Косплей Сергея Юркина. Сакура-ян (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич. Страница 46

Взяв с полки три конверта, мама протягивает их дочери.

— На английском языке. — сообщает та, пробежав глазами по адресу, написанному на первом конверте. — Для ЮнМи.

Мама растеряно охает.

— Как же теперь быть? — спрашивает она. — Юночки дома нет, а к ней нас ещё долго не будут пускать из-за того, что она подралась. Как передать ей письма?

— Давай, подумаем над этим вопросом после ужина? — предлагает СунОк. — Чуть позже я переведу на корейский всё, о чём там говорится, и мы вместе с тобою решим, как нам нужно будет поступить

— Хорошо. — расплывается в улыбке мама и командует. — Беги, мой руки, моя умная дочь!

Время действия: двадцатое января

Место действия: сетевой чат

[*.*] — Кто вчера смотрел запись американской « Grammy Awards»?

[*.*] — Кажется, она была уже давно. Разве не так?

[*.*] — Да, но на канале «SBS» запись церемонии показали только вчера.

[*.*] — Понятно. И что там было интересного?

[*.*] — Во-первых там были почти все мировые звёзды музыки. А во-вторых среди них была всего одна кореянка. Та-дам! Наша Агдан!

[*.*] — Как она могла там быть? Она ведь не поехала?

[*.*] — Её имя назвали, когда приглашали получить награду. Ведущая так и сказала — «Пак ЮнМи, Республика Корея!»

[*.*] — И что случилось потом?

[*.*] — Никто не вышел!

[*.*] — Кх-кх-кх… Забавно. Наверное, это первый случай в истории « Grammy Awards», когда победительница не пришла за наградой потому, что оказалась в тюрьме!

[*.*] — И что же тут смешного? У нашей страны впервые был шанс получить престижную награду мирового уровня, а вместо этого, мы поставили всех в неловкое положение.

[*.*] — Я никого никуда не ставила. Меня там вообще не было! Кх-кх-кх…

[*.*] — Это Агдан вызвала у всех неловкость. Исключительно своим поведением!

[*.*] — И что сделали организаторы шоу, когда победительницы не оказалось в зале?

[*.*] — Ведущий сказал, что золотой граммофон будет вручён ей, когда она сможет за ним приехать, или её доверенному лицу.

[*.*] — Долго же им придётся ждать. Целых пять лет, кх-кх-кх…

Время действия: двадцать первое января

Место действия: Сеул. Больница Сунчонхян. По одному из боковых коридоров расположенного вдали от главного входа медицинского учреждения, движется группа из четырёх человек. Три надзирательницы из «Анян» и ЮнМи, скованная наручниками с рукой одной из своих сопровождающих. На голове у неё — серая кепка с длинным козырьком и чёрная тканевая маска на лице, скрывающая под собою синяк. Сопровождаемый заинтересованными взглядами медицинских работников, тюремный конвой уверенно движется к своей цели.

Сижу на стуле, широко открыв рот. Врач-отоларинголог задвинул в него длинный объектив с большой линзой и, подсвечивая себе встроенной лампой, неторопливо изучает состояние моего горла. В «Анян» собственная медицинская база практически отсутствует, ибо содержать штат узкопрофильных специалистов смысла нет. Медсанчасть в ней используется в двух случаях: в экстренных — например, кровь остановить при серьёзном порезе, или в гуманитарно-сострадательных — царапину зелёнкой помазать. А во всех остальных вариантах, требующих обследования и лечения, — заключённые перенаправляются в медицинские учреждения, с которыми у «Анян» подписан договор на обслуживание.

Начальница, после нашего с нею последнего разговора, сработала, считаю, достаточно оперативно. В тот же день оформила заявку и уже сегодня меня привезли в больницу «Сунчонхян», которая, как сказали, — считается одним из самых крутых медицинских центров в Сеуле. Ну, в принципе, судя по внутреннему состоянию здания и виду аппаратуры, — вполне так может быть.

— Можешь закрыть. — слышу я и объектив отодвигают назад.

С удовольствием пользуюсь разрешением, ибо от долгого сидения с открытым ртом начали уже болеть челюстные мышцы.

