Люби меня до смерти (ЛП) - "Шарлай". Страница 31

Стучусь в комнату, которая по моим расчетам должна быть ее, и жду, когда она ответит.

— Заходи, — кричит Нэд. Я так и делаю. — О боже, не могу поверить, что ты и правда постучался.

— Только потому, что мы находимся в доме твоих родителей, и я показываю себя с наилучшей стороны.

— Я так и думала, — закатив глаза, отвечает она.

— Чем это ты занимаешься? — интересуюсь я у сидящей на кровати Нэд. Ее комната выглядит точно так же, как моя, только цвета немного ярче. Нэд собрала волосы и переоделась в серые спортивные штаны и черный топ. Она выглядит так сексуально. Интересно, эти стены звуконепроницаемые?

— Я читаю и знаю, о чем ты думаешь. Веди себя прилично.

— И о чем это? — с наигранной невинностью восклицаю я и падаю на кровать рядом с ней. Она снова закатывает глаза и возвращается к книге. — Ну так что? Стены в комнате звуконепроницаемые?

— Что?

— Ты сказала, что знаешь, о чем я думаю. Ну а я думал о том, услышат ли нас твои родители, — подмигиваю ей я.

— Даже если и так, это не имеет никакого значения.

— Знаешь, твои постоянные отказы больно бьют по моему эго.

— Вот и хорошо. А теперь ты не мог бы поторопиться и сообщить зачем пришел, чтобы я могла поскорее вернуться к книге.

— Что ты читаешь?

— Любовный роман.

— Серьезно? Ты читаешь любовный роман?

— Да.

— Никогда не думал, что ты любишь читать.

— Ну, есть много вещей, которые ты не знаешь обо мне, мистер Коул.

— Судя по всему, да. — Я опираюсь на руку и пристально смотрю ей в глаза. — Видишь ли, мне кажется, что любовные романы заставляют выглядеть нас, настоящих мужчин, в плохом свете. Мы просто не можем соперничать с теми безумными поступками, которые совершают ваши выдуманные книжные герои.

— Книжные парни, — поправляет она меня, — и я не согласна.

Я закатываю глаза.

— Естественно, ты же женщина. Уверен, ты поглощаешь эти романы большую часть своей жизни и поэтому подсознательно думаешь, что достойна того же, о чем читаешь.

— Вообще-то, у многих героев есть куча недостатков, — говорит Нэд и кладет книгу между нами.

— Например, какие?

— Для начала, они совершают множество ошибок. Главной героине приходится многое прощать ради «жили вместе долго и счастливо».

Нэд с такой пылкостью говорит об этом, что мне хочется узнать побольше.

— Тогда зачем ты их читаешь? Разве этого мало в реальной жизни?

— Чтение — это побег из внешнего мира, а не отторжение от реальности. Я читаю, чтобы сопереживать чувствам и эмоциям героев. Их борьба и испытания, через которые они проходят, такие же настоящие, как и мои. Ты смотришь на жизнь, словно через увеличительное стекло, и видишь, что все не так уж плохо. Что все может быть гораздо хуже. А иногда тебе просто хочется посмотреть на вещи под другим углом.

— И что во всем этом доставляет тебе удовольствие?

— «Жили долго и счастливо», — смеется Нэд. — Романы, которые я читаю, напоминают американские горки. Они наполнены конфликтами, болью и жестокими разочарованиями, но в конце дают то, что не всегда предлагает жизнь… «жили долго и счастливо».

— Интересно.

— Да. Тебе тоже стоит прочитать хотя бы один.

— Нет, это не мое, детка.

— Как тебе может быть не интересен жизненный опыт других людей?

— Мне в голову не приходит ничего умного, поэтому я сделаю вид, что не слышал тебя.

— Ух ты, непревзойденному Бреннану Коулу нечего сказать? Не думала, что доживу до этого дня. Но я рада, что могу немного отдохнуть от твоего большого р…

Нэд приходится замолчать, потому что я начинаю безжалостно щекотать ее. Она падает на спину и, широко открыв рот, смеется так, как я еще не слышал.

— Ой, я только что обнаружил слабое место Нэдди Уотерс. — Она не может мне ничего ответить, потому что истерично смеется и едва может дышать. Решив, что Нэд достаточно настрадалась, я прекращаю ее щекотать и с улыбкой наблюдаю за тем, как она пытается отдышаться.

