Невеста для босса. Куплю тебе новую жизнь (СИ) - Довлатова Полина. Страница 77

— Перестань так говорить, Лиза…

— Почему это?! Не нравится?! А что так?! Нет уж, слушайте! Я продажная девка! Сделаю всё, что мне скажут за деньги! И мне плевать кто это будет, вы или кто-то другой! — последние слова из себя буквально выплёвываю.

Обхватываю себя ладонями за плечи, потому что меня уже начинает просто колотить. Я знаю, что у меня истерика, но ничего не могу с собой поделать.

Особенно, когда ловлю на себе ледяной, жёстки взгляд Горского и всматриваюсь в резко погрубевшие черты его лица.

— Значит плевать кто, да Лиза? — спрашивает обманчиво-спокойным тоном.

— Да, плевать, — выдыхаю почти шёпотом, потому что связки болят от крика.

— Ну тогда раздевайся.

— Чт-то? — оторопело смотрю в синие глаза Кирилла, ставшие в один миг обжигающе ледяными.

— Ну тебе же всё равно, ты сама сказала. Любой каприз за мои деньги. Тогда раздевайся. Я так хочу.

Тяжело сглатываю, всматриваясь в резко погрубевшие черты его лица, и дрожащими пальцами тянусь к бретелькам платья, медленно спуская их с плеч.

Сволочь… Какая же он сволочь…

Но если играть роль, то делать это до конца. И я её сыграю. Перешагну через себя, а потом возненавижу его так сильно, что всю эту влюблённую дурь навсегда выбьет из моей головы.

— Развернись ко мне спиной, — снова ледяная команда, и, закрыв глаза, я послушно поворачиваюсь спиной к Горскому.

— Упрись руками в стену.

Делаю как он сказал. Слышу его приближающиеся шаги и прикусываю губу, чтобы не разреветься, как самая последняя слабачка.

Секунда, и Горский дёргает вниз болтающееся на животе платье, спуская его до самых щиколоток.

— Раздвинь ноги, — откидывает платье в сторону и сам коленом раздвигает мне ноги.

Чувствую, как его грудная клетка прижимается к моей спине, а горячая ладонь ложится на живот, от чего он непроизвольно вздрагивает.

У Кирилла всегда спокойное размеренное сердцебиение, но сегодня оно в бешеном ритме лупит по моим позвонками. Стучит в такт его лихорадочно раскачивающейся грудной клетке.

— Значит тебе всё равно с кем?! Повтори это, Лиза! — хрипит у меня над ухом.

Чувствую, как его рука медленно скользит под резинку моих трусов и касается складок. Не давая мне опомниться, грубые пальцы быстрым движение раскрывают половые губы, давят на клитор, и я тут же дёргаюсь почувствовав между ног знакомый разряд тока.

Нетерпеливые губы впиваются в горло, втягивают тонкую кожу, покусывают, в то время как пальцами Кирилл продолжают ласкать меня между ног.

Кружит по клитору, медленно ведёт грубой подушечкой до влагалища и вводит в меня палец. Низ живот болезненно-сладко распирает.

Слишком сильно, невыносимо.

Пытаюсь сжать бёдра, но колено мужчины между моих ног не позволяет мне этого сделать.

Свободной рукой он обхватывает меня за волосы и дёргает на себя, от чего я тут же падаю головой ему на плечо.

— Какая же ты всё-таки ещё маленькая дурочка, — шипит мне в губы, после чего прикусывает нижнюю. Оттягивает и проталкивает язык мне в рот.

Привкус виски обжигает рецепторы, в считанные секунды делая меня пьяной от всего происходящего.

От пальцев Горского ласкающих меня между ног. От его губ, терзающих мои. От стука его сердца, пробивающего меня насквозь. От запаха морского одеколона, который меня окутывает и успокаивает. Потому что на этот раз это его запах.

Движения между ног становятся всё быстрее и напористей. Особенно остро они начинают ощущаться, когда вторую руку Кирилл кладёт мне на грудь. Сжимает напряжённый сосок. Перекатывает его между пальцев.

По телу прокатывают знакомые горячие волны, а внизу живота скручивается тугая пружина. Влагалище болезненно ноет от желания почувствовать что-то большее, чем пальцы.

Я даже не сразу ловлю себя на том, что ногтями шкрябаю стену в которую упираюсь ладонями.

