Ни слова о магах - Кликин Михаил Геннадьевич. Страница 37

— Атака! — Снова лязг и грохот.

— Смена!

— Атака!

— Резерв! — На фланги выбегали бойцы в кольчугах.

— Бегом! — Лязгая и грохоча, неудержимо катилась монолитная сотня до самой крепостной стены.

— Россыпь! — Сотня рассыпалась на части.

— Строй! — кричал сотник, и в считанные секунды, без суеты и толкотни каждый вновь занимал свое место.

Легорн залюбовался слаженными действиями бойцов и не услышал, как к нему подошли сзади.

— Они молодцы, — сказал голос за спиной.

— Да. — Легорн обернулся. Старый Зелд, бывший начальник гарнизона, с улыбкой следил за перестроениями.

— Я никогда не умел ходить в строю, — сказал он.

— Зато ты непобедим в единоборстве.

— Был.

— Ты всегда будешь мастером.

— Даже когда не смогу поднять меч?

— Даже тогда.

Зелд хмыкнул и согласился:

— Действительно, зачем настоящему мастеру поднимать меч?… Но в строю я никогда не умел ходить.

— Тебя это расстраивает?

— Теперь меня расстраивает все, — улыбнулся Зелд. — Я стар…

Они помолчали, наблюдая за тренирующимися бойцами и словно позабыв друг о друге.

— Там к тебе пришли, — неожиданно сказал Зелд.

— Кто? — спросил Легорн, уверенный, что услышит имя Хурхаса.

— Я их не знаю, никогда не видел.

— Не Хурхас?

— Нет. Не он.

— И что им надо? Зелд пожал плечами.

— Спрашивают тебя. Больше ничего не говорят. Странные они какие-то. Не наши.

— Где они?

— Герт закрыл их в карцере.

— В карцере?! — ужаснулся Легорн.

— А что? Там не холодно, соломы много, да и одеты они тепло — не замерзнут. Их накормили, напоили…

— Ладно, пошли, — прервал Легорн старика…

Карцер не всегда был карцером. Когда-то в этой небольшой каморке с низкими потолками, разделенной решетками на несколько отсеков, размещалась псарня. Дед Легорна любил охоту и разводил собак. Выведенные им волкодавы стоили как породистые лошади. Бывало, за щенками приезжали из мест, о которых Легорн ничего не знал, кроме того, что это очень далеко. Когда дед умер, псы вдруг стали болеть, мельчать и хиреть. Через год всех оставшихся собак спешно распродали, а в освободившихся клетках поселили фазанов. Впрочем, и птицы прожили здесь недолго — до зимы, необычайно лютой, малоснежной, и как-то в одну ночь все фазаны разом померзли. Комнатка эта на северной стороне замка потом долго пустовала, пока однажды Легорн не засунул в нее пойманного на воровстве охранника. Через шесть дней бойца выпустили, и никогда больше он не зарился на чужое. С того времени так и повелось — провинившихся бойцов на несколько дней запирали в тесной клетке, где нельзя было выпрямиться в полный рост или лечь, вытянув ноги… Карцер действовал безотказно…

Легорн потянул на себя низкую, окованную железными полосами дверь и, согнувшись, нырнул в пахнущий прелой соломой полумрак. Зелд входить не стал — и без того тесно.

— Отведите нас к хозяину замка, — сказал кто-то из темного угла, из груды прошлогодней соломы. Язык был совершенно незнаком Легорну, никогда раньше он не слышал таких слов, таких странных звукосочетаний.

Легорн, прищурясь, оглядел незваных гостей, всмотрелся в незнакомые лица.

Оружия не видно.

И одежда какая-то непривычная.

Чужаки…

— Мы хотим поговорить с хозяином, — сказал тот, что выглядел старше. Второй — хмурый широкоплечий крепыш, тоже далеко не молодой — молчал, потупив глаза, и, казалось, ему нет никакого дела до всего происходящего.

— Мы специально шли к нему. Нам срочно надо его увидеть.

— Зачем? — спросил Легорн.

— У нас есть общее дело.

— Да? — удивился он. — Какое же?

— Он ждет нас.

— Ждет? — Легорн удивился еще больше.

— Да. Немедленно отведите нас к нему.

— Сперва скажите, какое у вас дело.

Чужак беспомощно обернулся на своего могучего спутника, словно бы надеясь на поддержку. Но тот безразлично разглядывал побуревшую солому.

— Я обещал не посвящать посторонних.

