Чужой (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич. Страница 127

— Это не neko. — понаблюдав за ней, тем не менее констатирует мужчина и, повернув голову, объясняет, почему. — Эти маленькие зверьки не издают таких громких звуков…

Сестра ЮнМи молчит, не зная, что возразить.

—… И я никогда не видел, чтобы кровь просто вытекала сквозь неповреждённую кожу… — сообщает ещё об одном удивившем его факте, врач.

— СунОк-сан, вы ничего не хотите сказать? — спрашивает он. — Ваша сестра нуждается в лечении, но я не могу ей помочь, потому, что просто не способен к ней подойти.

— Некоторые люди говорили, что Мульча, — дух убитой женщины. — помолчав, под взглядом врача неохотно признаётся СунОк.

— Что за — «убитая женщина»?

— Самая верная служанка правительницы Мён СонХва…

— В нашем прошлом это была очень знаменитая королева. — предположив, что иностранец может не знать историю её страны, кореянка решает добавить подробностей в свой рассказ. — Однажды она исчезла, но никто не видел её мёртвой.

— «Верная служанка»… — задумчиво повторяет японец и спрашивает, — СунОк-сан, а что говорили в Корее о вашей имоуто-сан?

( имоуто — младшая сестра. яп. прим автора)

— Называли реинкарнацией пропавшей королевы … - совсем уже неохотно признаётся та.

— А почему?

— Ну… моя тонсен участвовала в концерте, в Сеуле, против самоубийств подростков. И за целый год после этого, никто из школьников не покончил с собой. А у ЮнМи глаза стали голубыми, как у королевы Мён СонХва…

— Вашу сестру доставили со стадиона «Токио Доум»… Сегодня вечером там проходит мероприятие, направленное против подросткового суицида…

— ЮнМи — обычный человек! — внезапно рассердившись, восклицает СунОк. — А Мульча, — обыкновенная коянъи!

— От которой мы только что бежали, спасаясь. Что произошло на стадионе?

— Я не видела точно, господин. Организаторы сказали, что с артистом за кулисами может находиться только его менеджер. Мне предложили пройти в зал и смотреть за выступлением оттуда. Но это были не места для зрителей, а для стаффа, где можно только стоять. И ещё — они были сбоку, откуда плохо видно, даже если смотреть на экраны. Все вдруг начали кричать, а ЮнМи упала. Я попыталась сразу попасть к ней, но пришлось расталкивать толпу, и охранники сразу не пропустили, хотя у меня был пропуск. Тонсэн я увидела, когда её уже уносили на носилках.

— Понятно, — кивает врач и снова заглядывает в окошко на двери.

«Манэки-нэко! — словно вспышка приходит ему в голову озарение от вида Мульчи. — Спутница богини милосердия! А девочка — это сама Каннон!»

«Разве я действительно в это верю? — мгновением спустя начинает сомневаться он, испугавших собственных мыслей. — Это не выдерживает никакой критики! Например, — что должно произойти, чтобы Высшая сущность оказалась в больнице? А почему — нет? Каннон способна перевоплощаться. Но не в каждой инкарнации она так же сильна, как в своём истинном обличии. Пострадавшая боролась за жизни подростков. В Корее — раз, в „Токио Доум“ - два. И там, и тут — одно и тоже! И Мульча, — это точно, не просто нэко»!

'А почему — я? — приходит ему в голову следующая мысль. — Отчего именно мне выпал жребий повстречать бодхисаттву? Может быть меня испытывают, желая узнать — достоин ли я высокой судьбы? Полно таких историй, в которых боги претворяются простыми людьми, желая узнать истинную сущность человека…

Услышав звук шагов, мужчина поворачивает голову и видит двух приближающихся женщин, в традиционном одеянии корейских монахинь. Подойдя, они останавливаются и два раза кланяются. Сначала СунОк, потом доктору. Выпрямившись, молча делают шаг назад и становятся возле стены, словно ожидая указаний.

— Это кто? — наклонившись вбок, осторожным шёпотом спрашивает японец у сестры ЮнМи.