Непроизвольно прогибаюсь в пояснице, когда Горский выходит из меня и снова начинает мучительно-медленно кружить по клитеру шершавой подушечкой пальца. Ягодицами упираюсь в жёсткую джинсовую ткань через которую безошибочно ощущаю его возбуждение.

— Скажи это ещё раз! Скажи, что тебе всё равно, кто будет вот так тебя касаться, — рычит мне на ухо, ускоряя движения.

— Мне… мне всё равно… — произношу едва слышно.

— Нихрена ты не умеешь врать, Лиза, — шепчет мне в губы, кончиком языка обводя нижнюю по контуру. — Не всё равно, и ты это знаешь.

В груди болезненно щемит в этот момент и в голове как будто что-то перещёлкивает.

— Я знаю про Нину, — шепчу Горскому в губы как только он перестаёт меня целовать.

— Что? — переспрашивает растерянно.

— Я знаю про Нину, — повторяю почти по слогам, и горло тут же сжимает предательский ком. — Я знаю, что та Нина, у которой ты был позапрошлой ночью… я знаю, что это твоя невеста.

— Кто сказал тебе об этом? — замирает, переставая двигать рукой у меня между ног. А ещё через мгновение я чувствую, как его пальцы выходят из меня, и он отходит на шаг.

Разворачиваюсь к нему лицом. Ловлю его непроницаемый взгляд. Пытаюсь совладать с собственным дыханием, которое разрывает мне лёгкие. Между ног до сих пор всё пульсирует и ноет до невыносимости.

— Не важно, — выдавливаю, подавляя в себе желание прикрыться.

— Нет, важно.

— Это не важно! — выпаливаю, срываясь на крик. — Главное то, что я об этом знаю! Я знаю обо всём! И о том, что ты хотел на ней жениться, но свадьба не состоялась, потому что она от тебя ушла, и о том, что у вас есть общий ребёнок!

Глава 46

По телу прокатывают ледяные мурашки, как только эти слова вырываются у меня изо рта. Но даже они не в состоянии остудить бродящий по телу жар.

Между ног всё ещё ноет и тянет. Чувствую себя абсолютно обессиленной, и просто падаю на кровать. Свожу ноги, чтобы унять мучительную пульсацию. Мысленно проклинаю себя за то, что вопреки всему, каждой клеткой тела жажду, чтобы Кирилл до меня дотронулся. Кажется, я готова расплавиться только от одного его прикосновения.

С силой прикусываю губу, заставляя себя абстрагироваться от этих ощущений. Но всё равно вздрагиваю, когда Горский подходит ближе, садится на корточки и кладёт ладони на мои колени.

Сверхчувствительные нервные окончания моментально посылают по всему телу уже знакомые импульсы. Горский прав. Никому другому я бы не позволила до себя дотрагиваться…

Эта мысль меня убивает. Разбивает лёгкие на мелкие осколки, будто они сделаны из хрусталя. Хочу его от себя оттолкнуть. Хочу сказать, чтобы убирался к чёртовой матери, но не могу себя заставить.

Сжимаю простынь, впиваясь ногтями в ладони, когда его руки начинают двигаться вверх по моим ногам. Доходя до бёдер, плавно разводит их в стороны.

Зажмуриваюсь, когда он придвигается ко мне вплотную, вжимаясь телом в разгорячённую плоть.

— Лиза, открой глаза, — слышу его хриплый требовательный шёпот совсем близко. Чувствую, как губы, обжигает его горячим дыхание. Но вместо ответа молча мотаю головой.

И в этот момент Горский обрушивается на меня. Сжав пальцы на бёдрах, резко дёргает вперёд, впечатывая в своё тело намертво. От неожиданности из лёгких вырывается хриплый выдох, который Кирилл тут же поглощает. Сминает мои губы так жадно, как будто боится не успеть.

Скользит языком по зубам, вынуждая шире открыть рот, в который тут же с жаром толкается. На автомате упираюсь ладонями в его грудную клетку, пытаясь оттолкнуть, но в ответ он только теснее в меня вжимается.

Набухшие соски трутся об жёсткую ткань рубашки. От этого по телу раскатываются горячие импульсы, разливаются внизу живота жаркими потоками.

Чувствую, как частит его сердце. Пробивает меня насквозь как игла швейной машины. Или это моё собственное. Не могу разобрать.

Всё смешалось. Наши дыхания, пульсы, скачущие в бешеной пляске. И мои мысли, вторя этому сумасшедшему шабашу, разлетаются в разные стороны, как стаи диких птиц.