Глермзойская пустошь (СИ) - "Ludvig Normaien". Страница 44

Мудрый военачальник знает, что палка - не только инструмент мотивации, но и лучший друг командира, а потому Гиз отложил в сторону свой шрокбальгер и повсюду ходил с метровой сучковатой палкой, пользуясь ею для установления дисциплины. Он договорился с самыми крепкими мужиками и авантюристами, и теперь они помогали ему ударами кулаков выстраивать дисциплину в отряде. Присягу отряду было решено проводить после того, как нынешние рекруты докажут, что они не посрамят честь славного отряда.

Привезли груду железа, в которую по тихому мы добавили часть оружия из подземелья, потому как будущим бойцам не хватило бы иначе. Всякая дрянь лежала вперемешку с довольно хорошими экземплярами. Никакого единого стандартного вооружения было невозможно создать, и каждый выбирал себе то, что было ему по нраву: маленькие боевые топоры, гвизармы, алебарды, корды, копья, боевые молоты, серпы и всякое прочее. Ни луков, ни арбалетов-самострелов, ни уж тем более ничего подобного аркебузам.

В тюках и россыпью привезли кожаные куртки, массу пожраных молью войлочных и шерстяных поддоспешников - но от них многие отказались - жарко им, видите ли! Металлических доспехов, ни даже никаких элементов оных отряду наёмников не выдали - всё ушло горожанам.

Пока будущие “белые быки” готовились к будущей возможной охоте на нечисть, в городе не скучали. Там набралась партия тех, кто был недоволен назначением нового главы города, в совете они полюбовно это решить не смогли и на улицу вышли сторонники недовольных. Отряд стражи ни во что не вмешивался и те почувствовали себя сильно - поколотили нескольких сторонников Себастьяна на улицах. В ответ он призвал своих сторонников и всех, кого мог - даже к Шлицу послал людей. За дополнительную плату Гиз вывел плохо организованную, но вооруженную толпу на улицу, где успешно разогнали бунтующих. Нескольких особо медлительных даже удалось схватить и передать ленивой страже, которая, видя что есть явные победители, стала рьяно доказывать свою нужность как умели - громко бряцать оружие и топать по центральным улицам. Попытались сунуться даже на какие-то переулки, но их там закидали помоями, грязь да камнями. После этого они сделали вид, что всё в порядке и ушли оттуда.

Шлиц составил расписание патрулей, но начался конфликт со стражей и после спора, в которой пришлось вмешаться Себастьяну Кочишу, “быкам” пришлось уйти на окраины, потому как в более спокойных районах городская стража и так кое-как создавала видимость порядка. Бойцы уходили как на войну. Правда, ожидания их от таких патрулей были обмануты: на улицах ничего толком не происходило. Люди занимались повседневными делами, а расспросы о местной нечисти лишь привели к прослушиванию кучи сказок и мифов.

За первый день ничего не произошло, за второй в портовом районе два десятка мужиков забили жалкого трупоеда и с факелами, крича и радуясь притащили его к мелкой площади, куда и скинули его тело, наглядно показывая что отряд не сидит сложа руки.

Правда эти успехи немного меркли по сравнению с отрядом тех самобичевавшихся фанатиков, которые обнаружили человека с восьмилучевой татуировкой. Он, естественно, тут же был объявлен пособником тёмных сил и привязали на той же площади и каждый из горожан мог пойти полюбоваться на того худощавого мужчину, и кинуть в него камнем.

И вроде бы всё было хорошо, но что-то на мой взгляд успехи были скромными. Поэтому я вызвался сопровождать один из наших патрулей. Люди друг друга ещё плохо знали, время от времени приходили и уходили новенькие - кому-то показалась дисциплина слишком жесткая, кому-то условия (спали в заброшенном саду, кинув на землю всякую рухлядь), кто-то намеревался занять высокое положение. Потому никто не удивился новенькому, затянутому в тёмный балахон, с головой покрытой ржавым вытянутым хундскугелем, в больших кожаных перчатках с крагами. Этот боец (я), был молчалив, не лез командовать, а просто ходил весь день с одной толпой, а потом вечер с другой толпой (отрядами это язык не повернется назвать) и приоткрыв забрало, принюхивался.

