Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь - Анжело Алекс. Страница 16

Девушка вскинула голову, распрямилась, стягивая капюшон.

Я неловко переступила с ноги на ногу, даже в темноте отмечая поразительное сходство – те же черные волосы, очерченные скулы, но больше всего меня удивили глаза, тот же разрез и взгляд, будто их просто перенесли на другое лицо.

Подумала невесть что… Еще и повела себя, будто застала благоверного за изменой. Стыдоба.

– Райалин, – бесцветно констатировала она и беззвучно зашагала ко мне. Полы ее плаща едва достигали бедер, обнажая стройные ноги.

– Тильда, – недовольно позвал Даниэль, выпрямляясь и замирая в полуобороте к нам. – Не надо.

– Что? Я всего лишь хочу познакомиться, – холодно бросила девушка, останавливаясь прямо напротив меня, вплотную, лицом к лицу. Судя по тому, какую картину я застала минуту назад, нарушать личное пространство других людей – ее любимое занятие.

Когда кто-либо становится к тебе настолько близко, что стоит лишь качнуться навстречу и ваши носы соприкоснутся – это дезориентирует, заставляет нервничать. Каждый вдох и выдох, как драгоценности – редкие, маленькие, почти тайные. Ощущение неловкости нарастает стократ, если некто не сводит с тебя взгляда, будто пялясь в никуда, но ты-то знаешь, что тебя изучают. В подобные моменты легко поверить, что глаза – зеркало души, хотя при надобности они выдадут с потрохами даже мысли и чувства, главное, уметь их прочесть.

Игра в игре, опущу голову, отойду и тогда сорвусь…

Вдох, более откровенный, чем раньше, забрал часть дыхания некромантки. В этот момент я поняла – черта пройдена, я совладала с собой.

– Пожалуйста, отойдите, – невозмутимо попросила, не переставая медленно шевелить пальцами рук, вытянутых вдоль туловища, – безобидный и пока единственный способ хоть как-то сбросить напряжение. – Мне некомфортно.

Тильда сощурилась, улыбнулась, но когда она заговорила, я почувствовала себя уткой на вертеле, которую вот-вот зажарят на открытом огне.

– Ваш род самый отвратный из всех. Грызетесь между собой, не зная пощады, и совесть вам чужда… – она резко замолчала, прищурилась и отступила, – но что-то в тебе есть.

Сестра Даниэля протянула руку, а я не сразу поняла, что от меня хочет эта странная девица.

– Я – Тильда, – твердо сказала она, насмешливо добавив: – Сестра этого…

– Я догадалась, – перебила ее и вцепилась в ладонь девушки – прохладную, с сухой шероховатой кожей на пальцах.

– Какая умница, – умилилась некромантка.

В ее взгляде было что-то необычное, заставляющее сомневаться, будто положила голову в пасть льва и только потом догадалась о грозящей опасности.

Я с недоумением нахмурилась. Тильда крепче вцепилась в мою ладонь.

Пальцы заледенели, и вверх по руке пополз магический туман, не такой насыщенно-красный, как у Даниэля, но облако двигалось столь быстро, что через мгновение поглотило мою руку целиком.

В первую мою попытку вырвать руку Тильда не шелохнулась, во вторую – сделала шаг навстречу и недовольно поджала губы. Туман подобрался к горлу и холодил его, словно сотней мелких щупалец изучал каждый сантиметр моей кожи.

– Я же сказал – не надо. – Некромант возник рядом, как призрак из воздуха. Магия некромантки замерла, трепеща, словно колебалась – двигаться дальше или отступить, но потом с неохотой поползла назад.

Туман всосался в тело Тильды, и девушка побледнела, словно намазала на лицо не один слой светлой пудры, закашлялась и, уперев ладони в колени, склонилась.

– Мерзавец, ты ведь знаешь, как плохо мне теперь? – беззлобно прошептала сестра Даниэля.

– Извини, – сухо проговорил он, протягивая ей руку. Та подняла голову, мельком взглянув на предлагаемую помощь, потом опустила, но через секунду крепко, по-мужски, вцепилась в ладонь брата. – Я ведь говорил: не надо.

От кожи некромантки вновь отделилось красное облачко и ушло к Даниэлю, выбрав новое пристанище. К лицу Тильды стремительно возвращался здоровый цвет, и дыхание становилось ровнее.

Тильда сморщилась:

– Но кто знал, что ты серьезен?

