Сладкий флирт - Бингхем Лайза. Страница 38

— Война принесла много горя, — сказала она.

— Война тут ни при чем. Дело совсем в другом. В человеческой злобе. Эзра Бин сжег дом, украл животных, запугал людей, которые присматривали за домом, засыпал поля солью. И в довершение всего лишил меня того, что мне и моим братьям должно было достаться по наследству.

— Ты имеешь в виду землю?

— Да. И кое-что еще. Перед войной моя семья закопала несколько сундуков с ценностями. Там были драгоценности, серебро, золото.

Услышав эти слова, Лиза почувствовала вдруг какое-то легкое беспокойство. Но она отогнала его прочь, не став анализировать причины его появления.

— Истории… — прошептала Лиза, начиная смутно догадываться. — Эти истории, которые ты рассказывал Оскару, они…

— Да, все это правда, — подтвердил Мик. — Сундуки с золотом, серебром и драгоценными камнями существуют на самом деле. Ты знаешь, — продолжал он, — у меня был план, как распорядиться своей долей наследства. Я собирался построить еще несколько загонов, купить новые пастбища. Но ирония судьбы заключается в том, что, пока мы все не потеряли, я не ценил все то, что мне досталось. Я имею в виду увеличение благосостояния нашей семьи. Но, поскольку я был старшим сыном, я всегда знал, что буду этим заниматься. — Мик немного помолчал. — Но теперь все это не имеет никакого значения. Если бы даже не все было уничтожено, то, скорее всего, я все равно оставил бы Уединенное на попечение Брэма. Он всегда любил это место. А сам я отправился бы куда-нибудь еще.

Пальцы Лизы нервно теребили кран передника, дрожа все сильнее и сильнее. Он ни словом не обмолвился о том, что хотел бы остаться в Огайо вместе с женщиной, которая приковала его цепью к сундуку, и с маленьким мальчиком Оскаром, который начинает просто обожать его.

Несколько секунд она сидела неподвижно, пытаясь успокоиться и убедить себя, что ничего страшного не происходит, что это не конец света. Потом вздохнула и достала фотографию из кармана.

— Возьми, — сказала она дрогнувшим голосом и вложила карточку Мику в руку. Затем резко развернулась и вбежала в дом.

Лиза не хотела видеть, как он уходит. Она знала, что не сможет вынести этого.

Мик смотрел на фотографию, лежащую на его ладони, как на посторонний предмет, которого прежде он никогда не видел. Честно говоря, он совсем забыл, что отдавал ее Лизе. Он совсем забыл о том, как много значила для него эта фотография. Ведь было время, когда Мик считал, что нет ничего страшнее, чем потерять ее, эту последнюю ниточку, которая связывает его с домом. Но прожив так долго здесь, в этом доме, Мик научился защищать свою жизнь от вторжения прошлого. Он понял, что нельзя жить прошлым. Почему он до сих пор не попытался разобраться в своих чувствах? Он всегда будет любить Лили. Всю свою жизнь он будет хранить светлую память о ней. Лили любила его, но теперь она мертва. А Мик жив, и он должен жить. Он взглянул на цепь, которая висела на перилах. Цепь была очень старая, почти все ее звенья проржавели. Один хороший удар молотком — и она рассыплется. Но Мик ни разу не попытался сделать это, он продолжал ходить с ней, пока Лиза не дала ему ключ. А теперь она отдала последний символ своей власти над ним.

Мик слегка улыбнулся. Неужели она не понимает, что его привязывают к ней более тонкие чувства и эту связь нельзя просто так уничтожить? А может быть, Лиза хочет, чтобы он ушел? Может быть, она таким способом дает ему понять, что ее не устраивает, что их отношения зашли так далеко?

Мик встал, подошел к перилам и дотронулся до ржавой цепи. Она была прохладная на ощупь. И вдруг Мика охватило ощущение какой-то странной легкости, невесомости. Это было, наверное, ощущение свободы.

Он долго стоял неподвижно, держа в руке цепь. Затем, все еще раздумывая над тем, почему Лиза так поступила, он приподнял се, пытаясь определить ее вес. Лиза освобождала его, отпускала его тело и душу.

