Стена между нами (СИ) - Кос Анни. Страница 49

Главa 25. И что дальше?

Сон сморил Лиан практически мгновенно, оставив владыку наедине с собственными противоречивыми мыслями. Ему хотелось ругаться и плеваться огнем, рвать и крушить или хотя бы высказать всё, что он думает о её безрассудном поступке. Крыло ныло и болезненно пульсировало, дым щипал глаза, но ардере упорно жался к огню, понимая, что для крохотной продрогшей женщины в его объятиях тепло и отдых совершенно необходимы.

Дорнан никогда особо не интересовался тем, кто должен стать его парой. Приучал себя к мысли, что не важна её внешность, происхождение, характер. Знал наверняка: это не будет иметь значения, всё равно ему предстоит строить мосты, искать взаимопонимание и учиться смотреть на мир чужими глазами.

Он даже мысленно усмехался про себя: кому, если не долгоживущему ардере, подавать будущей супруге пример терпения и мудрости? Быть спутницей правителя — это привилегия, но и долг, не всякая женщина хочет такой жизни, не каждая выдержит груза ответственности. А любовь… Хорошо, если она будет, но даже простой симпатии или временной страсти будет довольно, чтобы избежать обиды и разочарования. В конце концов, путь к женскому сердцу — не такая уж и тайна, а превращать чью-то жизнь в мучение только чтобы потешить свое самолюбие, владыка не собирался.

Потому в день прибытия избранных Дорнан смотрел на перепуганную стайку людей почти без интереса: слишком много других забот лежало на его плечах. Окажись в момент перехода за Стену на месте Лиан любая другая девушка, владыка остался бы также любезен и спокоен, как и был.

Но стоило им миновать портал, как смутное предчувствие заставило Дорнана присмотреться с незнакомке внимательнее. Как и от всех прочих, от неё ощутимо веяло страхом, но в её глазах, смотрящих на Стену, в прикосновениях к гладкой поверхности, в неслышном шепоте, в скрытом волнении было что-то иное: надежда, страстное желание, совершенно иная цель. Девушка горела изнутри нестерпимо ярко, хотя это было почти незаметно под удушающе огромным слоем ненависти. Это интриговало гораздо сильнее, чем растерянный вид или настороженное любопытство других участниц.

В дни, предшествующие первому испытанию, Дорнан тщательно изучил всё, что лхасси знали о будущих невестах. С особенной старательностью прочел записи о двух девушках, которые по мнению богов, более всего годились для зачатия наследников алти-ардере.

Такие разные внешне и совсем несхожие характерами. Одна — нежная и тихая, как горное озеро, немного испуганная, но полная веры в чудо. Вторая — та самая огненноволосая — дерзкая, упрямая, несгибаемая, ухитрившаяся проявить твердость воли даже оказавшись в новом, пугающем мире.

Разум советовал пойти по более простому пути, выбрав смирение и кротость, но сердце… О, коварное сердце неожиданно дрогнуло и потянулось к странному пламени внутри незнакомки. Самому себе Дорнан пояснил это банальным любопытством, возможно, стремлением помочь стиснутой догмами душе вырваться на поверхность и глотнуть свободы.

Первое же испытание расставило всё по местам. Лиан поднялась на вершину, и ослепительное сияние её чистой, незамутненной радости поразило алти-ардере. Казалось бы ничего не значащая победа преобразила девушку, на мгновение приоткрыв миру её настоящую суть. Прекрасную и неповторимую, как истинный облик самих ардере.

Дорнана укололо неожиданной завистью: хотелось, чтобы этот взрыв эмоций был подарен не наполовину затянутой туманами долине, а ему самому, существу из плоти и крови. Мужчине и, возможно, её будущему мужу перед богами и смертными.

Владыка мог бы поклясться, что расслышал в волнах тумана затихающий смех духов долины: нельзя ненавидеть? Вот и учи, мудрый и всесильный алти-ардере, пониманию и доверию ту, кто видит в тебе чудовище. Справишься — получишь в награду её любовь. Отступишь — будешь всю жизнь сожалеть об упущенной возможности.

