Дорога к призванию. История русской студентки, которая мечтала увидеть Америку - Холов Любовь. Страница 41

Умида сложила ладони перед грудью, закрыла глаза и запела: «Оооооом».

Мы с девчонками переглянулись и захихикали.

Умида затихла, спокойно открыла глаза. Мы приняли серьезный вид.

Не хотели, чтобы она подумала, что мы смеемся над ней.

– Звук «Ом» – это звук, который издают все вещи в мире, это вибрация Вселенной. Когда мы поем «ом», мы соединяемся со Вселенной, – произнесла Умида.

Звучало это интригующе. Я не стала просить, чтобы она объяснила значение «ом» с практической точки зрения. Она же сказала, что в йоге не все рационально, и поэтому я просто слушала.

– Придумайте какое-нибудь короткое слово с одной гласной, – зачем-то попросила Умида. – Не говорите мне, что это за слово. На счет три на одном дыхании спойте его. Представьте, что вы поете песню из одного этого слова. Петь будем все вместе, каждый свое слово.

Я придумала слово «Dog» (собака).

– Раз, два, три, – скомандовала Умида.

И мы запели. Я с усердием тянула: «Doooooog». Но почему-то наше пение звучало как «Ооооом».

– Что услышали? – спросила Умида.

– Ом, – произнесла моя соседка. Значит, мне не показалось.

– Но как так может быть? Я пела «Зуууб». А вы что пели, девчонки? – недоверчиво окидывала она нас взглядом.

Оказалось никто из нас «Ом» не произносил. Даже Умида пела: «Дуб».

Кроме «зуб» и «dog», были еще «сад» и «mom» (мама).

– Это звук Вселенной, вибрация, все вещи звучат как «Ом», – улыбнувшись повторила Умида.

Все равно было как-то не понятно, но меня очень поразило то, что несмотря на то, что мы все произносили разные слова, они превратились в «Ом».

– Еще, когда мы поем «Ом», физиологически горло открывается, чтобы произнести такой открытый звук. Блоки, которые там накопились, постепенно уходят. Когда нам хочется плакать, но мы сдерживаемся, возникает ком в горле. Если такое происходит часто, мышцы привыкают находиться в зажатом состоянии, а «Ом» помогает их расслабить.

– Вот это уже более понятно, – произнесла я. Умида улыбнулась. Следующая часть занятия была физическая. Умида называла позу: «боец один», «треугольник», «крокодил», «заяц», «собака мордой вниз», показывала ее, и мы присоединялись. В каждой позе надо было стоять секунд по тридцать. Девчонки иногда не выдерживали и выходили из позы раньше. Умида разрешала это делать. Она говорила:

– Если вы устали, переходите в позу ребенка или просто ложитесь на пол и отдыхайте. Когда будете готовы, присоединяйтесь к нам.

Видел бы все это Ти. Если вы устали, отдыхайте… «Что за безволие и слабость!» – удивился бы он. «Только обморок может освободить вас от выполнения упражнения. Тогда вы сможете, положа руку на сердце, сказать, что действительно сделали все возможное».

А тут – отдыхайте, если вы устали. В каждой позе я стояла, пока Умида не говорила ее менять. Кроме того, что я привыкла все делать по максимуму, позы давались мне очень легко. После нагрузок на танцах, эти упражнения смешно называть физическими. Все очень спокойно и скучно.

Физически мне было не сложно, но так как я привыкла к динамическим нагрузкам, стоять и не двигаться мне не нравилось. Время тянулось очень медленно, и я с нетерпением ждала, когда закончится эта тягомотина.

Занятия не успокаивали, а раздражали. Через полчаса мое сердце стало сильно биться, и я почувствовала, как страх окутывает тело. Мне показалось, что я перестала чувствовать пальцы левой ноги. Я застыла в оцепенении и боялась пошевелиться. Вспомнилось, как однажды я находилась одна в университетском общежитии. На секции кто-то разговаривал, из окна тоже доносились голоса и звуки машин, а потом все постепенно исчезло, и наступила полнейшая тишина. Меня охватила паника. Не знаю почему, но мне стало очень страшно.

