Стена между нами (СИ) - Кос Анни. Страница 50

Сердце заныло тоскливо и настойчиво, едва стражи передали вернувшемуся из дозора алти-ардере, что госпожа ушла через портал. Казалось бы, простая прогулка к морю не беда, он сам позволил ей пользоваться переходом в любое время. Но предчувствие толкнуло его последовать за ней.

Не найдя Лиан ни у портала, ни на берегу, ни над обрывом, Дорнан сменил облик и поднялся к небу. Мысленно активировал её метку избранной и, сильно удивившись направлению, полетел в сторону мыса.

Крохотную фигурку, сжавшуюся в комочек на самом краю обрыва, он рассмотрел за миг до обвала. Её отчаяние ударило по окружающему пространству искажением такой силы, что Дорнан чуть не упал на скалы. Несколько секунд — и оставленная без контроля магия обрушила настоящую лавину обломков глины и камня. На глазах обезумевшего от ужаса дракона океан превратился в грязное бурлящее болото. Человеческая фигурка мелькнула в воздухе и пропала, найти Лиан в этой смеси земли, воды и пены было невозможно, и Дорнан сделал то единственное, что мог: потянул её, отчаянно цепляясь за обрывки собственной магии.

Ему повезло, на мгновение Лиан мелькнула на поверхности. Он метнулся вперед, надеясь вырвать у волн их невольную жертву, но очередной вал увлек девушку на дно. Ардере рыкнул, разворачиваясь в воздухе для очередного захода, однако понял, что время раздумий вышло, и камнем рухнул в воду.

Потом была отчаянная борьба, волны, скалы, крохотная бухточка, ставшая их спасением, пронизывающий холод и такая же пронизывающая радость: он успел, он смог, он справился. Она жива — и это в сотни раз важнее всего, что он считал важным прежде.

Дракон скосил глаза и прислушался к хриплому дыханию Лиан. Его всё ещё колотила дрожь от пережитого ужаса, он всё ещё сердился на неё за безрассудство, скрытность и недомолвки, а на себя — за самонадеянность. Из ноздрей вырвались клубы дыма и пара: в бездну такие способы осознания! Дорнан подтянул крохотное тело ещё ближе, укрыл здоровым крылом и, облегченно вздохнув, провалился в сон.

* * *

Просыпаюсь и судорожно вдыхаю.

Воздух!

Не воду, не стылую горько-соленую отраву, что вливалась в горло еще секунду назад. Всхлипываю облегченно, проводя рукой по лицу. Это просто кошмар, просто сон, не стоит бояться. И натыкаюсь на испытующий взгляд нечеловечески-синих глаз.

— С пробуждением, Огонёк.

Я лежу на охапке веток. Сама, но завернутая в почти просохший шерстяной плащ владыки. Дорнан сидит напротив. Между нами — сложенные пирамидой дрова и пляшущий огонь. Солнце давно скрылось за горизонтом, небо затянуто рваными облаками, сквозь которые пробивается сияние бледной луны. Рядом с костром в камни воткнуты ветки, на которых растянута наша одежда: мое платье и нижняя рубашка, его куртка и штаны.

— Снилось недавнее купание? — издевательски интересуется дракон, в его тоне всё еще слышны отголоски раздражения. — Неудивительно. Я бы посочувствовал, но ты сама виновата. Надеюсь, с дурацкими идеями на ближайшее время покончено? Предупреждаю сразу: мне одного раза хватило.

Киваю, пробую выдавить из себя слова благодарности, но горло ноет и царапает, словно я песка наглоталась.

— Молчи уж, — милостиво позволяет ардере. — Скоро пройдет, конечно, но первые дни будет много неприятных ощущений. Пока сделаю вид, что проникся твоей тихой благодарностью, однако не думай, что на этом разговор окончен: я потребую ответов.

Он встает и уходит в темноту. Провожаю его взглядом, не сразу осознав, что мужчина полностью обнажен, а потому успеваю рассмотреть многое, обычно скрытое одеждой. Смущение обжигает щеки, заставляет сердце пуститься вскачь, но непонятно откуда взявшееся любопытство не дает отвернуться.

Дорнан строен, высок, подтянут. Мышцы перекатываются под смуглой кожей, кое-где видны следы старых шрамов, но это абсолютно его не портит. У него сильные ноги, узкие бедра. Я завороженно слежу за его движениями, любуюсь бликами огня, резко выделяющими силуэт на фоне темного обрыва.