Владыка не стал спорить, приняв вызов. Безропотно выслушал отказ второй своей избранной, позволив ей выбыть из состязаний. Не возразил, когда Кеган взял её в свой дом, дал разрешение на заключение брака. Их единственный с Микой разговор наедине отпечатался в памяти дуновением летнего ветра. “Духи говорили со мной, я знаю, что не нужна вам, — просто сказала она. — Как и вы — мне. Меня не надо спасать, мне нечему научить вас. У нас совершенно разные судьбы, но, если мне позволено высказать просьбу, то умоляю, будьте терпеливы со своей избранницей”.

Дорнан кивнул: о да, терпение и выдержка ему точно понадобятся. Одна только ночь после испытания в горах, полная лихорадочного бреда, стоила ему нескольких седых волосков. Лиан смотрела на него широко распахнутыми глазами, но видела перед собой лишь видения и пугающие образы, а шепот её с каждой минутой становился все тише и бессвязнее.

— Она уходит, — хмуро констатировал лекарь. — Еще несколько часов — и лихорадка убьет её, увы, я ничем не могу помочь.

— А магия? — хмуро уточнил Дорнан.

— Разве что вы умеете не только выдыхать пламя, но и поглощать его, — поджал губы старик.

Владыка коснулся лба девушки и скривился: разумеется, слабое человеческое тело не могло выдержать такого жара.

— Оставь так… так легче.

Она попыталась удержать его ладонь ослабевшими пальцами, но рука соскользнула, рыжие волосы упали на мертвенно бледное лицо. Он вздрогнул. Лиан не видела и не слышала его, но все равно звала на помощь. Бездна! Значит, надо хотя бы попытаться.

Сперва нити магии не хотели касаться избранной, потом осторожно оплели, всё время норовя распасться и исчезнуть: девушка не давала позволения трогать себя, но и не отторгала его воздействие полностью. Дорнан выдохнул, закрыл глаза и постарался забрать её жар, выпить пламя, текущее по венам. Минута, две, десять, казалось, ничего не происходило.

— Дыхание выравнивается, сердце бьется спокойнее с каждой секундой, — тихо заметил лекарь. — Не знаю, что вы делаете, но продолжайте. Не отпускайте её.

— Не отпущу.

Он сдержал слово. В тот вечер и во все последующие. Шаг за шагом, осторожно, почти на ощупь, искал путь к сердцу Лиан. Словно изменчивая луна, то скрытая в собственной тени, то сияющая на полнеба, она стала неотъемлемой частью его жизни. Манила и отталкивала одновременно, легко шла навстречу, но часто замыкалась в себе, оставаясь непостижимой загадкой.

Это будоражило. Дразнило. Разительно отличалось от привычного спокойствия и предсказуемости. Довольно скоро он поймал себя на мысли, что ему хочется просто быть рядом с ней, прикасаться к её коже, беседовать, ловить улыбки, вдыхать её спокойствие и знать, что отчасти, именно он — причина того, что она всё меньше боится прошлого, всё реже думает о ненависти. И, если боги не шутят, всё больше — о нем самом.

Игра перестала быть игрой, и тогда в душу прокрался страх. Дорнану не хотелось терять то хрупкое доверие, что выстроилось между ними. Если раньше он чувствовал себя уверенно и спокойно, направляя мысли Лиан в нужное русло, подталкивая к поиску правды, то сейчас осознал: истина может оказаться слишком противоречивой и болезненной. Рушить иллюзии следовало, предлагая что-то взамен, бить наотмашь, перекладывая камни сомнений на хрупкие плечи, казалось неправильным.

Лиан — не воин, не маг, не долгоживущий мудрец, она женщина. Выдержит ли она всю правду?

А потом пришли тревожные вести с севера — и всё остальное отступило на задний план. Жизнь стремительно понеслась вперед, совсем не оставляя времени на раздумья и сомнения.

Последние дни оказались для алти-ардере по-настоящему выматывающими. Старый враг, забытое эхо прошлого, вновь дал о себе знать. Словно дразнясь, он рассыпал по горным хребтам ложные маяки, то ли вызывая на бой, то ли напоминая о том, каким хрупким на самом деле остается их мир.

Два дня беспрерывных и бесплодных поисков, два дня без Лиан. Он заскучал по её сияющему взгляду и теплу прикосновений, надеялся провести сегодняшний вечер вместе.