— Это бхикшу из храма Пэннён, — так же тихо отвечает ему та. — Они помогают моей тонсен…

— Как они попали в больницу?

— Не знаю…

— Хорошо, — произносит решивший всё для себя в этот момент доктор. — Нужно договариваться с Манэки-нэко.

— Какой ещё — « Манэки-нэко»? — сразу не врубается СунОк.

— Спутницей богини Каннон.

— Аджосии, что вы такое говорите⁈

— Я пошёл. — вместо объяснения сообщает врач.

Набрав воздуха, он резко выдыхает и решительно взявшись за ручку, распахивает дверь. Прибежавшая за подмогой медсестра, всё это время проторчавшая за спинами СунОк и доктора, и слышавшая весь их разговор, провожает его ошарашенным взглядом.

(несколько мгновений спустя)

Открыв глаза, Мульча с интересом смотрит на то, как взволнованный мужчина в белом халате низко кланяется, едва переступив через порог.

(в этот момент, в коридоре)

— Госпожа СунОк…- почтительно произносит одна из монахинь, неспешно приблизившись к девушке, наблюдающей сквозь окно в двери за происходящим внутри палаты. — Прошу прощения за беспокойство, но я хотела узнать, — вам есть где жить?

СунОк поворачивает голову и с удивлением смотрит на женщину.

— Мы с сестрой остановились в гостинице… — непонимающе отвечает она. — Завтра вечером хотели уехать…

Не договорив, сестра ЮнМи округляет глаза и восклицает: Мне нужно продлить проживание!

— Позвольте предложить вам нашу пищу и кров… — предлагает монахиня, вежливо наклоняет голову.

— Ой, мне неудобно вас стеснять… — засмущавшись, отказывается СунОк.

— Вам будут нужны деньги. Администрация больницы Кудандзака потребует оплатить расходы на лечение госпожи ЮнМи.

Пфф… — выдыхает СунОк, поняв, что ей придётся решать один из самых сложных вопросов в жизни — отсутствие средств в тот момент, когда они позарез необходимы.

— Мне нужно позвонить домой… — пару секунд подумав, неуверенно произносит она, видимо слабо представляя, как преподать для мамы произошедшее таким образом, чтобы нахождение ЮнМи в больнице выглядело всего лишь досадным недоразумением, которое будет исправлено в самое ближайшее время.

(две недели спустя. Япония. Токио. По коридору гостиницы, катя за собою чемодан на колёсиках, идёт ЧжуВон)

(позже. Больничная палата ЮнМи)

ЧжуВон, только что перешагнул через порог, оставив за дверью, готовых прийти на помощь, врачей. Остановившись, парень внимательно смотрит на чёрную кошку, лежащую на постели рядом с ЮнМи. Та в ответ тоже, тщательно разглядывает посетителя. Молчаливое взаимное изучение затягивается примерно секунд на тридцать. Наконец Мульча переводит взгляд на цветы, секунду смотрит на них. Насмешливо фыркнув, спрыгивает на пол и бежит, направляясь к напрягшемуся ЧжуВону. Встав возле выхода, она поднимает голову и молча смотрит на парня. Поняв, что от него ждут, оппа поворачивает ручку и открывает дверь, позволяя кошке выскочить в появившуюся щель. Из коридора раздаются испуганные крики и исчезают, отрезанные вновь закрывшейся дверью. ЧжуВон, поудобнее взявшись за букет, идёт к кровати. Садится на стул и некоторое время разглядывает бледное лицо на подушке. Потом переводит взгляд на мониторы показателей жизнедеятельности, затем возвращает его к ЮнМи. Откашливается.

— Привет. — негромко произносит он. — Я к тебе.

Некоторое время ничего не происходит. Внезапно, на одном из экранов, рисовавшим ровные линии, в углу появляется мигающая зелёная точка, а линии искажаются, плавно загибаясь кверху. На других мониторах тоже начинают изменяться значения, намекая на то, что пострадавшая, — просыпается.

ЮнМи глубоко вздыхает.

— Снова ты, Зоркий глаз? — не поднимая век, хриплым голосом, тихо спрашивает она.

— Снова я, стараяскво.