Странно, но Мик не испытывал ни облегчения, ни радости. Он знал, что должен сейчас не стоять здесь, а бежать и седлать своего коня. Он должен снова начать преследование Бина, ведь он так близок к своей цели. Но почему же он тогда не двигается с места?

В эту минуту Мик увидел, как Оскар и близнецы обогнули угол дома и направились к туалету. Они по очереди заходили внутрь, не закрывая за собой дверь и продолжая оживленно болтать о чем-то своем. Потом Левис помог Оскару застегнуть пуговицы на брюках, и они снова пошли к курятнику. Но прежде чем скрыться из виду, Оскар остановился и помахал Мику рукой.

У Мика было такое чувство, словно Оскар этой самой рукой сжал его сердце.

Когда же это произошло? Когда же он поддался очарованию этой странной семьи и стал пленником, который не слишком хочет получить свободу? Куда пропали его злость, раздражение, готовность задушить их всех? И как он превратился в человека, который…

Любит?

Черт побери!

Почему он не был более осторожным? Как мог он забыть о своих обязанностях?

У него сеть дом…

Он уничтожен.

У него есть братья…

Теперь они — взрослые мужчины.

Золото…

Украдено.

Лили…

Но он не может жить мыслями о мертвом человеке. Свобода…

Свобода остаться здесь, если он захочет этого.

Мик до боли сжал кулаки. Хочет ли он остаться здесь, после всего того, что произошло? Да, конечно, ему очень нравится Лиза, он испытывает к ней огромную нежность, он… хочет ее. Но вдруг это не настоящее чувство, а просто результат того, что он так долго не имел возможности жить по-человечески?

Но стоило Мику так подумать, как он сразу ощутил гулкую пустоту в душе. Пустоту и грусть. Он понял, что впервые за многие годы чувствует себя живым, по-настоящему живым. И совсем не потому, что война окончилась. Конечно, окончание войны усилило желание быть счастливым, желание жить, но Мик еще задолго до того, как затихли звуки сражений, пытался найти то, ради чего стоило бы жить. И он нашел это здесь. Здесь живут люди, которым он нужен. И возможно, что через некоторое время он сумеет добиться того, что не только Оскар, но и другие мужчины семейства Вайлдеров будут испытывать к нему расположение.

Мик покачал головой, удивляясь поворотам своей, судьбы, которая закинула его сюда. Затем, бросив цепь в кусты, положил фотографию в карман и, развернувшись, решительно направился в дом, Мик так сильно толкнул дверь, что она с грохотом ударилась о стену. Лиза, которая в этот момент шла со стопкой кухонных полотенец по коридору, выронила их и, прижав руки к груди, посмотрела на Мика.

Мик протянул ей руку.

— Подойди сюда, — приказал он.

Лиза покачала головой.

— Подойди же.

Она приблизилась с явным нежеланием. Как только Лиза подошла достаточно близко к нему, он привлек ее к себе и начал целовать, целуя ее со страстью, которая не могла найти себе выхода в течение этих нескольких часов, этих нескольких дней, этих нескольких лет. Руки Мика блуждали по ее телу, по ее плечам, груди, бедрам. Его язык касался ее языка, пробуждая чувственность и желание. Затем его губы стали ласкать ее шею и грудь, и Мик прошептал задыхающимся голосом:

— Я не уйду отсюда, пока сам не решу, что пришло время уходить.

Затем он снова поцеловал Лизу — неистово, страстно, понимая, что если он еще несколько раз испытает то, что испытывает сейчас, держа Лизу в своих объятиях, то уже никогда не сможет покинуть ее.

Всадники появились на дороге около пяти часов вечера. Лиза не знала, что заставило ее поднять взгляд от таза, в котором она стирала белье около сарая. Она словно почувствовала что-то нехорошее.

Как только Лиза увидела форму федеральной армии, она сразу догадалась, кто пожаловал к ней в гости. Это был Бин. Офицер, посланный им, не обнаружил никаких следов дезертира, которого она якобы видела, и теперь эти люди приехали, чтобы выяснить все более основательно.

— Джонни!

Ее младший брат стоял рядом с Лизой и выкручивал выстиранное белье. Она дернула его за рукав.