Н 5 (СИ) - Ратманов Денис. Страница 34

— У тебя веревка есть? Вполне возможно, что гостей придется связать.

— Не-а, простыню порежь на лоскуты.

Я принес из спальни простыню, нашел ножницы и приступил к делу, поглядывая на Семерку в растянутых спортивных штанах и перекошенной футболке. Закончили мы одновременно: я — подготовил веревки, она — поставила напротив меня чашку и отошла к окну.

Желудок взревел раненым зверем, Семерка достала из пустого холодильника сгрызенный наполовину тульский пряник и разделила на две части, проверила телефон и отчиталась.

— Сто двадцатый и триста двадцать четвертый уже выдвинулись. Пятьдесят вторая ответила, что в отъезде. Двести двадцатый, что из Иваново, едет. Все, процесс запущен. Надеюсь, мы не ошиблись.

— Олл-ин, — сказал я.

— Ага. Жизнь на кону. И даже нечто большее, чем жизнь. Самородки поддерживают друг с другом связь, весть распространится быстро. Я написала, чтобы кураторам ничего не говорили. Ты представляешь вообще, что это будет? Как всех тряхнет?

— Если бы мы ничего не выяснили, тряхнуло бы больше.

Кажется, стала ясна причина, по которой приоткрыли железный занавес и наших спортсменов допустили к соревнованиям.

Из-за грядущего события насладиться вкусом кофе, о котором я так мечтал, не получилось. Шторы Семерка так и не открыла, и мы сидели в темноте, молча. Напряжение росло. Казалось, воздух вот-вот начнет искрить. Семерка не выдержала первой, принесла из спальни «Макаров», такой же, как у меня, и принялась умело снаряжать магазин.

— Надеюсь, что не понадобится, но мало ли.

Я вынул из кармана свой пистолет, еще раз его проверил.

— Вдруг на подстраховке у тех двоих будет целая группировка? Вряд ли, конечно, но все же.

Семерка злобно улыбнулась.

— Эд думает, что имеет надо мной абсолютную власть и я ему слепо верю. Чтобы мне сдохнуть, так и было!

— Теперь давай обсудим план действий, — предложил я. — Значит, они звонят, ты открываешь дверь, эти двое входят. Вряд ли они станут стрелять с порога, но лучше действовать сразу. Заходить они будут друг за другом, нам нужно нейтрализовать одновременно двоих. Значит, я выхожу из квартиры и караулю на лестничном пролете, бью того, что сзади, ты — того, что уже вошел.

— Бить ты умеешь, это да-а. Тут я спокойна, — с уважением сказала Семерка.

— Осталось десять минут. Наверное, мне лучше выйти пораньше и подняться наверх.

— Обычно Эд пунктуален и того же требует от меня, но тут он действует не напрямую, ты прав.

Я протянул руку, Семерка, немного подумав, коснулась меня, ее будто скрутило судорогой.

— Я же сказала — кроет.

— Что ты чувствуешь? — поинтересовался я.

— Ха! Тебе и правда надо это знать? Бешеное необузданное желание. Начинаю тебя любить и хотеть.

Вот почему она на меня набросилась! «Везет мне сегодня на озабоченных, — подумал я. — Седьмое апреля — день сластолюбцев». Я вытащил из пачки сигарету, взял зажигалку — вдруг кто-то заинтересуется, чего это я стою на лестнице.

— Это для маскировки. Ладно, я пошел.

— Удачи! — донеслось в спину.

Проходя мимо двери Шапокляк, я заметил движение за глазком. Ох, и насмотрится старушенция! Будет ей что приподъездным бабкам рассказать.

Окно на лестничной клетке выходило во двор. Я положил пистолет в карман — мало ли, выйдут покурить, вон, пепельница стоит, а тут вооруженный человек. Затем чуть отодвинулся от окна, чтобы обозревать окрестности, но меня не было видно с улицы.

Пошел дождь, разогнал детишек с детской площадки. К подъезду приковыляла грузная женщина с пакетами, набитыми продуктами. Вряд ли она убийца.

Выбежали парень и девушка, держащиеся за руки.

— Доброго дня! — вкрадчиво проговорили за спиной, я обернулся.

Курить пришел пожилой небритый мужчина в синем халате и ботинках на босу ногу.

— И вам того же, — улыбнулся я, сунул сигарету в рот.

Мужик похлопал по карманам.

— Огоньку бы!

Я щелкнул зажигалкой, он прикурил. Я тоже типа закурил, дым обжег горло, в глазах защипало.