– Я всегда серьезен, – откликнулся некромант, а я мысленно с ним согласилась.

Я отошла в сторону – что бы ни происходило секунду назад, оно закончилось. Было неприятно, но я оставалась на удивление спокойной, ничего, кроме холода, магия некромантов не принесла.

Если бы выхода не оставалось, я бы дала отпор. Хотя каким именно образом, представление имела весьма смутное, но магический дар интуитивен и отзовется, если к нему обратиться. Правда, как мне сказали, моя магия еще слаба…

– С ней ведь правда что-то не так! – неожиданно прямо заявила Тильда, оборачиваясь ко мне. Она попыталась избавиться от хватки Даниэля, но не смогла и с удивлением посмотрела на брата.

– Больше никаких попыток прощупать, дорогая. В следующий раз не помогу.

Тильда несколько долгих секунд смотрела на некроманта, а после, сдавшись, кивнула.

Должно быть, она зла…

Чувствовалось, что отношения между братом и сестрой теплые, но своеобразные – без пустых обид, порою грубые, но равноправные.

Я стояла и молчала, вмешиваться в беседу двух некромантов не хотелось – все равно что обратить на себя внимание ядовитых пауков. Только с одним я уже успела подружиться, а вот второй внушал серьезные опасения.

Тильда с нескрываемым раздражением одернула плащ. Некромант вопросительно взглянул на меня, сложив ладони на груди. Я медленно кивнула, говоря, что все в порядке.

– Познакомь ее с Дэафи. Я ненавижу эту старуху, впрочем, она недолюбливает меня сильнее, но это не помешало ей поделиться переживаниями, – с отстраненным видом, снимая перчатки с отрезанными наполовину пальцами, сказала Тильда.

– Она надзиратель, а не воспитатель. Но она все чаще об этом забывает, – бесстрастно проговорил Даниэль.

Надзиратель? Кто-то присматривает за некромантом?

Тильда посерьезнела и, бросив свое занятие – девушка корябала что-то на клочке бумаги, – стремительно подошла к брату и ударила в плечо.

– Не будь жестоким. Эта женщина провела с тобой времени больше, чем мать родная. Не мне судить, но, кажется, и любит тебя Дэафи гораздо больше, чем она.

– Ты об этом пришла поговорить? – резко оборвал ее Даниэль.

Тильда рассерженно поджала губы, но совсем скоро расслабилась, усмехнувшись.

– Нет. – Покопавшись в складках плаща, девушка выудила сверкающую металлическую пластину. – У меня работа.

Некромантка неожиданно двинулась ко мне, а артефакт в ее ладони сверкнул зеленым. Даниэль отвернулся, подбирая с дивана свою маску и шест.

А я надеялась, что никто не узнает…

– Нарушение договора. Применение магии во время игры. – Тильда убрала артефакт в карман плаща.

– Это вышло случайно. Я же ни на кого не напала! Да я и не в состоянии на кого-то напасть. – Было жутко досадно, что из-за сущей ерунды я лишилась преимущества.

– Что ты сделала? – бесстрастно поинтересовался Даниэль.

– Пожалела сухой цветок в горшке, а он взял да и вырос. Я ведь не умею контролировать дар, он у меня всего как сутки появился, – расстроенно рассказала ему.

– У тебя могущественный дар. – Некромант подошел ближе, медленно взяв меня за руку.

– Почему ты так думаешь?

Маг смерти закрыл глаза, будто прислушиваясь к чему-то.

Такой умиротворенный, спокойный, отстраненный от всего мира… Хотя секунду назад Лефевр явно разозлился, поэтому и отвернулся. Эмоции не слабость, пока о них не узнали твои враги.

– Чувствую. Природный дар – полная противоположность некромантии. Трудно отыскать две силы, настолько похожие и отличные друг от друга.

– А как же целители?

– Целители? Да, их магия тоже отлична, но не настолько. Они не создают, не оживляют, а работают с тем, что имеется. Природники же дарят жизнь, из маленького семени могут взрастить дерево.

Сверкнула вспышка. Я инстинктивно обернулась, увидев, как сестра Даниэля закрывает крышку миниатюрного санкровена на своей руке.

– Наверное, помешала. Ну, ничего не поделаешь, работа не ждет, – с крайне серьезным видом заявила она, ее взгляд то и дело останавливался на наших с Лефевром соединенных руках.