Практическое руководство по злу (СИ) - "overslept". Страница 206

— Не нужно, — ответила я. — Я беру на себя Безнадежное Дело.

Это, наконец, вызвало реакцию.

— Разумно ли это, леди Оруженосец? — спросила коммандер Хун, положив ладонь размером с щит на стол. — Дезертиры не известны своей способностью держаться под давлением, и эта часть поля боя будет самой жестокой.

— Она имеет в виду, что они могут воткнуть нож тебе в ребра и удрать, если всё будет выглядеть достаточно плохо, — более откровенно сказала Мастерящая.

— Именно для такой ситуации я и создала отряд, — ответила я. — Если их нельзя использовать, их следует повесить.

Я говорила спокойно и не повышая голоса, но я видела, что некоторые из них подавляют желание отодвинуться. Я невесело улыбнулась: когда-нибудь праэс перестанут думать, что милосердие и безжалостность взаимоисключаемы. Я создала Безнадежное Дело с намерением использовать его в бою: если отряд не может быть развернут, он может вернуться на виселицу, с которой я их вырвала. Я давала лишь опредленное количество шансов.

— Значит, решено, — сказал Адъютант, завершая тему. — Нам нужно решить ещё один вопрос: Лучница еще не определилась, будет ли она участвовать.

— Сказала, что будет говорить только с тобой, — выплюнула Верес, явно недовольная.

Не очень-то дипломатично. Я не стала уточнять, для какой из женщин предназначалось это заявление, поскольку оно легко могло характеризовать их обеих.

— Я разберусь, — сказала я. — Больше ничего?

Гончая покачала головой. Я чуть было не вышла, но заставил себя задержаться еще на мгновение.

— Удачи в бою, — сказала я своим офицерам.

— Удача для любителей, — ответила Верес, оскалив зубы. — У меня есть план. —

Если когда-нибудь и будет девиз для Пятнадцатого, решила я, так это он. У меня есть план. Посмотрим, как он пойдет наперекосяк.

☠

Лучница находилась на крыше, потому что Именованных неизбежно мучила глубокая жажда мелодрамы. Ступив на карниз, она смотрела вдаль, где облако пыли показывало, что Серебряные Копья приближаются. Я поднялась через люк и ждала, когда она заметит мое присутствие, вздохнув, когда стало ясно, что она не заметит. Из нездорового любопытства я прочистила горло, просто чтобы посмотреть, как далеко она готова зайти в фарсе. Женщина плавно повернулась, и вспышка серебра была единственным предупреждением, которое я получила. Метательный нож был пущен умело, вращаясь по траектории, которая должна была привести к тому, что он вонзится прямо в моё горло. Не теряя ни секунды, я выхватила его из воздуха.

— Ты можешь бросать быстрее, — сказала я.

— Могу, — согласилась Лучница, наконец потрудившись взглянуть мне в лицо. — Но это всё же немного быстрее, чем мог бы сделать обычный смертный.

Она проверяла, насколько сильно мое Имя пострадало от моего последнего фиаско. Вполне справедливо, даже если это идиотский способ.

— Мне сказали, что ты не хочешь разговаривать с моим легатом, — проворчала я.

— Я не разговариваю с миньонами, — легко ответила она.

Может быть, если бы у меня были более легкие две недели, я была бы более вежлива, но мой колодец терпения иссяк.

— Легатом, — решительно поправила я. — Она мой легат. Как бы то ни было, я здесь. Ты уже приняла решение?

Во всяком случае, моя резкость, казалось, позабавила её. В ответ мое раздражение собралось в узел.

— Хотя твоя битва не является недостойной, разве она моя? — пожала она плечами. — Мы с Охотником уйдем, когда враг нападет на город. Мы убьем нескольких по дороге, из вежливости.

— Отлично, — буркнула я.

Спускаться через люк будет чертовски больно, но спрыгнуть на улицу, вероятно, будет ещё хуже. Я повернулась, чтобы уйти.

— Ты не собираешься меня уговаривать? — спросила Лучница, слегка удивленная.

Я бросила на неё агрессивный взгляд.

— У меня нет ни времени, ни терпения на такие игры, — сказала я. — Ты будешь драться или нет. У меня такое чувство, что мало что из того, что я скажу, перевернет чашу весов в любом случае.

