Каратели (СИ) - Хард Леона. Страница 38

Клейменные покинули столовую, осталась лишь я и Эля, которая запоздало села на лавочку.

- С чего бы я не должен говорить?

Чтобы посмеялся над тем, как меня избила его Лилечка? Благодарю покорно, но лучше убейте.

- Пожалуйста, Андрей, - сделала голос максимально тонким, жалостливым. – Прошу тебя, не говори Гектору. Каратель резко перебил, не дал договорить, сидел в напряженном состоянии будто готовился встать и рвануть:

- Почему я не должен говорить!?

- Андрей… - замялась, нервно оглядывала зеленую яркую траву под ногами, подругу на противоположной лавочке. – Я…я не хочу, чтобы именно ГЕКТОР видел меня такой. Я очень некрасивая. Пожалуйста, не говори ему.

У Андрея вырвался нечленораздельный звук удивления, что-то среднее между «ооу» «эээу». Затем потрогал пальцами свои мелированные волосы, стоящие, как иглы на голове, потеребил задумчиво камушек-серьгу в ухе. Не мог решиться на ответ.

- Понял, кажется…и рад, наверное.

Дальше в игру влилась Эля, а я смогла расслабиться и уйти на второй план. Мой побитый вид разжалобил Карателя и позволил добиться максимальных поблажек. Все наши желания Андрей пообещал исполнить. Главная просьба – возможность завтра в девять вечера отпраздновать День Рождения Эли (при условии, что он у нее в августе). Ну и сопутствующие мольбы, такие как купить алкоголь и еду в человеческом мире и принести нам завтра, а также одолжить планшет с музыкой (по идее, он без надобности, но для правдивости. Какое празднование без музыки, не на бубнах же играть.)

Каратель пообещал выполнить.

А вдруг последний раз отдыхаем?

Андрей – хороший Каратель, в нем не чувствовалось презрения к Клеймённым. Он душевный, человечный, действовал по совести. Располагал к себе, не хотелось бы его обманывать, поэтому подставляли Игоря. Игорь -- тоже не очень ужасный Каратель. Да, своеобразный, но даже его я не смогла возненавидеть. Он возрождал к жизни, и не важно, что сначала подтолкнул к утесу и заставил спрыгнуть и только в конце опомнился, изъявил желание спасти.

Весь этот день я отмирала после побоев, размазывала лекарственные средства по телу, чтобы поскорее прогнать синюшные пятна на ногах и одно большое под ребрами. Ужасно смотрелось будто в эту точку долго и сильно били, пока не почернеет.

Гектор ни в коем случае не должен заявиться на остров, иначе весь план рухнет и не начавшись. Пусть продолжает ненавидеть, так проще -- когда не вижу мужчину, на душе спокойно и тихо. Нет урагана эмоций.

Мы не созданы друг для друга. Вторая половинка – это тот, чье присутствие доставляет удовольствие, кто радует, на кого смотришь и глупо улыбаешься. Когда я видела Гектора, сердце сдавливало тисками, с каждым вздохом всё сильнее, пока не почувствую разъедающую боль. А потом и вовсе наступало удушье.

Гектор давил, постоянно напирал, что-то требовал, не давал свободно дышать без него и не желал отпускать удавку с шеи. Вроде Каратель не доставал кнут и не использовал излюбленное оружие, но ощущение, что невидимый кнут или возможно его цепь всегда на мне.

Следующий день мы с Элей искупались в озере, может последний раз видели прозрачно-голубую воду, ощущали освежающую прохладу родного водоема, брызгались, как маленькие девочки. Святая земля, как было бы хорошо перенести сюда Алину. Напоследок и с ней окунуться в холодном озере.

Какие обиды...

Когда столько лет прожили вместе, ныряли, брызгались втроем?

Когда втроем бегали на верхушку острова (куда запрещено подниматься несовершеннолетним) поиграть в футбол, а взрослые время от времени ловили и наказывали на сладкое за нарушение правил. Алина всегда пыталась забить мне гол, пыхтела, страшно потела под жарким солнцем, а я из последних сил сопротивлялась вторжению. Была такая же взмокшая и дышала очень часто. Но достаточно одного слова Эли, и мы остывали во время простой ссоры или игры в футбол не на жизнь, а на смерть.

