Необручница: На острове любви (СИ) - Эфф Юлия. Страница 12

— Поговорим? — он указал на кресло, в котором я собиралась спать вторую ночь подряд.

Я присела, он придвинул второе кресло и развалился в нём, наклоняясь в мою сторону.

— А с виду такая невинная… — выдал он, не стесняясь, свои мысли, снова буравя меня взглядом в темноте.

Я опустила глаза. О чём мне с ним разговаривать? Если начнёт допытываться, как дела у господ и можно ли подкатить к госпоже, — так это он зря думает, будто я переметнусь в соседний лагерь. За сохранение семьи Эдрихамов я болела одинаково, как и за своё возвращение домой.

Райан вдруг повёл носом, потянулся и, не стесняясь, понюхал меня, задержав рукой шею, ибо я попыталась отстраниться:

— Ловкая… Амели подарила тебе свои благовония? Или уже сама натирает? Хм, всё понятно…

Он вдруг вскочил и обрушился на меня, как девятый вал во время шторма, наваливаясь сверху всей массой и закрывая мне рот рукой. Прошипел на ухо:

— У меня есть шанс всё исправить! Я сейчас же сделаю тебя необручницей, и ты побежишь обслуживать своего господина. Потом вернёшься и ещё раз обслужишь меня. Затем я подумаю, кому из местных магов уступить очередь… Это будет очень хорошее наказание для тебя, моя милая!

Он одной рукой зажимал мне рот, а второй пытался задрать шлафор, что, в общем, было нетрудно — распахнул полы, и под ним показалась тонкая ночная рубашка. Я упиралась, как могла, пыталась спихнуть Райана, но никогда ко мне никто из мужчин не применял подобную силу. Я быстро выдохлась и заплакала от страха. Обвинения в мой адрес были несправедливы, но, во-первых, я не совсем понимала, в чём меня обвиняют, во-вторых, рот мой был сжат до боли в губах и челюсти.

— Умно придумала — рассорить господ, чтобы не платить по счетам! Этому тебя твоя мамаша, продавщица рыбы, научила? Или твой папаша, вообразивший, будто большой рыбы в его сетях ещё не было?.. Я сейчас уберу руку, попробуй только пискнуть! Ни разу не бил женщину, но, видимо, когда-то приходится и этому учиться… Кивни, если поняла.

Я закивала, давясь рыданиями. Райан отпустил руку, приподнялся, но не высоко, чтобы дать мне шанс вскочить и убежать. Взмахнул руками, и над нами в темноте замерцал купол с переливающимися стенами. Следом сир быстро расстегнул штаны, рывком раздвинул мне ноги и прижал их к себе по обе стороны от своих бёдер:

— Знаешь, чем отличается необручница от постельной наёмницы? Необручнице постоянно хочется мужика. Любого. И каждый день. А постельная наёмница, в статусе которой ты здесь появилась, — свободный человек, пользующийся уважением, как и любой слуга в доме. У тебя было достаточно времени, чтобы это осмыслить. По договору ты должна была через сорок-пятьдесят дней дать ответ. Остаться и выполнить договор или расторгнуть его и уехать… Почему не расторгнула, я догадываюсь. Твои родители уже успели потратить полученную сумму, а возвращать её ой как не хочется… Что ж будем считать, что ты подтвердила договор!

Он взялся обеими руками за мои бёдра и рванул их на себя. В ту же секунду я почувствовала упёршийся орган, не сразу попавший, куда следовало, и Райан немного повозился, не обращая внимания на мои рыдания. Судя по его спокойствию, нас никто не слышал:

— Чтобы ты знала. Если вдруг рассчитывала, что моё имя каким-нибудь образом поможет тебе. Мне не нужна Амели, потому что я не нуждаюсь в женщине, которая меня не любит… Зато я нуждаюсь в женщине, которая будет забирать излишки магии…

Райан надавил слегка, и я дёрнулась от боли, стараясь отодвинуться.

— Я не знаю, чего от меня хотят! — сквозь рыдания вырвалось у меня.

Повисла неожиданная пауза. Райан не пытался исполнить угрозу, лишь продолжал держать меня за бёдра. Хмыкнул:

— Я думал, у тебя хриплый голос, как у портовой продавщицы рыбы. Значит, не имея лица, ты очаровывала свою госпожу голосом? Или, может быть…

Он говорил спокойно, не обращая внимания на моё состояние. Меня трясло и не только от рыданий. Никогда я не падала в обморок, но сейчас боль в груди пульсировала и откликалась в голове, добавляя к рыданиям странное ощущение, будто всё это происходило не со мной.