— Горло в отличном состоянии. — резюмирует врач, задерживая взгляд на моём синяке, который, похоже, оказывает на него болезненное впечатление. — Никаких нарушений нет. Теперь давай посмотрим, как действуют твои голосовые связки при усиленной нагрузке. Становись вот туда…

Слезаю со стула и иду к указанному месту возле противоположной стороны кабинета.

— Ты ведь раньше занималась пением? — спрашивают меня.

— И сейчас тоже занимаюсь. — отвечаю я.

— Значит знаешь, что делать. Сегодня подготовила горло для тестирования?

— Да, я сегодня распевалась.

— Замечательно. — улыбается мне доктор. — Тогда сейчас мы будем делать следующее. Начни со среднего своего диапазона. Постепенно поднимай тональность звучания до максимума. Напрягаться не нужно. Силу голоса мы определим позже.

С сомнением смотрю на врача.

Он что-нибудь понимает в пении? Он же просто специалист по уху, горлу и носу?

— Моя дополнительная специализация — врач-фониатор. — словно поняв мои мысли, успокаивает доктор. — Я даю консультации поступающим на обучение в музыкальные школы и студии вокала.

«Вау! Удачно как» — решаю я и, кивнув, спрашиваю: можно приступать?

— Да. Начинай.

Набрав воздуха, выдаю первую порцию «ла-ла-ла-ла». Потом, вторую, третью, пока наконец не сбиваюсь.

— Дальше не могу. — передохнув, жалуюсь я. — В этом месте всегда срываюсь, хотя чувствую, что есть ещё запас. Не знаю почему. Похоже, что-то с мускулатурой гортани не так. Это можно как-то определить, отследив в динамике?

Хозяин кабинета, не торопясь с ответом, молчит, уставившись на меня озадаченным взором. Смотрю на него в ответ, ожидая, пока он очнётся.

— Это твой диапазон? — придя в себя, изумлённо спрашивает он.

Ну а чей? Кроме меня, тут больше никто не пел.

— Это мой верхний диапазон. — недовольно поясняю я. — Причём, — не полный. Чувствую, его можно улучшить.

— «Улучшить»? — поражается врач. — Показалось, я слышал четвёртую октаву!

— Нет предела совершенству. — отвечаю я и скромно улыбаюсь.

Врач делает громкий «Аджжж-жж!» и мотает головой.

— Ещё раз. — выразив эмоции, приказывает он мне и тут же тормозит.

— Стой! — требует он, быстро доставая из кармана сотовый телефон.

— Быстро беги ко мне в смотровую! — позвонив, говорит он. — И ЛиДжу с собою захвати!

«Похоже, с голосом у меня порядок» — решаю я, глядя на устроенную врачом суету. — «Осталось немного потренироваться и вырваться на свободу. А там я покажу, » ху их ху''!

Восьмой лепесток унесён ветром…

Лепесток девятый

Время действия: двадцать второе января, утро

Место действия: на входе в исправительное учреждение «Анян»

— У моей сестры сейчас нет адвоката, — объясняет СунОк, обращаясь к дежурной, отгороженной от неё толстым стеклом. — Поэтому она не может передать документы.

— Заключённой Пак ЮнМи запрещены свидания и получение посылок, — ещё раз бросив взгляд на находящийся перед ней экран компьютера, повторяет в ответ та. — К сожалению, ничем не могу вам помочь.

— Это не посылка, а официальные письма из Америки! — тоже не уступает СунОк. — Моя тонсэн завоевала две самые престижные премии в мире, которые никто в Корее никогда не получал! Организаторы прислали запросы, желая узнать, как как ей передать эти награды!

Быстрым движением достав из пластового пакета три конверта, СунОк показывает их дежурной: Вот, видите? Обратный адрес — Америка. «Национальная академия искусств»!Они присудили моей сестре премию «Грэмми»! А это приглашение из «Всемирного общества научной фантастики», за роман «Цветы для Элджернона». А это — из Франции! За первое место в их музыкальном чарте. Смотрите, смотрите!

СунОк возбуждённо тычет пальцем в строки на конвертах в качестве доказательства. Следя за ней, женщина за стеклом несколько теряется, оказавшись в нештатной ситуации.