Как там Алина? Попала в Питер? Надеюсь, когда-нибудь встретимся взрослыми, уже не маленькими девочками.

К обеду женщины-поварихи начали готовку, мужчины-охранники помогали, им же не надо было готовиться к «вечеринке». А молодые девочки в лице меня, Эли и еще трех несовершеннолетних Клеймённых наряжались к девяти часам вечера, когда назначено празднование мнимого дня Рождения. Представим, что Эле действительно исполнится девятнадцать лет (возможно нам обоим никогда не исполнится столько).

Я не чувствовала страха – наоборот, покой. И не важно, каковы будут последствия у поступка.

Алина – наша тайная союзница, потому что мы воспользовались ее пустующим домом и гардеробом. В помещении, куда давно не заходили было душно от жары, пыль кружила под стрелой света из окна. В комнате подруги есть старинный черный комод с красивой одеждой. Мама Алины редко появлялась на острове, но когда приходила, то обязательно с красивой одеждой и блестящими безделушками. Подруга страшно обижалась, что родительница не проводила с ней время, а откупалась подобными вещами.

Одежды нашлось для всех пятерых.

Мой выбор – белое платье, для Алины оно, может быть, приличное до середины бедра, для меня один палец до попы. И то пришлось натянуть на груди, как можно ниже, в результате получился вульгарный вырез, который приоткрывал половину белого лифчика и открыто демонстрировал вываливающийся объем груди. Сверху накинула коричневую кофту на молнии, вдруг понадобится в холодном Приаме.

Эля предпочитала черные вещи и темную косметику, а маленькие девочки-клеймённые, взяли розовое платье, красное и желтое. Пусть почувствуют себя красивыми. На острове Дни Рождения отмечались скупо, всего лишь ужин вечером и отбой в девять часов.

Волосы я себе максимально выпрямила расческой, раз сто провела по каждой пряди волос, чтобы сделать их длинными, послушными, а не торчащими в разные стороны. Закрыла ими уродливую левую сторону лица.

Святая земля, да я красотка! Почти! Если бы не синяки и подбитый глаз. С другой стороны, понадеемся, что Игорь не станет серьезно приставать к покалеченной и пожалеет. Захочет обнять, но не поцеловать. Уж очень не хотелось идти на самые крайние меры.

К стремительно приближающемуся времени одно чувство набирало силу и заставляло нервничать -- страх увидеть Гектора. Если он вдруг появится (два дня не было после нашей ссоры) тогда весь план рухнет, развалится, как плохо выстроенная игрушечная башенка.

Как говорят в людском мире: или пан или пропал.

Празднование началось в девять вечера, зажгли свечи и в столовой демонстративно начали праздновать. А Клеймённые – молодцы, вошли в роль, словно действительно поздравляли с Днем Рождения, а Эля очень вдохновенно смеялась и хлопала в ладоши.

Я выпила один стакан вина для поднятия боевого духа, памятуя, что пила всего два раза – в результате первого полоскало два дня, в результате второго чуть не переспала с Артемом, хотя лучше бы занялась сексом…

Шаг номер один – споить Карателей алкоголем или соком со снотворным, которое прислала заботливая тетя.

Я встала резво с лавочки:

- Эля, идем!

Как по приказу Клеймённые опустили стаканы, а охранник с орлиным носом наоборот хлопнул стопку и зажмурился.

– Не переборщите. Готовьтесь! -- кивнула на бутылку виски или коньяка, не очень сильно различала алкогольные напитки. По цвету одинаковые.

Прихватив белое вино, начали с Элей спуск по песчаной дорожке. Взгляд подруги выдавал страх, но я шла не оглядываясь. Бояться будем потом.

Наконец, спустились на песок, который сразу противно забился в белые балетки.

- Добрый вечер! – пьяно усмехнулась, показывая бутылку с вином. На что обратили внимание находящиеся здесь пятнадцать охранников-карателей. Действительно, усилили охрану. Вышагивая нетрезво наискосок, покружилась с руками в разные стороны, демонстрируя неадекватный вид.

- А вы не хотите к нам? – оглядела пять Карателей, сидевших возле дерева и охранявших переход. Бедные, жарко им в темной одежде. Охранники, обязанные быть строгими и важными, подозрительно разглядывали невиданного зверька в лице меня.