Сын палача (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей. Страница 45

— Не беспокойся и об этом, — ответила дама. — Думаю, кто-то в ордене позаботиться, чтобы вопросов до поры не возникало. По крайней мере, меня в этом уверили.

Снова раздались шаги по скрипучим половицам. В этот раз сомнений быть не могло. Дверь открылась, и в нее вошел мужчина в походном костюме ордена паладинов. Лысый маг тут же переместился в сторону, выказывая некие опасения перед воином порядка. Он старался всячески не показывать, но именно этого паладина мужчина боялся до такой степени, что начинал нервно дергать рукой при упоминании о нем.

— Вы с хорошими вестями? Успокойте нас, господин…

— Да, — прервал лысого брат ордена. — Они клюнули. Большая группа уже на полпути сюда, как и было спланировано.

Моритас облегченно выдохнул. Да, паладины обязаны были прийти к очевидному выводу, но вот их реакция… Она могла быть разной в зависимости от того, кто из старших членов ордена возьмется за дело. К счастью, никаких неожиданностей не произошло.

— Тогда нам всем пора уходить, — оживился лысый маг. — Леди, любезно просим вас исполнить свою роль.

— С удовольствием, — поежившись, женщина поднялась, откидывая накидку.

Остальные также поспешили покинуть особняк, находиться в эпицентре магии никто из них не желал.

Старая волшебница сделала шаг к пламени.

Сделала второй. Огонь начал колебаться, в нем появились зеленоватые и голубоватые тона.

Еще один шаг. Пламя, как живое, стало вжиматься в камин, избегая касания. Женщина сделала еще шаг.

Следующий шаг она уже будет делать прямо в огонь. Ее седые длинные волосы вдруг наполнились насыщенными оттенками, быстро окрашиваясь в рыжий цвет начиная от кончиков. Кожа наливалась румянцем. По мере того как жаркий магический огонь касался тела женщины ее худощавость быстро исчезала, тело приобретало совершенно иные соблазнительно пышные формы.

Волшебница молодела буквально на глазах, на такое быстрое преображение не была способна даже магия жизни, действо вызывало восхищение ее силами. Сегодня зрителем этой трансформации был лишь один человек, женщине льстили его восторженные и в то же время откровенно похотливые взгляды.

Она сделала шаг, и пламя заревело, выплескиваясь из каменной коробки камина. Оно жадно побежало по полу, по стенам, походя глотая мебель. Меньше минуты потребовалось мерцающему огню, чтобы охватить весь старый особняк. Скоротечный пожар покрывал стены строения мгновенно, пламя слизывало слой за слоем посекундно, крыша рухнула уже через минуту. Еще через пару минут огонь быстро затухает, оставляя после себя лишь угли, словно пожар бушевал здесь целый день. Уходящее пламя оставило после себя волшебницу, втянувшись в камин, а затем исчезнув. Ну и лысого мага, которого пламя огибало благодаря вовремя поставленной защите.

Дама, теперь уже совсем иная, огненно-рыжая, пышущая молодостью и соблазнительной энергией, улыбнулась. Достав из скрытого кармана в нетронутом пламенем одеянии зеркальце, она удовлетворенно взглянула на себя и довольно улыбнулась.

— Вы, как всегда, невероятны, госпожа, — подобострастно поклонился лысый маг, когда она покидала руины особняка изящно переступая через мусор.

Двое других мужчин выразили взглядом внимание к привлекательности своей спутницы.

— Здесь мы закончили, господа, — кивнула она. Ее голос также изменился, став томным, насыщенным скрытыми нотками, которые заставляли сердца мужчин невольно биться чаще. Женщина не делала это специально, такое поведение было для нее столь же естественным, как дышать. — Теперь дело за Цепным Псом.

День был светлый, из тех редких дней, когда солнечные лучи, лаская кожу приятным теплом, сочетаются с освежающим прохладным ветром. Часовых, стоявших на входе в массивное здание, когда-то бывшее главным штабом Ордена Паладинов на территории Ларрианского Королевства, а сейчас «пониженного» до штаба отделения Ларрианского Генерал-Губернаторства, обуревали двоякие чувства. С одной стороны, было приятно стоять в карауле в столь погожий денек. Намного лучше, чем мокнуть под дождем, дрогнуть на ветру или задыхаться от жары. Но с другой, именно в такую погоду им было бы многократно приятней провести этот день в увольнении или на выходном.