Мужик, вот только не болтай со мной, пожалуйста! Я демонстративно отвернулся.

— А ты чьих будешь? Что-то я тебя раньше не видел.

— В гости приехал. К сестре, — ответил я.

— И откуда же? — не унимался мужик.

Все прям по закону подлости. Я делал вид, что не услышал вопрос, набирал дым в рот и выпускал в стекло. Давай, вали отсюда, старый, не мешай. Тебе же хуже будет.

— Невежливо так со старшими, — пробормотал он.

Я заметил двоих неприметно одетых мужчин: черные куртки, джинсы, капюшоны, скрывающие лица. Обернувшись, я щелкнул пальцами перед лицом навязчивого собеседника, его взгляд остекленел.

— Ты будешь делать, что я скажу. Ты уже накурился, идешь домой и забываешь, что меня видел. Пошел отсюда! Быстро!

Мужик выполнил команду. К этому моменту два подозрительных типа открыли дверь подъезда и исчезли из поля зрения. Вроде никого с ними нет, их машины поблизости тоже не видно. Пока все в нашу пользу. Значит, таинственный куратор Эд так обнаглел, что связывается с посредником лично или через одного-двух подставных.

Я спустился по пролету, прислонился к стене и замер. Выглядывать из укрытия было опасно, и я доверился слуху. Далеко внизу закрылись створки лифта, он поехал вверх. Я представил, как лифт преодолевает этажи: первый, второй, третий… Четвертый???

Нет. Вш-шух — раскрылись створки. Донеслись торопливые шаги. На грани слышимости прозвучала птичья трель звонка. Щелк — дверной замок. Вот теперь можно выглянуть, гости сосредоточены на Семерке.

— Здравствуйте, Юлия, — проговорил тот, что впереди, не снимая капюшон.

Так. Теперь — тихонько подкрасться сзади. Спасибо кроссовкам, они помогают ступать бесшумно.

Гости начали входить один за другим.

Шаг. Еще шаг. И вот я за спиной второго гостя. Семерка, улыбаясь, пятится, щебечет, заманивает в квартиру, поглядывая на меня. В коридоре работать нельзя, нужно ждать, когда они зайдут.

Второй переступил порог, начал оборачиваться, чтобы закрыть дверь. Я коротко ударил в шею, туда, где ответвление аорты, рассчитывая, что это его вырубит, но нет. Тогда я взял его шею в захват, затолкал противника в квартиру и принялся душить.

Семерка ударила своего в пах. Затем — апперкот — слюни и кровь в стороны. Прямой в челюсть. Прямой в висок. Подсечка — киллер завалился на меня, но не упал, попытался достать Семерку кулаками. Не выпуская своего противника, я пнул первого под коленную чашечку — он упал на колено, как рыцарь перед прекрасной дамой, и Семерка с хрустом впечатала его морду в свое колено.

Минус один. А мой, падла, крепкий, все трепыхается, правда с каждым мгновением слабее и слабее.

Семерка же не угомонилась, когда ее противник упал, оседлала его и принялась остервенело месить кулаками. Справившись со своим, я оттащил девушку в сторону — она выгнулась дугой, по ее телу прошла дрожь. Ах да, ее же «кроет»!

— Замочишь. Они нужны живыми, — напомнил я.

Принес из кухни лоскуты ткани и принялся связывать киллеров — сперва того, что била Семерка. Он не вырубился, но мало что соображал, его лицо напоминало отбивную, даже глаз не было видно, сплошное кровавое месиво. Затем своего. Закончив, обыскал обоих, вытащил по пистолету с глушителем из поясных кобур, положил на полку для обуви, оттащил пленников на кухню.

Семерка сидела в прихожей, притянув колени к животу и бездумно глядя на ссаженные костяшки. Все-таки девушка есть девушка. Хотя не знаю, как реагировал бы я, если бы узнал, что Лиза меня заказала. Ну, или Сан Саныч.

Поднявшись, Семерка осмотрела оружие, скривилась.

— Какая же ты сука, Эд! Но ничего, недолго тебе осталось.

— Как очухаются, можно допрашивать. С твоими способностями мы узнаем много интересного.

Глава 17. Ох уж эта мне самодеятельность!

Пока придушенный мною горе-киллер валялся безжизненной тушкой, мы с Семеркой работали с избитым. Сели на табуретках и нависли над ним, лежащим на спине. Я молчал, позволяя девушке копаться в его мыслях. Она кривилась, терла переносицу, мотала головой.