Одиночка. Честь и кровь: Жизнь сильнее смерти. Честь и кровь. Кровавая вира - Трофимов Ерофей. Страница 32

– Я так и понял, – примирительно кивнул Елисей, решив не нагнетать обстановку.

– А о какой ране вы говорили? – словно случайно поинтересовался поручик.

– Стреляная рана. Получил пару месяцев назад. Крови много потерял, но выжил. Дело также вела контрразведка, – добавил парень на всякий случай.

– Я смотрю, вы с этой службой плотно сотрудничаете.

– Так в таких местах живем, – пожал Елисей плечами. – То лазутчик османский, то соглядатай британский. И все горцев на бунт мутят да подбивают.

– Значит, полковник Тимофеев о вашей ране знает? – зашел поручик с другого конца.

– Так он лично мне доктора и привозил, – усмехнулся парень.

Поручик задумался. Он явно ехал сюда с мыслью, что в два счета прижмет юного казачка к стенке и вытрясет все нужное, а тут все оказалось гораздо сложнее. И более всего ему не хотелось связываться с контрразведкой. Все эти мысли так ясно отразились на его лице, что Елисей, не удержавшись, добавил ему соли на раны.

– А с чего полиция так всполошилась? Ну порешили каторжники друг дружку, вам-то какая печаль? – спросил он, пряча усмешку.

– Не все так просто. Главарь тот, как оказалось, еще казну бандитскую содержал. Был у них кем-то вроде казначея. Вот казну-то бандитскую мы и ищем, – вздохнув, нехотя пояснил полицейский. – Когда обыск учинили, вскрылось, что несколько громких дел, где были люди убиты, с этим местом связаны. Товары в том тайнике нашлись.

«Так. Похоже, я дуриком в бандитский общак влез, – удивленно хмыкнул про себя парень. – А ведь точно. То-то там столько добра всякого разом хранили. Ладно. При любом раскладе нужно в глухую несознанку уходить. До моих схронов им никогда не добраться, а без этого вообще ничего не докажут».

– Чего вдруг замолчали, сударь? – оживился поручик.

– Думаю, с чего вдруг вы ко мне пришли, – вздохнул Елисей. – Ну, был я в городе. Но это еще не повод меня арестовывать. Про тайник бандитский и про казну их я вообще впервые от вас услышал. Так с чего вдруг вы решили такой путь проделать? – прямо спросил он, глядя поручику в глаза.

– Нам сообщили, что вы, сударь, по выучке своей могли бы нечто подобное проделать, – осторожно ответил полицейский, старательно не глядя на баронессу.

«Ах ты, сучка, – фыркнул про себя Елисей. – Ну, погоди, тварь. Я тебе это припомню. Митенька твой еще за карту не ответил. Вместе с ним будешь контрразведке на вопросы отвечать».

Помолчав, он поднялся из-за стола и, пройдясь по кабинету, ненароком коснулся шкафа, где комендант хранил карты. Заметив, как напрягся комендант, Елисей незаметно указал ему взглядом не женщину и, получив в ответ волчий оскал, понимающе усмехнулся. Вернувшись к столу, парень сложил руки на груди и, вздохнув, негромко повторил:

– Понимаю ход ваших мыслей, господин поручик, но это не моя работа. Да и не было у меня на то времени. Про рану я уже говорил. Сами понимаете, когда тебе и согнуться-то толком сложно, тут уж не до таких шуток. Но ежели не верите, то я уже сказал, где сие проверить можете.

– Я уже понял, – мрачно вздохнул поручик. – Что ж, благодарю вас за честность. Позвольте откланяться.

Поднявшись, он одернул френч и, четким движением склонив голову, повернулся к баронессе.

– Сударыня, вы отправитесь со мной или изволите задержаться?

– Боюсь, баронессе придется задержаться, – вместо женщины жестко ответил комендант. – У нас возникли к ней некоторые вопросы. А вас, поручик, не смею более задерживать.

Удивленно хмыкнув, полицейский бросил быстрый взгляд на коменданта и парня, после чего, еще раз попрощавшись, покинул кабинет. Спустя пару минут на улице звонко щелкнул хлыст и раздался топот копыт. Подойдя к окну, Елисей убедился, что карета полиции уехала. Повернувшись к коменданту, парень едва заметно кивнул и, вернувшись к столу, сел так, чтобы видеть каждое движение баронессы.

– Как прикажете это понимать, господа? – поинтересовалась та, заметно волнуясь.

– Зачем Митенька перерисовывал карты? – в лоб спросил комендант, жестко глядя ей в глаза.

– Какие карты? – делано изумилась баронесса.