Сейчас я стояла в позе треугольника и испытывала что-то подобное. Умида, наверное, увидев мое состояние, подошла и строго, без лишних прелюдий, скомандовала:

– Вдох – соедини ноги, подними руки вверх. Выдох – наклон вперед. Вдох – правая нога ступает назад, колено на пол, руки вверх. Выдох – ладони на пол, пятая точка вверх. Вдох – правая нога вверх. Выдох – правая нога ступает вперед между рук, левое колено на пол. Вдох – руки вверх. Выдох – левая нога ступает к правой, наклон. Вдох – руки вверх. Выдох – руки вдоль тела.

Умида командовала, и я делала все, что она говорила, быстро и динамично. Постепенно я почувствовала, как страх исчезает.

– Когда у человека большой уровень стресса, замедление может вызвать панику, – объяснила Умида. – Если такое случается, надо вернуть его в привычную «быструю» зону.

Я была рада, что она объяснила, что со мной происходит, понятным языком и не стала говорить что-то типа: «Ты не в гармонии с Вселенной».

Сцена 53. БЕЗОБРАЗНАЯ КОЛЮЧКА

– А это тебе зачем? – Умида показала мне две ручки, которые давно перестали писать. Она нашла их в моей комнате на рабочем столе.

– Это не нужно, – пожав плечами, произнесла я.

– То, что не нужно, давно пора выкинуть! Давай пустой пакет, – скомандовала она и стала дальше собирать то, что не было времени выбросить: магазинные чеки, старые рабочие заметки на клочках бумаги, тюбик от блеска для губ, сломанные заколки, фантики от конфет… Я и не знала, что у меня скопилось столько мусора.

Я стала заниматься йогой вместе с Умидой каждую неделю. Хотя первое занятие не принесло мне никакого удовольствия, я постеснялась об этом сказать. С горящими глазами Умида воодушевленно рассказывала о том, что йога творит чудеса, и мне не хотелось ранить ее чувства, выразив свое неудовлетворение.

И теперь я безумно рада, что не бросила это дело сразу же после первого неудачного опыта. Да, я не влюбилась в йогу с первого взгляда, но уже после нескольких занятий стало понятно, что я открыла что-то очень важное для себя.

* * *

Представьте, что вы посадили зернышко в плодородную почву, и оно благополучно взошло. Ему суждено было стать прекрасной коралловой розой, но однажды налетела стая птиц и повредила побеги. С этого дня растение постоянно с испугом ожидало, что птицы могут вернуться и вновь сделать ему больно. И вместо того, чтобы превращаться в розу, растение становилось безобразной колючкой. Все капли воды, которые ей щедро даровал дождь, она использовала для укрепления шипов. О том, что ей суждено было стать розой, давно позабыли все, в том числе и сама колючка.

Однажды прилетел ветер и раскачал стебли растения так, что шипы искололи свои же стебли. То, что должно было защитить от других, стало вредить себе. «Как же так?» – заплакала колючка. И слезы эти стали волшебным эликсиром, который залечил раны от собственных шипов.

Ветер заставил ее плакать. Она никогда не делала этого раньше. «Слезами горю не поможешь», – считала она. А тут слезы помогли залечить раны. Колючка была совершенно сбита с толку, ведь это означало, что раньше, все это время, она делала что-то не так. Что именно, она не знала, но теперь задумалась…

* * *

Йога заставила меня думать о том, почему я не умею расслабляться. Я поняла, что не делала этого уже очень давно. Да в принципе, и не уверена, что вообще когда-либо делала. Бывали дни, когда мне никуда не надо было идти и не нужно было ничего делать, но я все равно находила себе важное занятие. А потом еще была недовольна, если все получалось не так, как я хотела. «Надо было лучше стараться», «надо было уделить этому больше внимания», «сама виновата», – корила я себя.

Умида заставила меня выбросить весь мусор из своей комнаты, посоветовала красиво сложить вещи в шкафу. До этого у меня тоже раньше никак не доходили руки.

– Времени на то, чтобы сложить или бросить вещи в тумбочку, уходит примерно одинаково. Так почему же не завести привычку все аккуратно складывать?» – говорила Умида.

Это был хороший аргумент для меня. И теперь, придя домой, я стала все бережно складывать. Времени действительно это занимало немного. Еще важное для меня изменение – к еде я стала подходить только тогда, когда была спокойной.