— Я не посторонний, — сказал Легорн. — Я хозяин замка. Меня зовут Легорн.

— Хозяин?… — Чужак растерялся. — А разве… — Он с подозрением окинул взглядом человека, назвавшегося Легорном. — Точно?… Я могу вам верить?…

— Эй, Зелд! — крикнул Легорн, повернувшись к двери.

— Что? — Старый воин немедленно показался в проеме, загородив свет.

— Скажи, как меня зовут?

— Легорн.

— И кто я?

— Это сложный вопрос, — усмехнулся Зелд, — на который можно дать множество ответов.

— Какое отношение я имею к замку?

— Замок — твоя родовая собственность.

Чужак помолчал немного, что-то прикидывая в уме.

— Мое имя — Рудгер, — представился он. — Вам это ни о чем не говорит?

Легорн пожал плечами:

— Нет. А должно?

— Но Хурхаса-то вы знаете?

— Да… — теперь и Легорн осторожничал. “Назлух выступил против меня…”

— У меня срочная информация для него. Он передал, что будет ждать здесь, в этом замке.

— Сейчас его здесь нет.

— Но он сказал…

— Возможно, он скоро появится.

— А мы до тех пор так и будем тут сидеть? — вдруг, не поднимая головы, сказал хмурый здоровяк, и Легорн понял, что человек этот еще более силен, чем кажется.

— Помолчи, Джош, — одернул Рудгер своего спутника.

— Хурхас не называл имен, — осторожно заметил Легорн. — Но предупреждал меня, что кто-то придет.

— Это мы.

— Откуда мне знать?…

Они с подозрением смотрели друг на друга, изучали, оценивали…

“Вполне возможно, пришельцы подосланы Назлухом, — размышлял Легорн. — Быть может, они шпионы. Последнее время так много посторонних приходит в замок — родственники навешают бойцов, крестьяне жалуются на свою жизнь, ищут помощи, путники просятся на ночлег. Все ли они те, за кого себя выдают? Нет ли среди них замаскировавшихся врагов, лазутчиков?…”

“Возможно, этот человек не хозяин замка, — думал Рудгер. — Хурхас предупреждал, что враг коварен и захочет любой ценой получить информацию. Маг призывал к осторожности…”

Но пароль был произнесен — “Хурхас”.

— Когда вы с ним встречались? — спросил Легорн.

— Я давно его не видел. Но он передал, что ему нужна моя помощь. Передал…

…через стрелка, вернувшегося из вашего мира. Изможденного, израненного, обожженного стрелка, который уже не походил на человека. Он был похож на нечто неживое, на сломанный механизм в виде человеческой фигуры. Бесцветным чужим голосом он выговорил все, что должен был сказать, и тотчас потерял сознание…

— …через наших общих знакомых.

— Ладно. — Легорн принял решение. — С этого момента вы мои гости. Прошу в замок, отдохнете с дороги, перекусите. Правда, там сейчас не очень уютно, слишком уж свежо.

— Сейчас везде так, — сказал Рудгер. — Зима. И они холодно улыбнулись друг другу.

Глава 12

— Лыжи, — объяснял Стас, — это такие деревянные доски с загнутыми концами. Их привязывают к ногам, чтобы передвигаться по снегу и не проваливаться. Представляешь? Что-то вроде полозьев у саней.

Хурхас представил человека, к ногам которого привязаны санные полозья, и громко рассмеялся.

— Ничего смешного. С помощью лыж можно передвигаться намного быстрей. И уставать будешь меньше. А чтобы легче идти было, в руки надо взять специальные палки. Они примерно вот такой высоты должны быть, — Стас показал, — до подмышек. Внизу у них небольшие кружки, чтобы в снегу не вязли.

Хурхас засмеялся еще громче. Он отчетливо видел, как человек с привязанными к ногам полозьями и палками в руках тщетно пытается двинуться с места…

— Смейся, смейся! — Стас досадливо махнул рукой. — Я тебе еще про велосипед не рассказал.

— А это что такое?

— Ну… — Стас замялся, потер мерзнущий нос. — Тележка такая маленькая на двух колесах. Для одного человека.

— И что в ней особенного?

— Ничего. — Стас пожал плечами. Перехватил гитару в другую руку, сунул онемевшую ладонь за пазуху. — Конечно, на тележку велосипед совершенно не похож, это я зря его так обозвал. Два колеса — одно спереди, другое сзади. Рама, педали, седло, руль…