Недостойный сын (СИ) - Лахов Игорь. Страница 14

— Не приближайся! Только не ты!

— Хорошо… Не нервничай… Видишь? Отошёл… Болтун! — приказал я ошалевшему Патлоку. — Помоги!

Тот быстро подскочил с новым бокалом и всё же уговорил Сарнию принять его. Она пила жадно, стуча зубами о край стекла и проливая половину на свою белоснежную тунику. Потихонечку успокаивается.

— Ты не заслужила такого брата, — сказал ей, когда девушка относительно пришла в себя. — Быть может, придёт тот день, когда ты поверишь, что чудовище стало человеком. Это будет самый счастливый день в моей жизни, а пока могу пообещать только одно: никогда и ни при каких обстоятельствах не приближусь к тебе без разрешения.

— Большего мне и не надо… Будь как можно дальше… — уставшим голосом ответила сестра.

Потом она развернулась и покинула тюрьму. Уже окончательно.

— Патлок, — попросил я, — сделай одолжение…

— Чегось, Ваш Милсердие? Воды тож принести? После такого и крепкое вино ей покажется.

— Нет. Врежь мне по морде со всей силы. Только не жалей! Очень надо!

— Так…

— Бей, говорю!

Превосходно исполненный удар валит меня на пол. Встаю, вытирая кровь с разбитой губы, и пытаюсь унять звон в голове.

— Спасибо, дружище. Не то чтобы полегчало, а мозги тряхнуло основательно.

— Я, конечно, завсегда-пожалте, но зачем Вам это, ри Ликкард?

— За всё то паскудство, что это тело творило.

— Прям, как не про себя говорите! Чудно!

— Теперь про себя. То, что было — осталось в прошлом, и ни за что не позволю ему вернуться!

— Кому ему?

— Тому пидора… Прошлому не дам! — чуть не проговорился я. — Беги за присмером! Такие вещи докладывать нужно незамедлительно!

Жрец появился часа через два. Иронично посмотрел на мою хмурую, распухшую физиономию и удовлетворённо сказал:

— Хоть кто-то сподобился! Только ты, Ликк, в следующий раз меня зови. Нечего слуг приучать мутузить ридганов, да и мне в удовольствие приложиться будет.

— Смешно, Ваше Безгрешие. Когда хохотать начинать? — огрызнулся в ответ. — Кажется, я с Сарнией не договорился нормально. Да и сложно было после всего, что с ней случилось.

— Может, и прав. Только я сейчас из особняка Ладомолиусов. Твоя сестра заперлась в своей комнате и никого не впускает. Но есть небольшая надежда… Она собиралась сразу покинуть столицу после разговора с тобой, не желая оставаться в месте, где многое напоминает о тебе, но приказала разгружать багаж. Хочет побыть с родителями несколько дней.

— Дай бог, чтобы всё наладилось. Не поверишь, Жанир! Я её реально ощутил родной! Никогда сестры не было, а тут Сарния… Сам на себя руки готов наложить, лишь бы не видеть больше её слёз из-за меня.

— Нет, Ликкард! Не из-за тебя! И вот что ещё скажу… Помнишь, говорил, что нет у тебя имени? Теперь есть! Именно таким, каким вижу тебя сейчас, хотел видеть и сына своих друзей. Просил не раз этого у богов. Странно они, конечно, исполнили мою просьбу, но лучше так, чем никак. Считай, что один человек в Синцерии поверил в тебя. Поверил и принял.

— Так, Ваше Безгрешие, — подал голос, стоящий поодаль Патлок, — я тож верю! Ток, почему имени у него нету? Вроде с рождения сами давали!

— Значит, — улыбнулся присмер, — двое есть… Уже кое-что! А ты, Болтун, не задавай лишних вопросов и держи рот на замке! Не твоего ума дело, как благородные люди переименовываются!

10. Начинающий «писатель»

Следующая девятидневная рундина была тягомотна и скучна. Патлок практически не появлялся, мотаясь где-то по делам присмера, а я, предоставленный самому себе, потихонечку зверел от скуки, заполняя длинные часы отсидки размышлениями.

Мысли лезли невесёлые. Слышал я на Земле-матушке странное выражение — «испанский стыд». Это когда сделал не ты, а стыдно тебе. Вот и у меня такое же. В первую пару дней после посещения сестры, так вообще, возникало маниакальное желание раздолбать зеркало со своим отражением. Сейчас привык потихонечку… Интересно, надолго ли? Какой следующий гость или гостья опять заставят меня ненавидеть собственное тело? Ответов нет и, если честно, то получать их совсем не хочется.

