Мой верный страж - Клейпас Лиза. Страница 43

— В этом нет никакой необходимости. Речь идет не о светском визите, мисс Дюваль, а о деловой поездке. Я предпочел бы отправиться прямо сейчас, пока не разыгралась непогода.

Вивьен обменялась долгим вопросительным взглядом с экономкой. «Можно ли ему доверять?» — словно спрашивал ее взгляд, на что миссис Баттонс молча ответила: «Думаю, да».

Несмотря на очевидную тревогу, экономка была вынуждена согласиться.

— Мисс Дюваль, — сказала она, — если мистер Кейс считает, что вы должны ехать, то о чем здесь говорить? — Беспокойные морщинки собрались у нее на лбу. — Он прав — для вас нет более безопасного места, чем Боу-стрит.

Вивьен посмотрела в окно на потемневшее небо.

— Хорошо, — спокойно сказала она. — Если вы извините меня, мистер Кейс, я хотела бы сменить обувь и надеть накидку с капюшоном.

— Разумеется, мисс Дюваль.

Отступив на шаг, Вивьен пристально вглядывалась в него. Воспоминания обрушились на нее, прорываясь сквозь стену забытья.

— Сэр… мы случайно не встречались раньше?

— Не думаю, мисс. — От притаившейся в его взгляде враждебности Вивьен ощутила острый укол страха. Она внезапно поняла, что не нравится ему вопреки его уверениям в обратном. Должно быть, он наслышался о ней — точнее, о Вивьен — всевозможных небылиц и верит каждой из них.

Раскат грома расколол тишину, и Кейс обернулся к окну, где быстро сгущалась мгла. Что-то в его профиле — нос с горбинкой, зачесанные назад волосы, посадка головы с несколько выдающимся вперед подбородком — вызвало у Вивьен безотчетную тревогу.

Оглянувшись, Кейс уловил напряженное выражение ее лица.

— Нам следует поторопиться, мисс Дюваль.

Вивьен повернулась и вышла из комнаты, стараясь идти нормальным шагом, несмотря на нарастающую панику. Тяжело дыша, она бросила быстрый взгляд через плечо. Кейс стоял у подножия лестницы, внимательно наблюдая за ней. Он напоминал зловещего демона, явившегося с единственной целью — утащить ее в пучину ада.

Вивьен отчаянно захотелось оказаться в безопасности своей комнаты и спрятаться за запертой дверью. Лестница вздымалась перед ней, как неприступный склон горы, но она упорно карабкалась вверх, с трудом переставляя ноги. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она очутилась в спальне. Притворив непослушными руками дверь, она замерла в неподвижности, дрожа как осиновый лист. У нее было такое ощущение, будто она тонет, ей не хватало воздуха, конечности цепенели от пронзительного холода, окружавшего ее со всех сторон. Грант. В отчаянной мольбе о помощи Вивьен пыталась произнести его Имя, но даже шепот не давался ей. Грант…

И тут она медленно опустилась на колени, когда воспоминания, одно за другим, нахлынули на нее. Ночь, когда она подверглась нападению… мужчина с серебряными волосами и безжалостным лицом… жилистые руки, сомкнувшиеся вокруг ее шеи, впившиеся в горло пальцы, перекрывшие дыхательные пути… И тьма, поглотившая ее, когда она проиграла сражение за глоток воздуха… чтобы снова очнуться в ледяной реке с черным омутом, увлекавшим ее на дно.

Итак, это был Кейс. В глубине души Вивьен не сомневалась, что именно он пытался ее убить и, потерпев неудачу, попытается снова.

На секунду горечь предательства прорвалась сквозь пелену сковавшего ее ужаса.

Грант… как он мог прислать его сюда? Как мог оставить ее с ним?

Но в этом нет его вины, упрямо возразило ее сердце. Он сделал это непреднамеренно.

Она оказалась в смертельной опасности в том самом месте, которое считала таким надежным. Дрожа и задыхаясь, Вивьен подползла к прикроватной тумбочке, где находился ночной горшок. Пока она возилась с дверцей, пытаясь добраться до него, накатившая волна тошноты отступила, и она вздохнула полной грудью.

Закрыв глаза, она прислонилась к гладкой поверхности тумбочки, наслаждаясь прикосновением холодного дерева к разгоряченному влажному лицу. Впервые за долгие недели она могла назвать собственное имя.

