Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце (СИ) - Лесневская Вероника. Страница 5

- Зачем? – догоняет меня со спины.

- С заявлением об изнасиловании, - тихо хихикаю. Немного нервно. – По легенде, ты же из нас двоих жертва. Хотя Алька такая навязчивая, что я начинаю верить, что ты правда не виноват в измене, - оглянувшись, смеюсь ему в лицо.

- Верка, не беси меня! – чуть ли не рычит бывший, ускоряя шаг. - Шуточки твои идиотские я никогда не понимал.

- Не только их, - добавляю тихо и ровно. - Ты и меня не понимал. Непонятно только, зачем женился.

- Полюбил, - обгоняет меня и любезно открывает передо мной дверь. Моего, черт возьми, кафе! - Такой вариант ты не рассматриваешь?

- Не смеши. Больше я на твое вранье не куплюсь, - фыркаю недоверчиво. - Кстати, от кого свою новую любовь прячешь?

- Не твое дело, - подталкивает меня внутрь.

- Стесняешься? – выплюнув это слово, прохожу в холл.

С тоской осматриваю интерьер. Я душу вложила в каждую деталь, а сейчас у меня все отнял человек, которого я любила. Жестоко.

- Ревнуешь? – самодовольно спрашивает Женя.

- Ревнуют свое. То, на что имеют право, - несмотря на острую боль, отвечаю с улыбкой. - А общественный туалет – он ведь для всех. Какие тут могут быть права?

- Ревну-уешь, - тянет противно. - Между прочим, сама виновата. Я не хотел расходиться. Это ты подала на развод.

Собирается помочь мне снять куртку, но я убираю его руки со своих плеч. Делаю все сама. Давно пора было стать независимой.

- Что мне было делать после того, как я интимные фотки Альки в твоем телефоне нашла? Помочь ей выбрать нижнее белье получше, а не ту безвкусную ерунду? – скрываю жгучую обиду под соусом сарказма. - Или ты хотел, чтобы мы втроем жили? – оставив гардеробную, привычно направляюсь на кухню. Напоследок. - Счастливой шведской семьей?

- Не передергивай, - спешит следом бывший, будто боится, что я украду у него что-нибудь. Хотя все здесь – МОЕ! - Будто мало таких пар, где муж налево ходит. И ничего, жена прощает - и живут дальше. А ты гордая слишком. Вот поэтому и осталась без ничего.

Резко останавливаюсь – и Женя едва не впечатывается в меня. Но я не позволяю ему к себе прикоснуться. Отшатываюсь.

Смотрю со злостью в идеальное лицо, на которое когда-то повелась. Говорят, только мужчины любят глазами. Ошибаются.

Я эстет и тоже искала себе суженого по внешности.

Женя оказался в моем вкусе: высокий, симпатичный, накачанный блондин. Словно только сошел с обложки журнала. Подруги предупреждали, что красивые мужчины – для всех. Такими придется делиться.

Не верила, а зря.

Наливное яблочко из райского сада оказалось с гнильцой и червями внутри.

- Я осталась без ничего, потому что твой юрист – жулик, - шиплю, приближаясь к нему вплотную. - Не зря ты его фамилию упорно скрываешь.

- Он мастер своего дела. А ты дура, - шумно выдыхает. - Но никогда не поздно все вернуть.

Усмехнувшись, скептически свожу брови к переносице.

- Женя, у тебя любовница беременна, - напоминаю, словно о таком можно забыть. - Как же ребенок?

- Ребенка усыновим, - невозмутимо предлагает. – Он же мой. А ты все равно своих иметь не можешь. Какая тебе, на хрен, разница?

Выдержка трещит по швам. Пока я пытаюсь мысленно склеить то, что от нее осталось, моя ладонь сама взметается вверх. И на всю кухню раздается хлесткий звук пощечины. Прокатывается эхом.

Ох, черт!

Глава 4

Вера, ты не могла выплеснуть эмоции чуть позже? После того, как спокойно забрала бы вещи и документы из кабинета, попрощалась с командой… А в идеале, вообще запихнуть обиды как можно глубже и держать чувства в узде. До последнего. Чтобы уйти отсюда с гордо поднятой головой.

Но нет… Дипломатия не мой конек. Я слишком импульсивная и честная, за что постоянно себя ругаю.

Кому легче стало от этой оплеухи?

Мне? Ни капли. Внутри все бурлит и клокочет, будто за секунду до извержения вулкана. Ладонь нещадно жжет огнем, а запястье попадает в болезненный капкан, когда Женя перехватывает мою руку.

