Дина (СИ) - Салах Алайна. Страница 41

— Ты ходила с ним на свидание? — Камиль смотрит на меня с таким непониманием, словно услышал, что у меня за ночь вырос хвост.

— Всего разок. — Я скромно опускаю глаза, ощущая странный приступ веселья. — Были в кино.

— Какие новости, — хмыкает он, так что сразу и не поймешь, то ли он заревновал, то ли шутит. — И давно это было?

— Давно, конечно. Примерно между тем, как ты чуть не трахнул меня на бильярдном столе, а потом поимел у себя в кабинете. Тоже на столе, кстати. — Томно облизав губы, я делаю тон эротичным. — Признавайтесь, Камиль Асхатович: столы – это ваш фетиш?

— Да уж скорее твой, — с усмешкой парирует он, находя мою руку.

От того, как привычно и мягко он ее сжимает, мне хочется танцевать и смеяться. Помню, что когда-то я хотела перестать его любить. Беру свои слова обратно! Любовь и отношения – это прекрасно! И они вдвойне прекраснее, когда речь идет о Камиле.

— Так кто оказался крысой? — возвращаюсь я к теме беседы.

— Дмитрий, менеджер. — Камиль бросает на меня быстрый взгляд. — Тот, с кем ты в обеденный перерыв хихикала.

— Ох ты ж, черт! — от неожиданности я даже останавливаюсь, напрочь игнорируя очередное признание в том, что он за мной наблюдал. — Дима? Да как так? У него такое чувство юмора хорошее… И он меня регулярно шоколадками угощал.

— Чувство юмора — не показатель хорошего человека.

— Мне всегда казалось, что да. И вообще, я всегда была уверена, что умею людей чувствовать.

Камиль иронично откашливается.

— С таким чутьем профессию сапера тебе не освоить. Взять хотя бы твоего нынешнего шефа.

— Знаешь, даже после попытки унизить тебя прилюдно, я не могу относиться к нему совсем плохо, — с заминкой признаюсь я. — Старик, по сути, нормальный дядька, просто жутко закомплексованный и обидчив, как ребенок. Ты смотрел фильм про двух гонщиков? Один красавчик, которого все любят и который постоянно нарушает правила, а второй некрасивый, обаянием не блещет, очень законопослушный, и ему все достается через труд.

— Как я понимаю, роль красавчика досталась мне?

— Ты правильно все понимаешь. Я же сейчас рядом с тобой иду, — самодовольно фыркаю я. — Виктор тебя недолюбливает не только потому, что вы конкуренты. Просто ты олицетворяешь собой все, что ему недоступно.

— Очень интересный психологический разбор, — замечает Камиль, не выглядя впечатленным. — Я останусь при своем мнении. Погорельцев гнилой тип, и тебе нужно от него уходить. Как впрочем, не стоило начинать на него работать.

Подумав, я решаю ему признаться. Хотела сделать это после того, как Виктор подпишет заявление, но раз такой разговор пошел – ни к чему тянуть.

— В понедельник я иду увольняться. И не потому, что ты сейчас все это сказал. Я все решила сама, после того, как услышала о подставе. Поняла, что работать на него не смогу.

На лице Камиля появляется недоверчиво-удивленное выражение, которое быстро сменяется улыбкой.

— Даже так? Неужели твои принципы в кои-то веки приняли мою сторону?

— На то они и принципы, что не выбирают чью-то сторону, — глубокомысленно изрекаю я. — Они следуют зову совести. Хотя надо признать, что в последнее время у меня ты ходишь в любимчиках.

— Заслужил, стало быть, — усмехается Камиль, обняв меня за плечи. Кажется, новость о моем увольнении обрадовала его даже больше, чем я ожидала.

— Не до конца.

Потянувшись, я шепчу ему на ухо верный способ, который поможет сделать так, чтобы мои принципы стали еще лояльнее. И лизнуть мочку не забываю для наглядности.

— Дай тебе палец, ты руку откусишь, — смеется Камиль, незаметно поправляя ширинку. — Прогулка, я так понимаю, окончена?

И взяв меня за руку, сам тащит к машине.

60

— Какое счастье, что я в свое время не завела собаку. С такой хозяйкой она бы наверняка сдохла от голода.

Я прикрываю глаза рукой, жмурясь от яркого утреннего света. На мне вчерашняя одежда, на лице – ни мазка макияжа. Я снова заночевала у Камиля, уснув в его подмышке за просмотром детективного сериала, на который мы оба по случайности подсели.

