Летчик. Фронтовая «Ведьма» (СИ) - Свадьбин Виталий. Страница 35

— Сегодня и ночью в сопровождение не пойдёте. Ваш вылет ближе к утру. Задача разведать территории до Мариуполя и Донецка. В драки не ввязываетесь, нужно понять, не подтягивает ли противник резервы. Аппаратуру для фотографий вам зарядят. Женя, Валера, задание серьёзное. Сведения должны быть точные, чтобы наши не получили удар во фланг. Командиром группы летит Красько. После обеда подходите обговорим возможные маршруты.

У Кротова неплохой ведомый, парень подаёт надежды на приличного лётчика. Олег Широков воюет всего месяц, он с июльского поступления молодёжи из Свердловска.

Подняли нас за полтора часа до рассвета, командир провёл дополнительный инструктаж. Перед самым вылетом я поговорил с Кротовым.

— Валера, у нас с Аманом увеличенные баки топлива. Следи за уровнем расхода, как только увидишь, что дело швах уходите на возврат. Это понятно?

— Да, Женя, понял тебя, — ответил Валера.

Через двадцать минут две пары советских лётчиков поднялись в небо и взяли курс на запад.

Глава 5

Август, 1943 год. Южный фронт. Зигзаг удачи

Ещё в полёте по маршруту, на меня навалилось философское настроение. Подумать только Женя Красько воюет только три месяца, а уже считается старослужащим в полку. Война быстро даёт набираться опыта, в противном случае просто погибаешь. Взять того же Амана, чукотского мальчика, всего месяц летает, а уже орден «Красной Звезды» получил. Мне Аман рассказывал, что на родине был хорошим охотником, я даже удивился почему он не попал в снайперы. На медкомиссии здоровье показывало идеальное. Оказывается, Аман с мечтал стать лётчиком, скрыл то, что имеет навыки охотника, но просился в лётную школу. А теперь летает и вполне прилично бьёт фашистов. Поставленную задачу перед нами Гладышевым мы выполнили без приключений. Может причина в том, что сейчас идут воздушные бои на линии фронта. От Мариуполя мы двинулись на север. Я планировал сделать осмотр в сторону Донецка и возвращаться. Обнаружили парочку аэродромов и колонну немцев, но они шли в обратную сторону от фронта. Я уже собрался отдать команду на возвращение, но на связь со мной вышел мой ведомый.

— Ведьма, справа вижу группу самолётов, — сообщил якут.

Я посмотрел в ту сторону, но сначала ничего не увидел, через несколько секунд рассмотрел точки на горизонте. Нас прекрасно слышал Валера Кротов, его ведомый в том числе. Они летели чуть выше нас.

— Ведьма вызывает Крота, — вышел я на связь

— Здесь Крот, слушаю тебя, Ведьма, — отозвался Валера.

— Видишь справа пять точек?

— Похоже транспортный идёт с охраной, — предположил Кротов.

— Поднимаемся под «потолок». Сверху «причешем». Глупо упускать такой подарок. У тебя Шорох освоил «горку»?

— Справится, — утвердительно заявил Кротов, он уже понял с какой позиции хочет атаковать Ведьма.

Обе пары резко стали набирать высоту. Приблизившись, я опознал транспортный самолёт, «Юнкерс 352». Потолок у этого самолёта шесть тысяч, но двигался «Юнкерс» примерно на пяти тысячах. Мы поднялись до восьми тысяч, хотя «яшка» имеет «потолок» в десять тысяч. По всей вероятности, нас не заметили, потому что две пары «мессеров» не волновались, а спокойно летели в одном горизонте с транспортником. Такая беспечность радовала. Хотя чего им бояться? Они на оккупированной территории, фронт далеко. Тем более по мнению немцев сейчас обе стороны в этой войне заняты боями в прифронтовой полосе. А если и встретится воздушная разведка, то сопровождение быстро разберётся с ними. Мы распределили роли.

— Вьюга, пикируем с «горки» берёшь в прицел ведомого, я собью ведущего. Крот, вызывает Ведьма.

— Ведьма, Крот на связи, — ответил Валера.

— Сможете повторить наш манёвр?

— Не волнуйся, справимся, — в голосе Валерия слышалась уверенность.