— Ты – злобный, маленький человечишка, — говорит Нэд, пытаясь недовольно посмотреть на меня, но у нее это плохо выходит.

— Я уже говорил тебе, что во мне нет ничего маленького.

— Неужели? А что насчет твоего мозга?

Я поднимаю руку, угрожая ей продолжить то, что мы только что закончили.

— Нет, — с широкой улыбкой произносит она. Не думаю, что я когда-либо встречал женщину красивее, чем Нэд. Я опускаю руку на ее талию и просто смотрю на нее, восхищаясь каждой черточкой ее лица. Ее дыхание медленно восстанавливается и теперь она молча смотрит на меня в ответ. Наплевать, если ей неудобно под моим взглядом. Мне нужен этот момент. Нужно запомнить и запечатлеть его, потому что он прекрасен.

Я поднимаю руку и нежно убираю прядь ее волос за ухо.

— Как это ощущается? — шепчу я, зная, что она поймет, о чем я говорю. Нэд делает глубокий вдох. Не уверен, что она хоть раз моргнула с того момента, как мы сцепились взглядами.

— Это самое ужасное и самое лучшее чувство в мире. — Я недоуменно смотрю на нее. Не ожидал, что смерть можно описать такими словами. Разве это возможно?

— Это самое лучшее чувство потому, что я знаю о ней. В ней нет неожиданного или ужасного сюрприза, поэтому у меня есть шанс сделать то, что я бы никогда и не подумала сделать. Я простила людей, которых бы никогда не простила. Я пообщалась с людьми, с которыми никогда не говорила. И я живу так, как никогда не жила раньше. Когда ты узнаешь о том, что умираешь, то неожиданно понимаешь, как важна жизнь. Тебе хочется схватить ее за хвост и выжать из нее все возможное до того, как она попрощается с тобой. Умереть в молодом возрасте кажется огромной несправедливостью, но, по крайней мере, я знаю, что меня ожидает смерть. И я благодарна судьбе за это.

Я понимающе киваю, но мысль о том, что Нэд и правда умирает, лишает меня слов.

— А самое худшее чувство — это беспокойство. Не за себя, а за тех, кого я люблю. Смерть причиняет боль людям и меняет их. — Я киваю, думая о своем отце. — Она останавливает их от совершения поступков, которые они хотели бы сделать, и привносит в их жизнь страдания и мучения.

— А как тогда они должны себя чувствовать?

— Счастливо. Я хочу, чтобы люди были счастливы, зная, что они были частью моей жизни. Несмотря на взлеты и падения, она была прекрасной и мне хочется, чтобы именно такой ее запомнили люди. Я хочу, чтобы они знали, что им стоит продолжать жить и наслаждаться каждой минутой жизни, потому что иногда люди слишком поздно узнают о приближающейся смерти. Я и при жизни не хотела, чтобы люди горевали и страдали, зачем тогда мне этого желать им в смерти? Она должна продолжаться и после моего ухода, и для кого-то она может стать еще лучше, потому что моя смерть напомнит всем и каждому, как важно жить. С тех пор, как я узнала о приближающейся смерти, все, чего мне хочется — это жить, и я постоянно удивляюсь, почему, черт возьми, мне потребовалось столько времени, чтобы понять это. — Нэд смеется, и я в ответ улыбаюсь. Эта женщина просто невероятна. Почему мне потребовалось столько времени, чтобы найти ее?

— Я знаю, ты скучаешь по своей маме, но в последние моменты своей жизни она была счастлива. То, что ей выпал шанс написать то письмо, подарило ей чувство огромного покоя. Поверь мне.

— Я знаю, — шепчу я, утыкаясь носом в ее шею и вдыхая ее запах. Я буду скучать по нему. — Я буду скучать по тебе.

Нэд гладит меня по голове, неторопливо перебирая пряди моих волос.

— Я знаю. Я тоже буду скучать по тебе, — тихо произносит она.

— Вот и хорошо, потому что каким бы великолепным ни был рай, ты не найдешь в нем другого такого, как я, — шучу я.

— Уверена в этом. Будем надеяться, что ты тоже в него попадешь, — смеется Нэд.

— Ты мне за это ответишь! Нэдди Уотерс, твой язык не доведет тебя до добра. Ни в этой жизни, ни в следующей, — говорю я и снова начинаю ее щекотать. Когда комнату наполняет звук ее смеха, меня окутывает спокойствие. Это значит, что все будет хорошо. Во всяком случае, пока.