Шторм. Отмеченный Судьбой (СИ) - Беспалова Екатерина. Страница 41

– Слушай сюда, Мистер-Доброта-и-Справедливость! Я тебе ещё раз повторяю: забудь об этом. Ничего не было, ты понял?

Шторм перехватил предплечье мужчины, но хватку ослабить не удалось.

– Я годами создавал репутацию нашей семье, пахал денно и нощно ради вашего со Стасом будущего, а теперь ты хочешь всё разрушить? Я в последний раз разъясняю для особо одарённых: семья Соколовской не имеет к нам никаких претензий, а если хочешь получить наказание, то считай, ты его уже отбыл, находясь там, куда ни один нормальный человек по доброй воле, в здравом уме, не отправится. Тебе ясно?

Шторм молчал, медленно осознавая, что всё это время боготворил Дьявола во плоти.

– Я ещё раз спрашиваю, – громче повторил свою фразу Вадим Петрович, – тебе всё ясно?

– Более чем.

Его рука расслабилась, и Александр ощутил свободу.

– То, что ты переехал в родительский дом – это правильно, – продолжил как ни в чём не бывало мужчина, – беря во внимание твои помыслы, будет лучше, если вы не будете видеться.

Шторм с силой сжал челюсти, чтобы не ляпнуть чего-нибудь в ответ. Словесная перебранка точно ни к чему хорошему не приведёт. Особенно сейчас. Он сам во всём разберётся, хотят того родственники или нет.

Молча Александр направился в прихожую. Уже находясь у выхода, он услышал слова Вадима Петровича:

– Не вздумай выкидывать что-то за моей спиной. Узнаю, что копаешься в этом деле, лично позвоню в «дурку» и сдам туда. Будешь сидеть взаперти, пока мозг не начнёт думать в нужном направлении.

Чем больше запретов устанавливали, тем сильнее бунтовался. Внутри всё кипело от гнева, обиды и несправедливости. Прозвучавшая угроза лишь увеличила сомнения: неужели бизнес был настолько важен, что стоило идти по головам?

Хлопнув громко дверью, Александр вышел на лестничную клетку. Прислонившись спиной к стене, он закрыл глаза. Вечер незабываемых открытий, мать его! После такого и впрямь в пору звонить в психушку. Все его действия в прошлом, слова дяди Вадима, откровения Кати – ничего из этого не поддавалось логическому объяснению.

А может, они просто все решили свести его с ума? Заговор? Или, возможно, это – сон? Он впал в кому после ранения и спит, а всё происходящее – его личный Ад, в котором суждено гореть до скончания веков? Такая картина больше походила на правду. Немного сверхъестественная, с долей мистики, но зато чёткая и ясная.

Ударив кулаком по стене, Александр открыл глаза и вызвал лифт. Хотят они того или нет, но он получит ответы. Первым в списке допрашиваемых так и будет числиться Стас, если он ходит за Соколовской как хвост. На губах появилась улыбка – но отныне у неё появится два хвоста, а уж какой из них станет родным, решать только ей.

Глава 2.12. «Искусство войны»

Два следующих дня Александр терялся в догадках, то и дело пытаясь выстроить в голове хронологию событий, о которых узнал. Смутные воспоминания тусовок перемешивались с яркими образами, когда он «нападал» на Соколовскую. Чем больше окунался в прошлое, тем увереннее становился: она и на метр не подпустила бы к себе, ни за что не осталась бы наедине. После показательных выступлений на выпускном, если и стояла рядом, то лишь в присутствии Стаса, а тот, в свою очередь, и мухе не давал пролететь мимо.

За последние две недели перед уходом в армию Соколовская вообще не появлялась в поле зрения. И брат про неё не говорил. Не говорил ведь! Правда, память могла ошибаться. Но, даже если допустить, что сотворил такое, следы проведённой с Катей ночи наверняка остались бы: на одежде, на кровати, на теле – да где угодно! – однако их не было! В памяти по-прежнему мелькали лица знакомых, друзей, и ни одного воспоминания о Соколовской – пустота. А потом роковая встреча рядом со Сквером Комсомола: её полные страха глаза и слова проклятий, брошенные вслед.