— Виктория Дивейн, — произнесла она вслух. — Я Виктория. — Ее губы продолжали шевелиться, беззвучно повторяя одно и то же слово… ее имя, ее настоящее имя. Словно она нашла ключ, который отпирал все запечатанные прежде уголки памяти. Образы прошлого теснились перед ней… сельский коттедж, где текли ее дни среди книг и деревенских детей. Ее друзья из деревни… давняя поездка на побережье… похороны отца.

Крепко зажмурившись, она представила себе его дорогое лицо. Он был школьным учителем, истинным философом, который предпочитал художественный вымысел грубой реальности внешнего мира. Виктория обожала отца и проводила долгие часы в его обществе за чтением.

Она не ведала романтической любви к мужчине, ее не тревожили чувственные желания. С тех пор как мать покинула Форест-Кросс, Виктория испытывала привязанность только к отцу и сестре, изредка навещавшей их… Ни для кого больше в ее сердце не находилось места. Она страшилась опасностей, которые таила в себе любовь, предпочитая одиночество и душевный покой. И никогда бы не оставила свое непритязательное убежище, если бы не ее безответственная сестра, которая навлекла на свою голову уйму неприятностей.

Как ни велико было ее облегчение от возврата памяти и обретения собственного "я", Виктория понимала, что для мужчины, ожидавшего ее внизу, она остается не кем иным, как Вивьен Дюваль.

— О, сестренка, — дрожащим шепотом произнесла она, — если мне суждено остаться в живых, ты за многое ответишь.

Виктория вытерла струйку пота, сбегавшую по щеке к подбородку. Она чувствовала себя, словно мышь, оказавшаяся в одной бочке с котом. Ее первым побуждением было забраться в постель и укрыться с головой в надежде, что Кейс оставит ее в покое. Чего он, конечно, не сделает. Так или иначе он найдет способ выманить ее из дома, и слуги не станут ему в этом препятствовать. Они наверняка примут его сторону, предположив, что амнезия сказалась на ее рассудке. Никто не поверит ее утверждениям, что уважаемый сыщик с Боу-стрит — жестокий убийца.

Куда бы Кейс ни собирался ее везти, Виктория не сомневалась, что контора на Боу-стрит не значится в списке возможных адресов. Вне себя от отчаяния она пыталась найти выход из чудовищного положения, в котором оказалась. В отсутствие Гранта сэр Росс был единственным человеком, которому она могла довериться. С судорожным вздохом девушка промокнула рукавом влажный лоб. Она смутно представляла себе местонахождение конторы на Боу-стрит, догадываясь только, что та располагается на противоположной стороне Ковент-Гардена. Однако надеялась, что без труда найдет столь известное в Лондоне место.

Она тут же начала действовать, отбросив все сомнения. Бросившись к гардеробу, она вытащила темно-зеленую накидку с длинными рукавами и капюшоном в монашеском стиле, складки которого полностью скрывали лицо и волосы. Облачившись в него и сменив туфли на высокие ботинки, Виктория приоткрыла дверь спальни и выглянула в пустынный коридор.

Она постояла, вцепившись в дверной косяк дрожащими руками. Затем осторожно двинулась вперед, с трудом сдерживая инстинктивное желание помчаться стремглав, словно вспугнутый кролик. Сердце ее тревожно билось. Она сделала один нерешительный шажок по коридору, потом другой и быстро зашагала по направлению к черному ходу. Тусклый свет, лившийся в небольшие оконца с частым переплетом, скудно освещал узкую, круто изгибавшуюся лестницу. Цепляясь за перила, девушка устремилась вниз, думая только о том, чтобы не оступиться.

Внезапно на лестничной площадке первого этажа появилась неясная тень, и Виктория в ужасе остановилась. Крик замер у нее в горле. Кейс — мелькнуло у нее в голове, прежде чем она сообразила, что худенькая фигурка, возникшая на ее пути, принадлежит женщине. Это была горничная Мэри, с корзиной выстиранного белья в руке.

Горничная тоже остановилась, в замешательстве уставившись на Викторию.

— Мисс Дюваль? — неуверенно спросила она. — Что вы делаете здесь? Может, вам что-нибудь принести? Что я могу…

— Не говори никому, что видела меня, — сказала Виктория тихо. — Я тебя очень прошу, Мэри. Мне нужно, чтобы все думали, что я все еще у себя в комнате.