Именно это и обсуждали двое часовых, когда среди обычной суеты прохожих, сотнями идущих мимо забора и ворот отделения ордена, выделился один единственный. Голову человека, при том что сейчас было светло и на небе не имелось ни тучки, покрывал капюшон, а лицо до самых глаз скрывала маска. Часовые, несмотря на разговор, все же несли службу и заметили странного человека, прошедшего через ворота. Заметили и то, что глаза гостя светятся магической энергией. Энергией аспекта, противоположного их собственному.

Но это было уже не важно.

Хаотик вскидывает руку, выпуская бушующую в нем энергию. Напоминающий молнию заряд изменчивой бурлящей магической силы слизывает десяток метров каменной брусчатки, мимоходом цепляет тройку часовых. Один взрывается выгоревшим пеплом, а два других расплываются по земле кучами почти жидкой субстанции. Разряд врезается в зачарованные ворота. Грохочет взрыв. Все тот же пульсирующий луч энергии врывается в небольшой холл, неся разрушения. Сам маг хаоса отстает от него лишь на какие-то мгновения.

Здесь его встречает сразу пятерка воинов ордена, просто те, кто оказался поблизости. На руках троих вспыхивают духовные клинки, не наносящие физического вреда, но разрушающие любые магические структуры. Еще двое уже направляют в мага зачарованные пистолеты. Два выстрела сливаются в один, но эти, защищенные от воздействия магии, пули сгорают зеленоватым пламенем в десятке сантиметров от тела мага. В бой бросается еще тройка воинов с клинками, стремительно сближаясь и пытаясь достать до тела, ворвавшегося в здание убийцы.

Новый взмах рукой и вокруг хаотика вспыхивает радужный пузырь защиты, который не держится долго и уже спустя секунду, прорезанный в нескольких местах духовными клинками, взрывается отбрасывая всех находящихся рядом с магом на несколько метров. Этот щит при взрыве становится подобием пламени и опаляет людей, заставляя их кричать от дикой боли.

Вновь разряжается пистолет, как и прежде пуля бессильно сгорает в зеленом пламени. Маг вновь вскидывает руку, сгусток хаоса долетает до оружия, впитываясь в инструмент смерти. Не успевает паладин отбросить его, как из деревянной рукояти прямо в его руку прорастают корни, врезаясь в плоть будто в податливый грунт. Миг шока и воин ордена взвывает от дикой боли, заживо сжираемый заклинанием «Корня Грага», изначально принадлежащего аспекту жизни и необходимого для высаживания новых культур, только сейчас оно чудовищным извращением было использовано чистым магом хаоса.

Рывком открываются двери, в разгорающийся пламенем холл влетает сразу десяток воинов. И если все уже убитые паладины застали бой прямо там, где стояли, то эти были вооружены по полной. Караульная стража штаба.

Новый заряд хаотической магии без использования магических кругов или слов и жестов, все так же напоминающий молнию, срывается с руки убийцы, но в этот раз отражается поднятыми щитами первой шеренги орденцев. Расщепляясь на десятки слабых потоков, магия ласкает языками разрушая все вокруг, но не причиняя вреда паладинам. Щиты оскаливаются стволами мушкетов, направленных на вторженца.

Он вскидывает вторую руку в защитном жесте за мгновение до выстрела. Его руку окружает серая дымка, настолько вязкая, что даже заряженные до обжигающего треска шарики пуль застревают в ней, преодолев лишь жалкие сантиметры.

Хаотик гасит оба заклинания и тут же складывает руки крестом перед собой. Паладины знают эту магию, но не верят, что маг применит именно это. Магический таран. Они же паладины. Их щиты специально зачарованы, чтобы разрушать и отводить магию. Какую силу хаотик должен вкладывать в эту прямую и простую по своей структуре атаку, чтобы надеяться достать их?

И маг вкладывает. Ореол, появляющийся вокруг хаотика, за секунды набирает такую мощь, что перестает быть прозрачным.