— Ты читала контракт? Отвечай! Молчать можешь с господами — просто выполняя свои обязанности. А мне, милая, будь добра отвечай ртом!

— Я не умею читать! — прорыдала я, натягивая на себя распахнутые полы шлафора.

Райан затянувшуюся паузу смотрел на меня, как на странное животное. Слез и застегнул штаны, морщась, с трудом затолкав своё орудие.

— Ну, а твоя мамаша тебе как объясняла, зачем ты сюда едешь? Не рыдай, надоело слушать!

Воспользовавшись свободой, я, наконец, запахнула шлафор и, трясясь от озноба, подтянула колени к груди с целью согреться и чтобы на меня было сложно навалиться, если вдруг я опять скажу что-нибудь не то.

— Она сказала только, что если я буду выполнять все просьбы господ, даже самые странные, то они не сделают мне больно и не посмеют навредить… Я сделала всё, о чём меня просила госпожа! Всё!

— Удивительно… — Райан одёрнул одежду на себе, приводя её в порядок. — В самое главное она тебя посвятила? Что именно ты должна делать?

— Служить госпоже…

— Тьфу, дура! — он фыркнул и покачал осуждающе головой. — Амели тебе объясняла? Она тебе говорила, что ждёт от тебя?

— Чтобы я помогла ей родить ребёнка…

Райан схватился за голову, резко пододвинул второе кресло ближе и уселся, упираясь коленями:

— Не может быть, чтобы за два месяца тебе не показали, как снимаются излишки магии у господина. Показывали?

Кивнула. Начиная успокаиваться, я возвращалась в своё привычное молчаливое состояние.

— И что? Ты не сообразила, что надо сделать?

Райан всмотрелся в моё лицо, освещая огоньком со своей ладони, и засмеялся, как смеются с идиотов:

— В самом деле, Ана! Ты или наивна до глупости, или расчетлива, как банкир. Будем надеяться на первое. Давай-ка я тебе кое-что объясню, а поскольку я третье лицо, мне можно немного посплетничать …

Прошла четверть часа, и я узнала, наконец, причину истерик госпожи. Райан читал контракт, желая убедиться по-дружески, что Эдрихамов не облапошат лумеры. Тот был составлен, как обычно, в случае с наёмниками, если не считать завышенную цену. Во-первых, хозяева были обязаны относиться ко мне с уважением, позволив в течение испытательного периода в сорок или, максимум, пятьдесят дней, присмотреться к ним, убедиться, что они не вызывают у меня брезгливости.

Я должна была ещё две недели назад принять решение, соглашаться на основной пункт договора или нет — заменить в постели сирру Амельдину на время зачатия и вынашивания ребёнка. Если бы я ясно дала понять, что это не для меня, господа не имели бы права даже уговаривать остаться — с первым же судном я бы уехала. Однако моим родителям пришлось бы вернуть девяносто процентов суммы, переданной моей матери.

Но я молчала, не подозревая о тонкостях контракта, решив, что все любовные сцены, увиденные мной, — всего лишь прихоть и фривольное поведение странных хозяев, развлекающихся на острове любви. Подтолкнуть меня к решению запрещал закон невмешательства магов: настаивать, убеждать, соблазнять посулами и угрожать. В этом смысле у лумеров было преимущество перед магами, которых ждал откат в случае нарушения закона. Но если бы их семья распалась до официального расторжения контракта, то моим родителям не пришлось бы возвращать деньги.

Теперь стали понятны слова госпожи сиру Брису о том, что он не хочет сделать шаг навстречу.

— Если тебе всё показали, ты видела, как это делается… Ладно, ты не знала всего, но, неужели, ни разу ни ты, ни Брис не попытались хотя бы намёками поговорить на эту тему? Он тебя трогал?

Я покачала головой,

— Но он тебе не противен? Сейчас-то ты не против помочь своей хозяйке?

Мой молчаливый ответ на первый ответ Райана удовлетворил, а на второй (поёжившиеся плечи) он запустил пальцы в свои волосы и громко вздохнул. К этому моменту я успокоилась и немного вздрагивала от лёгкой икоты.