Не хочется, а придётся! Сон… Очередной сон-видение, показанный памятью Ликкарта сегодня ночью, не выходил из головы:

Окраина Внешнего города. Убогое место. Здесь собрано всё столичное отребье, готовое за медяк перерезать горло собственному папаше, если, конечно, он первым не подсуетится. Кабак «Кошачья жрачка» вписывается своей вонючестью сюда как нельзя лучше.

Поправляю замызганные лохмотья на себе и пытаюсь доброжелательно улыбнуться потасканной рябой девке с гнилыми зубами, что уже почти час сидит рядом и лакает оплаченное мной пойло, которое по ошибке называют вином. Приходится её терпеть, чтобы не выделяться на фоне местных гуляк, но если эта потная шлюха попытается затащить в свою комнату, что, по её утверждению, находится на втором этаже, то прирежу. Уже сейчас готов, лишь бы не слушать пьяный бред и хихиканье потаскухи.

Давно бы ушёл… Да что там ушёл? Даже не появлялся бы, но серьёзные люди предложили не менее серьёзное дело, по сравнению с которым всё, что я делал раньше — детские забавы. Именно так мне сказал проверенный человек из «ночных работников» *… Где этот посредник, Хирг его сожри?! Опаздывает!

Сутулый мужичок, подволакивая ногу, подходит к моему столу, плюхается напротив и орёт пьяным голосом:

— Хозяин! Вина! Два кувшина!

Потом поворачивается ко мне и, подмигнув, добавляет:

— Вина много не бывает! Правда, друг?

Наконец-то! Условная фраза!

Прогоняю девку и смотрю на посредника, который моментально превращается из опустившегося пьянчужки в сосредоточенного, опасного человека.

— Прошу прощения за задержку, — говорит он, — непредвиденные трудности и пришлось перестраховаться. Давайте сразу договоримся: никаких имён и бумаг. Всё, что будет передано, должно остаться тайной, иначе, несмотря на Ваше положение, на одного ридгана в столице станет меньше.

— Не учи и не пугай меня, идиот! Я хорошо знаю все условия игры! Переходи к нужному, а то уже чешусь от местного смрада.

— Согласен с Вами полностью, что здесь не очень уютно, зато безопасно. Итак… Мы долго наблюдаем за Вашей деятельностью. Признаться, человек с такими талантами вызывает искреннее уважение и восхищение у моих Братьев. Семнадцать превосходно проведённых краж, а также бессчётное число махинаций принесли Вам отличные деньги, но они просто медной мелочью покажутся, если согласитесь украсть самое ценное, что есть в Свободном Вертунге… Трон кангана.

Я замираю с поднятой глиняной кружкой в руках и смотрю на собеседника, ожидая дополнительных разъяснений.

— Удивлены? — продолжает посредник. — Я бы тоже удивился, предложи мне кто подобное. Но… В Вашем случае это реально. Четвёртая фамилия хоть и не может претендовать на верховную власть, но если один её представитель вдруг станет мужем эканганды Ирисии, то опосредованно трон будет Ваш после смерти её отца Тойбрела Звейницилла. Почему-то мне кажется, что долго он после вашей с Ирисией свадьбы не проживёт. Как Вам такое?

— Предложение необычное, интересное, но неполное, — отвечаю ему. — Во-первых, эканганда должна захотеть стать моей женой, и нет никакой гарантии, что она согласится на брак. Допустим, у меня получилось… Какая плата будет с моей стороны за вашу помощь? Не верю, что Тени Бесцветного делают это, потому что очень добры и любят меня.

— Естественно, — уголками рта обозначил посредник улыбку, — выгода превыше всего. В нашем с Вами случае она обоюдная. Вы становитесь частью Братства, которое начинает управлять всеми делами Вертунга.

— То есть: я как был никем, так никем и остаюсь.

— Нет. Люди подобного масштаба входят в Совет Теней, а это уже власть не только над отдельно взятой страной, а куда шире. Всё должно быть взаимовыгодно, и Вы ничего не теряете. В случае неудачи с экангандой мы тоже не оставим Вас без своей поддержки и с удовольствием примем в Братство, но это уже будет другой уровень — пусть и немаленький, но не дотягивающий до вершины.