Ему?

Смело впиваюсь взглядом в багровое от гнева лицо. Вижу, как раздуваются крылья носа, как губы сжимаются в тонкую нить, как подскакивают желваки. И осознаю, что терпеть его не могу. Полностью. Внешность, манеры, слова – раздражает все! Правильно говорят, что от любви до ненависти один шаг. Я не собиралась его делать, но муж сам толкнул меня. Прямо в пропасть.

И теперь играет такое искреннее возмущение, что хочется дико рассмеяться.

Грубые пальцы сильнее впиваются в мою руку. Надавливают там, где бьется пульс, будто собираются остановить его.

Кажется, наша ненависть взаимна…

- Вера Александровна, добрый день, - доносится сбоку знакомый мужской голос, и я машинально поворачиваю голову на звук.

Реагирует и Женя. Раздраженно, дергано, скрипнув зубами, он зыркает на того, кто посмел помешать ему убивать бывшую жену. И нервно откашливается.

- Добрый, Матвей, как у вас здесь дела? – произношу спокойно и легко. И не могу побороть улыбку.

Здоровый детина с черном поварском фартуке устрашающе поднимает шеф-нож и перекладывает из руки в руку. Хмуро поглядывает на Женю, но продолжает делать вид, что ничего не понимает. Знает, что я не люблю, когда кто-либо вмешивается в мою личную жизнь. Пусть даже разрушенную. И не хочет меня оскорблять своей помощью. Но это не мешает ему присматривать за мной.

Впрочем, одного его вида хватает, чтобы Женя отпустил мое запястье и сделал шаг назад.

- Возвращайся к работе. Полный зал клиентов, - со сталью в предательски подрагивающем голосе говорит он. Лжет. Посетителей не так много. Просто избавляется от ненужного свидетеля.

Женя потирает алую щеку, зло косится на меня и принимается поправлять лацканы пиджака.

- В целом хорошо, Вера Александровна, - проигнорировав его приказ, Матвей невозмутимо отчитывается передо мной. – Но вы почему-то давно не заезжали, и у нас накопились вопросы. Нужно сделать несколько важных заказов. Когда мы можем все обсудить?

- Иди на кухню, - цедит бывший, а я прищуриваюсь с подозрением. – Позже все решим…

- Стоп! – вскрикиваю, догадавшись, в чем дело. – Ты не сказал им? Умно-о, - демонстрируя широкую голливудскую улыбку, я хлопаю в ладони. И поворачиваюсь к шеф-повару: – Матвей, все вопросы вы теперь будете решать с Евгением Никитичем, - сообщаю ему, несмотря на предупреждающий кашель бывшего. – Я больше не хозяйка кафе.

Нож с характерным звуком врезается острием в деревянную доску и остается там, пока Матвей вытирает руки о фартук.

- Нет, Вера Александровна, мы не в курсе, - растерянно тянет он. - Это многое меняет, - добавляет задумчиво.

- Ничего не меняется, - чеканит Женя и берет меня под локоть, на этот раз гораздо аккуратнее. – У нас с Верой Александровной деловые переговоры, а потом я объявлю всем окончательное решение.

- Интересно, - фыркаю удивленно, а он ведет меня через кухню в административное крыло.

Закрываемся в моем кабинете. Точнее, теперь здесь все принадлежит ему. И его беременной подстилке.

Стараясь не смотреть на изменника, чтобы не сорваться, я начинаю собирать вещи по пакетам и коробкам. Дипломы в рамках, сертификаты, рабочий ноутбук, блокноты с заметками… Задерживаюсь на фотографии, где запечатлены мы с Женей. Счастливые, влюбленные. Но все оказалось ложью…

Оставляю снимок на столе.

- Значит, точно ко мне не вернешься? – сложив руки в карманы, Женя меряет шагами пол.

- Точно, - выпаливаю без сомнений.

- Ты можешь остаться здесь, - вдруг предлагает. – Назначу тебя, допустим, управляющей кафе. И занимайся дальше любимым делом. Я ведь не урод и не тиран какой-то, все понимаю. Ты без работы осталась, тебе деньги нужны…

- Не-ет, ты не тиран, - цокаю языком. – Ты очень хитрый жук, который пытается усидеть одним задом на двух стульях, - складываю коробки у входа, чтобы удобнее было нести к машине. – Ты ни черта не смыслишь в этом бизнесе, поэтому тебе по-прежнему нужна я. Хочешь, чтобы я пахала на тебя и твою куклу?