— Ты хотела завести собаку? — переспрашивает Камиль, подталкивая меня по направлению к машине. — Я думал, ты еще минимум лет на десять планируешь остаться чайлдфри.

— Ты, похоже, меня законченной карьеристкой считаешь, — с деланной обидой морщусь я. — Ничто человеческое мне не чуждо. Я люблю и животных, и детей. Правда, последних больше издалека. Но своих детей я буду обожать! Это же мои дети, и они непременно родятся гениями.

— В чем непременно повезет твоим детям – так это с самооценкой, — усмехается Камиль и берет меня за руку, видимо, для того, чтобы смягчить шутку.

— Ты ведь сейчас не ставишь под сомнения мои умственные способности?

— Конечно нет. Я очень высокого мнения о твоих умственных способностях. Повторюсь.

— А ты бы еще хотел детей? — спрашиваю я еще до того, как успеваю подумать о возможном эффекте своего вопроса. — Только не пугайся, ладно? Это не намек и не требование.

Камиль в задумчивости сдвигает брови, перед тем как ответить.

— Думаю, да. Но только при условии, что они будут расти в полноценной семье. Не как Карина.

Мне чудится оттенок горечи в его тоне и моментально хочется его утешить. Я считаю Камиля отличным отцом. То, что он прибить меня хотел за ее разбитый нос – лучшее тому доказательство.

— Карина выглядит очень счастливым ребенком. Говорю на случай, если ты испытываешь чувство вины за отсутствие у нее мамы.

— Всем нужна мать. Чувство вины я испытываю только по поводу того, что мог бы проводить с ней больше времени. Но тут уж ничего не поделать.

— А от меня ты рассматриваешь возможность иметь детей? — решаю напрямую спросить я, при этом не вкладывая в вопрос слишком много значимости и пообещав себе, что даже отрицательный ответ не станет поводом для расстройства.

Камиль по-хозяйски прижимает меня к себе и громко смеется.

— А говорила, что ни на что намекаешь. — И говорит уже серьезнее. — Конечно, почему нет. Мы же вроде как в отношениях.

Всю дорогу до работы у меня без причины учащенно стучит сердце. Я отказываюсь думать, что признание Камиля в возможности иметь общих детей произвело на меня такое впечатление. Хочу ли я стать матерью ближайшие пять лет? Не знаю. Дети – это чересчур серьезно. Они переворачивают всю жизнь и для некоторых не в лучшую сторону. А моя жизнь мне пока очень и очень нравится.

___

— Итак, увидимся вечером? — я подставляю губы для прощального поцелуя, перед тем как упорхнуть в офис. — Если уж у меня нет собаки, за которой нужно следить.

— Сегодня Тагир пригласил Карину в гости, — сообщает Камиль, пощекотав меня щетиной.

— Тагир – это сын Таисии и бородача?

— Да. Если есть желание, можешь присоединиться. Таисия будет рада.

— А бородач? — От неожиданности мой голос немного садится. — Не будет против?

— Бородач против точно не будет, если не станешь называть его бородачом.

— Я же не до такой степени отчаянная. Он, если честно, меня немного пугает.

— Если будет страшно, пожалуйся Таисии, — Камиль смеется себе под нос, будто лишь он в силах понять эту шутку. — Она разберется.

— Ну, а если серьезно: я точно вам не помешаю? Если это неудобно, я найду, чем заняться. Неглаженое белье меня уже вторую неделю ждет.

— Если бы это было проблемой, я бы тебя не приглашал.

Я облегченно смеюсь. Кажется, мне очень хотелось принять нечаянное приглашение.

— Вот за что я тебя люблю, Камиль Асхатович, так это за то, что никогда не усердствуешь в том, чтобы нравиться. Я бы даже сказала, ленишься.

— Зачем усердствовать, если все и так отлично работает. — Камиль шутливо постукивает меня по колену. — Все, беги увольняться. У меня встреча через пятнадцать минут на другом конце города.

Послав ему воздушный поцелуй, я выпархиваю из машины. Ноги асфальта вообще не чувствуют – настолько я счастлива и воодушевлена. А от чего именно – понять не могу. Наверное, от возможности быть полноправной частью жизни Камиля. Поездка к бородачу – еще одно тому доказательство.