– Не надо игр, сударыня. Лучше скажите правду сейчас. Иначе я буду вынужден передать вас в контрразведку, – все так же жестко ответил комендант. – В том, что Митя сделал это по вашему наущению, у нас сомнений нет. Осталось выяснить, зачем и для кого вы это сделали.

– Что вы себе позволяете, господин штабс-капитан?! – взвизгнула баронесса, делая попытку вскочить.

– Сидеть, – рыкнул Елисей, вскидывая револьвер. – Как я стреляю, вы уже знаете. Так что не советую делать лишних движений.

– Ты выстрелишь в женщину? – окончательно растерялась баронесса.

– Не задумываясь, – кивнул парень. – И даже мое доброе отношение к вам не помешает. Уж поверьте, я знаю, на что способна женщина, загнанная в угол, и видел, как они убивают даже тех, с кем были близки несколько минут назад.

– Интересные у тебя познания, – растерянно проворчала баронесса, медленно усаживаясь на стул.

– Общение с контрразведкой и не такому научит, – зло усмехнулся Елисей. – Уж поверьте. Иной раз самому жутко.

– Хорошо, – помолчав и явно на что-то решившись, ответила баронесса. – Я отвечу на ваши вопросы, но с одним условием. Сразу после разговора вы позволите мне покинуть крепость. О большем я не прошу.

– Крепость? Не страну? – переспросил Елисей, подумав, что она оговорилась и готова свалить за границу.

– Именно крепость, – решительно кивнула баронесса. – Чтобы покинуть страну, мне потребуется помощь моего покровителя. Но это уже мои трудности. Главное, вырваться из этого каменного мешка. Так как?

– Я не против, – подумав, пожал Елисей плечами. – Все равно у нас Митенька останется. А потребуется, думаю, у Тимофеева хватит влияния, чтобы получить приказ на ваш арест.

– Соглашусь, пожалуй, – кивнул комендант после минутного раздумья. – Итак, от кого вы получили задание скопировать карту некой местности?

– Этот человек нашел меня в гостинице, в Пятигорске. Назвал некоторых господ, которым я была кое-чем обязана, после того как они помогли мне быстро оформить наследство, оставшееся от мужа, и попросил от их имени оказать ему услугу. Я была вынуждена согласиться. В конце концов, ничего страшного ведь не произошло. Любой умеющий правильно рисовать, может сам поехать в те места и нарисовать такую карту. Это ведь не так сложно.

– Как звали того человека и как он выглядел? – спросил Елисей, не обращая внимания на ее лирические отступления.

– Саларин, Савва Игнатьич. Ростом высок, худощав, глаза светло-карие. Волос темно-русый. С первого взгляда понятно, что из дворян. Ты вот, Елисей, все простым казаком прикидываешься, а по тебе, к примеру, сразу видно, что имеешь хорошее образование. Я, к слову сказать, так и не поняла, зачем ты прикидываешься малограмотным, – кокетливо улыбнулась женщина.

– А дураком жить легче, – усмехнулся Елисей и тут же спросил: – Где вы передали ему карту?

– Там же, в гостинице.

– Особые приметы у этого Саввы были? Родинки, шрамы, родимые пятна, может, привычку какую странную приметили?

– Ничего такого, – задумчиво качнула баронесса головой. – Хотя привычка у него одна в глаза бросилась. Он когда задумается, потирает пальцами правой руки костяшку большого пальца на левой, – она показала, какой именно сустав любит потирать этот человек. – Медленно так, осторожно, словно она у него болит.

– Уже что-то, – буркнул Елисей и продолжил допрос.

Комендант даже не пытался вмешиваться, внимательно слушая их разговор.

Третьи сутки вся команда Елисеевых учеников шла по лесу. Ну, шла, это громко сказано. Группа отрабатывала бесшумный бег, поэтому их перемещения больше всего напоминало похождения пьяного зайца. Резкие смены направлений, переходы через овраги и водные преграды, просачивание сквозь буреломы, в общем, все прелести обычного перехода разведгруппы в поиске.

Сам Елисей, отлично помня, как в свое время, оказавшись за «речкой», много раз благодарил своих преподавателей за то, что сумели научить его всем этим премудростям, спуску мальчишкам не давал, при этом мысленно жалея их до слез. Но пусть уж лучше они проливают пот сейчас, чем кровь потом. Это был главный принцип во всем обучении. И мальчишки терпели. Пыхтели, прятали слезы, лечили царапины и ссадины, но упрямо делали все, что им было приказано. В итоге, после очередного маневра и резкой смены маршрута, команда вышла на памятную парню осыпь. Осмотревшись, Елисей сообразил, куда именно их занесло, и, удивленно почесав в затылке, буркнул про себя: «Видать, судьба».