Александр подбежал к подъезду дома и вытащил наушники из ушей. Целый час, сколько длилась пробежка и блок физических упражнений, мысли, словно пчёлы, копошились в голове. Пока ждал лифт, проверил мобильный – ничего. Стас продолжал игнорировать звонки и сообщения, Катя тоже не подавала признаков жизни с вечера понедельника. Словно сговорились!

Шторм вошёл в квартиру и включил свет. Сбросив кроссовки, он направился в ванную. Холодный душ взбодрит. Может быть, и мозги поможет привести в порядок? Хотя вряд ли. Ему нужен мозгоправ – опытный, со знанием дела.

– Мы переспали. Это, по-моему, так называется.

Стоя под струями воды, Александр нахмурился: если бы он и правда посягнул на её честь, она бы до сих пор его проклинала. Неважно, что произошло в Чечне, психологическая травма всё равно не отпустила бы.

– Я тебя ненавижу. Ненавижу тебя. Что ты делаешь со мной? Зачем мучаешь?

Она не сбежала, не истерила и не звала безумно на помощь. Мало того, была рада увидеть живым. Она, в конце концов, сама написала номер телефона, и, лишь когда он вернул её в прошлое, сломалась.

Шторм крепко зажмурился. Она заставляла себя ненавидеть его – другого объяснения нет. Сплошные противоречия в словах и поступках, искреннее проявление заботы и нежности и такие же яркие вспышки агрессии. Почему? От мысли, что пришла в голову, стало дико. Неужели любила?.. Несмотря на всё, что творил, говорил, делал… Именно поэтому помогла, не бросила, и именно поэтому не смогла построить отношений со Стасом. Она рвала душу на части, пытаясь убедить себя в обратном, но необдуманные, спонтанные действия раскрывали правду.

Однако то, что сотворил, не позволит им быть вместе. Пускай не помнил ни черта, но в её глазах навсегда будет чудовищем, которое перешло грань дозволенного. Ведь перешло?.. Или нет?.. Громко зарычав, Александр несколько раз ударил кулаком по кафельной стене. Костяшки пронзила боль, а вода окрасилась в бледно-красный цвет. Он словно под гипнозом смотрел под ноги, наблюдая за потоками воды. Секунда, вторая, третья…

– Нет… – прошептал Шторм не своим голосом. – Не может быть. Не может!

Крепко зажмурившись, он переключил воду на холодный режим. Вскоре зубы начали отбивать чечётку, а холод сковал конечности, но внутри всё также бушевало пламя.

– Личный пример и то, кем ты являешься сейчас, а не то, кем ты был в прошлом.

терехов всегда верил в него, знал, что под личиной дерзкого мажора скрыт некто, достойный уважения. Но если знал он, значит, могла знать и она!

Ты успел доказать обратное.

– Тогда я исправлю это! – громко ответил самому себе Александр.

Она давала шанс, пыталась простить. Пускай ещё имела сомнения, но всё же верила. Выключив воду, он обмотался полотенцем и вышел из ванной. Два дня… У неё было два дня, чтобы прийти в себя и взвесить все «за» и «против». Теперь пришёл его черёд! Устал мучиться от воспоминаний, устал строить догадки, устал от собственных уговоров и убеждений. Хватит! Пора разворачивать карты: надо отметить боевой квадрат и начинать военные действия.

С этими мыслями Шторм взял мобильный и набрал номер Соколовской. Количество длинных гудков поколебало уверенность, но он успокоил себя тем, что она могла быть на учёбе.

– Да, – наконец на другом конце провода послышался голос.

– Нам нужно встретиться.

– Саш…

– Между нами остались кое-какие недоговорённости.

Главное – не дать сказать «нет».

– Саш…

– Сквер Комсомола? Тишина, покой и много свидетелей. И это правильно, я понимаю. Напиши мне время. Я буду ждать тебя там.

И, не выслушав ответа, он завершил вызов. Вот так! Решение принято, первый удар нанесён, а насколько точно, покажет её ответная реакция. Если же нет, придётся сменить тактику и разработать новую стратегию. Воевать, значит, на полную: по всем фронтам и во всех направлениях.