— Учитывая угол, в котором вы оказались, — заговорила женщина с охряной кожей, — вы уверены, что можете себе это позволить?

Я ничего не могла с собой поделать — я рассмеялась ей прямо в лицо. Недоверчивый взгляд, которым она меня одарила, стал воспоминанием, которое будет согревать меня холодными ночами.

— Я всегда в грёбаном углу, Лучница, — сказала я ей. — Я не думаю, что была в бою, где бы меня не превосходили, с тех пор, как я себя помню.

Я развела руки и повернула ладони вверх, охватывая весь город.

— И все же я всё ещё здесь. Стоя. — мягко сказала я. — Так что убирайся, если хочешь. В твоем участии в победе нет необходимости.

Я наклонилась вперед и одарила её жесткой улыбкой.

— Думаешь, одним аспектом меньше и хромота меня остановят? Я выигрываю бои не потому, что я Оруженосец, а потому, что я Кэтрин Обретённая. Смотри, как они замахиваются. Посмотрим, куда это их заведет.

Том II / Интерлюдия : Зеленокожие

— Слово харсум, обозначающее войну, происходит от слов полный котёл. Это все, что вам нужно знать о том, как Кланы думают о Творении. —Отрывок из «Ужасов и чудес», знаменитого путевого дневника ашурана Анабаса

— Это было ошибкой, — предложила лейтенант Ограждающая.

— Стало хуже, — заметила капитан Сокращающая, кокетливо показав зубы.

У неё действительно были превосходные клыки, вынужден был признать Разбойник, но она не была Мастерящей. Он обнаружил, что это его проклятие — всегда интересоваться недостижимыми, а Старший Сапёр была настолько недосягаема, насколько это было возможно. Мальчик из племени Разрушителей Скал, как он, с дочерью из линии Матроны? Это была кульминация шутки о том, что он перегибает палку, а не план действий. В отличие от людей, Племена не прославляли людей, пытающихся прыгнуть выше своего социального статуса — они хоронили их в неглубоких могилах. И несмотря на то, что Пятнадцатый не был Серыми Гнездилищами, незримая линия разделения присутствовала и здесь. Он давно смирился с этим.

— Вы все любители, — сказал он своим приспешникам. — И нет, это не было ещё одним предложением. Ясно, что мы должны использовать Не могу поверить, что это сработало.

В рядах раздался одобрительный гул, хотя некоторые грязные предательские элементы высказались против.

— Бойтесь коз, — крикнул кто-то. — Единственный истинный девиз Пятнадцатого.

— Капитан Бурящий, — громко обратился трибун к своему заместителю. — Поставьте этому бойцу отметку за нарушение субордианции. И плохой вкус.

Бурящий был одним из его самых любимых помощников в Творении просто потому, что у гоблина вообще не было чувства юмора. Вероятно, потому, что он был из племени Глубокой Ямы, а эти ребята дышали всякой гадостью, пока росли.

Бурящий, прищурившись, посмотрел на предателя, потом вздохнул.

— Это женщина, сэр, — сказал ему капитан. — Лейтенант Крысоловка.

— Ты уверен? — спросил Разбойник, склонив голову набок. — Это явно мужской нос.

Крысоловка отмахнулась от него.

— Добавь к списку, что она была эмоционально обижена, — без промедления добавил желтоглазый гоблин, ухмыляясь в ответ на волну насмешек.

Командовать сапёрной когортой было совсем не то, что руководить регулярными войсками. Во-первых, все саперы были сумасшедшими. Вы должны были им быть, чтобы добровольно выбрать путь карьеры, который позволил бы вам ежедневно иметь дело с печально известными взрывоопасными боеприпасами.

Был также тот факт, что они были в основном легковооруженными солдатами в Легионах Ужаса, но регулярно участвовали в действиях на передовой. Это было прекрасно, потому что руководить сумасшедшими, по мнению Разбойника, было всё равно что сидеть в тюрьме.

Если вы хотите, чтобы ваш авторитет не подвергался сомнению, вы должны подойти к самому большому заключенному в тюремном блоке, вырвать ему глаза и сделать из них ожерелье. Образно говоря. Во всяком случае, пока. Откуда-то издалека донесся свист, мелодичный, а затем пронзительный. Враг в поле зрения.