Беспечность или самоуверенность на фронте всегда заканчивается плохо. Если бы немецкие пилоты были более внимательны, возможно у них и был бы шанс, но не в этот раз. Брызги фонаря кабины показали, что я не промахнулся, мессер клюнул носом и пошёл в крутом пике вниз. Я начал крутить головой, чтобы осмотреться. Вьюга не промазал и тоже сбил свою, цель. Крот с Шорохом сбили одного и сейчас добивают второго. Я свалил «яшку» на левое крыло, сделал «боевой разворот», приблизившись к транспортнику на эффективный выстрел, открыл огонь. Мой ведомый не отставал от меня и тоже начал расстреливать транспортный самолёт. Мы сделали по два захода, обстреливая вражеский самолёт. У «юнкерса» задымил двигатель, но пилот заглушил двигатель, чтобы не возникло возгорания. Крот и Шорох присоединились к нам. Я пролетел почти рядом и разглядел, пилот убит, но такими самолётами управляют по два лётчика. Мне стало очень любопытно, что такого везут немцы в тыл? Я дал команду Валере Кротову прекратить огонь. По всей видимости «юнкерс» шёл на вынужденную. И действительно, показалось огромное поле, скорей всего раненый второй пилот направлял самолёт туда. А что, если сесть рядом и осмотреть транспортник? Вдруг там что-то важное?

— Вьюга пройди на бреющем, сможем посадить свои птички в поле. Очень хочется глянуть, что там они везли. Крот, у тебя как с горючим? — связался я с нашими лётчиками.

— Домой хватит с запасом, — ответил Валера.

— Покрутись над полем, чтобы к нам незаметно не подкрались.

Валера может и возразил бы, но я уже направил «яшку» на поле.

Командующий 6-ой армии генерал пехоты Карл-Адольф Холидт сидел в удобном кресле транспортного самолёта и размышлял об итогах последних месяцев боёв. Он был доволен своими действиями. В Миусской операции русские атаковали вполне удачно, даже захватил плацдарм, но умелые действия солдат Вермахта контратаками отбросили русских. Почти восемнадцать тысяч русских пленных уже хороший результат. А боевые потери раза в три, а то и в четыре больше. Тем не менее большевики вновь атакуют. Из Таганрога начали выводить 111-ую пехотную дивизию, чтобы не угодить в котёл. Командующий дивизией летит сейчас вместе с ним. Холидт посмотрел влево, генерал пехоты Герман Рекнагель дремлет в своём кресле. Фон Клейст уже сообщил по секрету, что их вызываю в ставку Фюрера, будет повышение в звании, а потом новое назначение. С собой генералы Вермахта везли планы и карты будущих стратегических операций. Холидт закрыл глаза, надо немного подремать. Скоро он увидит Берлин, настроение от таких мыслей улучшалось. Но совершенно неожиданно что-то прокричал пилот. Холидт похлопал по плечу адьютанта, то сидел впереди, и велел узнать, что там происходит. Адъютант быстро прошёл к пилоту, они о чём-то говорили, шум двигателей самолёта мешал расслышать фразы. Адъютант вернулся обеспокоенным.

— Господин генерал, нас атакуют. Сопровождающие самолёты сбиты. Пилот говорит, что видел рисунок на русском истребителе, ругается и уверяет, что это Ведьма, — доложил адъютант.

— Он пьян? Какая ещё Ведьма? — Холидт сердился.

— Господин генерал, русская лётчица Ведьма. По приказу Фюрера за неё объявлена награда в тридцать пять тысяч рейхсмарок, — напомнил адъютант.

Карл-Адольф вспомнил, по Люфтваффе действительно проходила такая информация. Однако Холидт думал эту чертовку давно сбили и даже самолёт находили с номером тридцать три и картинкой ведьмы на метле. Холидт хотел разбудить генерала Рекнагеля, но в этот момент начался сущий ад. Крупнокалиберные пули пробивали самолёт насквозь. Голова адьютанта взорвалась, обрызгав лицо и мундир Холидта. Командующий 6-ой армии выругался и сплюнул, кровь, попавшую в рот. Русские лётчики продолжали обстрел, пули пролетали по салону, сея смерть и страх. Неужели это конец? В голове генерала Холидта заметались мысли. Убили одного из пилотов, а второй был ранен. Самолёт резко пошёл вниз. Генерал Рекнагель упал на пол, он жутко ругался на русских и на лётчиков Люфтваффе, которые позволяют летать русским в глубоком тылу. Здесь же территория, которую немецкая армия контролирует. Самолёт шёл на вынужденную. А потом жёсткая посадка, тряхнуло так, что Холидт потерял сознание. Он очнулся, когда генерал Рекнагель стал отвешивать ему пощёчины.