И уже на следующее пасмурное утро все кандидаты в “быки” собрались и дружной толпой отправились в один небольшой парк на границе двух районов города - благопристойного и не совсем. Если “парк” это обозначение облагороженного лесного участка для прогулок, то теперь это больше походило на дикий участок леса, среди которого располагался бывший искусственный пруд с камнями, а ныне топкое, заросшее ряской и воняющее гнилью болотце.

Передвижение такой вооруженной толпы конечно же вызвало интерес горожан, а потому тут же нашлись зеваки, которые стали наблюдать как рекруты начали работать. Оцепив весь парк, они спотыкаясь дошли до болотца, а потом по команде Шлица, сорвавшего голос за последние дни, начали копать здоровенную яму, время от времени меняясь. Работа шла ни шатко, ни валко - видно было что мало кому из людей этот труд был в радость. Местные шутили над рекрутами, те посылали шутников подальше. Все расслабились, следя больше за не успевшими уснуть летающимим кровопийцами, которых из-за сырости здесь было особенно много, до тех пор, пока не стали копать канаву со стороны ямы, со временем подошедшую к болотцу. Несколько ударов по оставшейся “перемычке”, и вода потекла в пустую яму, показывая дно бывшего пруда. Показались камни, ветви деревьев, потопленный мусор, кости…

А потом “камни" зашевелились. “Местные” и рекруты во все глаза смотрели за тем, как там на дне перекатываются какие-то три твари, размером с человека.

Гизельхер молодец, быстро справился с собой, начав всех строить:

- Огонь тащите! Второй ряд, багры держите там?

Все отмерли и жадно начали смотреть на гадких тварей:

- Фу, какая мерзость… Щупальца у него там или руки то?

- Не знаю… Мля, зырь какая пасть!

- А эт чё, хвост?

- А ну рты позакрывали, нихера не слышно из-за вас!

Твари хотели зарыться в грязь, но по команде десяток рекрутов с баграми, хлюпая по грязи и подбадривая себя матерками, отправились цеплять тварей острыми крюками.

- Цепляй его уже его!

- Не ссы, бродяга!

- За хвост его держи!

- Сам, сука, спустись и держи! Умный, мля…

Гадины вылезать из грязи не хотели. Безглазые, они отмахивались сильным хвостом, четырьмя лапками и разевали здоровенную пасть, с мелкими, размером с ноготь, но при этом многочисленными зубами.

Кое-как их всё же вытащили, поддев копьями, и уже на берегу порубили на части.

Среди зевак уже стояло довольно много горожан побогаче, а потом подошёл и сам Кочиш. К этому времени внутри осушенного болотца бродили проиграшие по жребию рекруты, давившие маленьких гадин, размером с ладонь взрослого мужчины и передавая на чистую землю человечьи останки.

- Двадцать семь тел вытащили!

- Вот до чего дошли мы при Толенхайме! Но теперь уж мы очистим наш светлый город от всякой дряни! Это только начало!

Глава 9.1

- Как вы их нашли, херршер?

- Не знаю… Это было скорее наугад. Лёгкий запах гниющего мяса ни с чем не перепутать. И он был такой… густой, что ли. Там явно был труп, и скорее не один.

- Ааа, особенности вашей… Вашего организма.

- Можно и так считать, Гиз.

- А что если мы поделим людей на несколько отрядов и к каждому поставим… эээ…

- Крысу?

- Да! Я не против. Надо только их хорошенько проинструктировать. И выбрать самых толковых. Двое-трое будут, найду.

- Спасибо, херршер!

- Общее дело делаем… Ты уже нашёл способ, как нам вывезти всё добро из города так, чтобы не задавали вопросы?

- Пока ещё нет, но я над этим работаю! С ног валюсь, херршер, верите ли… С этими придурками оказалось не легче, чем когда-то с караванами.

- Привыкай, Гиз. У тебя вся полнота власти над этими людьми - делай что хочешь: пори, вешай, режь языки, но главное держи в узде. Мне не нужны ни заметившие и болтающие о нас люди, ни сброд вместо отряда. Это сложно дело, Гиз, но и награда у тебя большая. Мы можем создать такое, что никому и в голову не приходило. Не забывай об этом, Шлиц.