— Еды нет, только вода из ручья в двух десятках шагов отсюда. Черпать нечем, так что захочешь пить — придется прогуляться.

— Рука, что с ней? — выдавливаю хрипло, не в силах расспросить подробнее. Жуткая рана уже не кровоточит, но алым рубцом рассекает кожу от плеча до локтя.

— Ерунда, почти не болит. Летать, правда, не смогу еще сутки точно, так что нам остается только сидеть тут, сушить одежду и надеяться, что кто-то из соарас заметит наш костер. На беду, я просил меня не сопровождать, так что до утра, скорее всего, никого не будет.

Он поднимает охапку дров и поворачивается ко мне. Торопливо отвожу взгляд, но все равно успеваю заметить то, о чем девушке не стоит думать до заключения брака. Дракон выпрямляется, нарочито медленно возвращается к огню и вдруг выдает:

— Смотреть на меня тебе стыдно, а прижиматься — нет?

— Я… не прижималась, — оправдываюсь тихо. — Точнее, не к тебе. То есть не в этом облике.

— Хм, — он неторопливо подсовывает крупное полено в основание костра. — То есть ко мне-дракону у тебя больше доверия, чем ко мне-человеку?

— Я не это хотела сказать…

Дорнан заканчивает возиться с дровами, подходит, садится рядом. Я выпрямляюсь, подтягиваю колени, обхватываю себя обеими руками. Ардере осторожно поднимает руку, касается моего лица. Мягко проводит от скулы к подбородку, заставляет повернуться к нему.

— Что же происходит, Огонёк? Ты уже не дрожишь от страха в моих руках. Смотришь так, что кровь вскипает, тянешься ко мне, — он отпускает меня, недоуменно пожимает плечами: — Но стоит мне оставить тебя на пару дней — и всё безвозвратно рушится. Я не понимаю почему. Разве я был к тебе жесток? Несправедлив? Оскорбил чем-то, унизил?

Огонь бросает на лицо ардере яркие блики, тени подчеркивают крохотные морщинки у глаз.

— Дор… — его имя звучит в моих устах будто стон. — Ты не знаешь меня настоящую и напрасно доверяешь. Я гадкая и слабая, мне не место рядом с тобой.

— Кто так сказал? — в его глазах на мгновение вспыхивает злое пламя.

— Никто. Я сама это знаю.

— Тогда ты ошиблась.

— Или ты.

Но он упрямо качает головой. Океан шуршит, мерно облизывая камни, вздыхает, словно ему снится тревожный сон. Воздух дышит сырой стылостью, но тут, в шаге от открытого огня, я почти этого не чувствую. Весь мир сжимается до небольшого круга света под нависшими скалами. Он пахнет дымом, горькой смолой, хвоей и водорослями. И в нем не остается места ни для кого, кроме нас двоих и этого трепещущего пламени.

— Поклянись, что никогда больше не попытаешься убить себя. Что бы ни случилось, — в его голосе проскальзывают повелительные нотки.

— Я не хотела… Просто не справилась с твоей магией. Веришь ты или нет, но я бы вернулась. Чтобы просить отказаться от брака, — слова даются мне с трудом, но я чувствую, что Дорнану жизненно необходима моя откровенность. — Хотя, возможно, оборвать жизнь вот так было бы правильнее.

— Чушь какая: ты не смерти искала и боролась до конца.

— Боролась, — произношу тихо, но горло всё равно сводит от долгого разговора, я захожусь болезненным кашлем. — Из-за позорной слабости, неумения принять смерть, из жалости к самой себе. Тебе не стоило меня спасать.

— Я так не думаю.

Он касается губами моего лба, прижимает, дрожащую, неуверенную, сердитую на себя и весь мир, к своей груди. Желание спорить и говорить исчезает в мгновение ока. Единственное, чего я сейчас хочу, — это чтобы наши объятия продолжались вечно. Хочу вдыхать его запах, слышать стук сердца, видеть блеск в глазах, наслаждаться дыханием. И Дорнан отлично чувствует это, пальцы его руки зарываются в мои влажные волосы, осторожно скользят по шее, щекоча и дразня.

— Ты не рассказал мне, — я с трудом заставляю себя рассуждать связно, а не таять теплым воском в его руках.

— О чем?

— Об истории своего деда, о начале войны…

— Как узнала?

— Не важно… пока.