мы бежали и бежали навстречу свободе. Пар поднимался над деревьями, и первые птицы уже начали петь в сумерках.

— Ночь прошла, — сказала я и почувствовала, как гора свалилась с моих плеч.

Мы вышли из леса и сели на каменистом речном берегу, чтобы передохнуть. Из-за горы уже выглядывали солнечные лучи, которые едва пробивались сквозь туман. Трудно поверить, что до вчерашнего дня было невыносимо жарко. Мы нашли плоский камень, сели поближе друг к другу, крепко держась за руки, грели друг друга. По дыханию Ноя я поняла, что он уснул. Я могла слушать его вечно, если бы не уснула сама.

— Марлен! — Ной потряс меня за плечо.

Я моргнула. Уже рассвело, но солнца больше не было. Низкие дождевые облака плыли над верхушками деревьев. Я подняла голову, чтобы поцеловать его, но он был сильно расстроен.

— Что это? Ты слышишь?

— Вертолет, — ответила я сонным голосом.

— Это звук вертолета? — удивленно спросил он. — Его послали, чтобы найти нас.

— Ты думаешь, что вертолет отправлен за нами? — В ту же секунду я проснулась и посмотрела на пасмурное небо. Я не могла видеть вертолет, хотя отчетливо слышала его, и, если я не ошибаюсь, их было даже два. Нам нужно уходить.

Первые шаги дались нелегко. Голени, колени — все онемело. У меня на ногах появились мозоли. Вертолеты шумели высоко над нами. Но где они были? При всем желании я не могла увидеть их, и это еще больше пугало меня. В любой момент они могли появиться над нами. Ной поднял голову.

— Пока мы в лесу, нас не смогут найти. — Я пыталась успокоить себя, но не получалось. Мы осторожно пробрались между огромными корнями и прошли мимо двух сросшихся деревьев.

— Как ты думаешь, чего они хотят от тебя? — спросила я. — Почему они держали тебя взаперти столько времени?

— Понятия не имею. Я только думаю, что за нами вряд ли пошлют вертолет только из-за того, что сестра Фиделис страшно скучает.

— Я тоже не верю в это.

Мы бежали целую вечность и вновь оказались у сросшихся деревьев. Я посмотрела по сторонам.

— Что ты?

— Мы ходили по кругу, — ответила я, чувствуя, что слезы подступают к моему горлу.

Я не знала, в каком направлении мы должны идти, не видела склона, по которому мы должны были спуститься вниз, к долине. Мы блуждали между деревьями, и в тот момент, когда я уже собиралась сдаваться, я заметила под листвой засыпанные землей рельсы. Еще и еще. Они были расположены на расстоянии одного шага друг от друга, и я могла чувствовать запах дегтя. Мы пошли по этой старой железной дороге, ни о чем не думая и не говоря ни слова. Вдруг я услышала гудок паровоза позади меня.

Я повернулась и крикнула:

— Поезд!

Мы рванули вперед. Я бежала по рельсам как одержимая и, казалось, была готова броситься в кусты, если перед нами покажется поезд. «Ш-ш-ш!» — звучало в моих ушах все громче, почти оглушительно. И тут я услышала голос Ноя:

— Марлен. — Ной взял меня за руку. — Что ты делаешь? Перестань! Здесь нет поезда.

Я посмотрела по сторонам, не увидела поезда, а только пар, который рассеивался между деревьями. Нервы свели меня с ума. Я хватала ртом воздух. Чтобы пойти дальше, мне пришлось остановиться на некоторое время. Рельсы в этом месте были у́же, чем обычно, пути внезапно обрывались. Поезд здесь уже никогда не смог бы проехать.

А потом мы остановились перед заброшенным железнодорожным мостом, под которым бушевал горный поток. Вход на мост был загорожен скрещенными дощечками и щитом, на котором крупными буквами было написано: «Опасно для жизни! Проход по мосту запрещен!» Но нам не оставалось ничего другого. Мы перелезли через ограду. Я держалась за Ноя, и, испытывая смертельный страх, мы сделали пару шагов. Только теперь я увидела, что мост не доходил до спасительной скалы и что между ними было пространство. Перед нами оказалась пустота. Но нам обязательно нужно попасть на другой берег. Ной подбадривал меня — ему было легко говорить, ведь он не видел, над какой пропастью мы шли. И тогда, понимая, что обратного пути нет и мы должны отважиться на этот большой шаг, я дала Ною некоторые указания, после чего мы взялись за руки и, крепко держась друг за друга, сделали еще один шаг над пропастью в сторону крутой скалы, в то время как наши ноги постоянно скользили. У нас все получилось, и мы снова обрели твердую почву под ногами.