20 000 лье под водой - Верн Жюль Габриэль. Страница 9

– Что касается меня, – мрачно проговорил Нед Ленд, – я никогда не дам слова, что не попытаюсь бежать отсюда!

– Мне и не требуется ваше слово, мистер Ленд, – холодно заметил капитан.

– Сударь, – воскликнул я, – но ведь это бесчеловечно!

– Вы думаете? Судите, однако, сами: вы захвачены в плен на поле битвы, но я сохранил вам жизнь! Вы атаковали меня и прикоснулись к тайне, в которую не должен был проникнуть ни один человек в мире, – к тайне моего существования! Мне придется держать вас на борту хотя бы ради собственной безопасности!

– Очевидно, сударь, – сказал я, – у нас нет выбора. Или, вернее, есть выбор только между жизнью и смертью…

– Именно.

И уже гораздо более мягким тоном он прибавил:

– Я знаю вас, мсье Аронакс. И уверен, вы – человек, который никогда не станет жалеть о том, что случай связал наши судьбы. В судовой библиотеке среди моих любимых книг вы найдете и ваш труд, посвященный исследованиям морских глубин. Поверьте: время, проведенное на борту моего корабля, станет для вас самым плодотворным. Вы совершите путешествие в настоящую страну чудес – жизнь подводного мира будет изо дня в день развертываться перед вашими глазами! Я готовлюсь предпринять подводное путешествие вокруг света – я хочу еще раз окинуть взглядом все, что мною было открыто и исследовано в морских глубинах. Вы увидите то, что скрыто от человеческих глаз, и наша планета откроет перед вами свои самые сокровенные тайны!

Речь капитана произвела на меня сильное впечатление, и я на мгновение забыл, что никакие научные открытия не окупят утраченной свободы. Пришлось утешить себя надеждой на туманное будущее.

– Последний вопрос, – сказал я, заметив, что капитан собирается покинуть нас. – Как прикажете вас именовать?

– Я – капитан Немо, – ответствовал этот человек, – а вы и ваши спутники для меня – пассажиры «Наутилуса».

В дверях бесшумно появился слуга, и капитан, обращаясь к канадцу и Конселю, проговорил:

– Завтрак ждет вас в вашей каюте. Следуйте за этим человеком.

Когда мои друзья вышли из камеры, где провели более тридцати часов, капитан повернулся ко мне:

– А теперь, господин Аронакс, прошу вас разделить со мной трапезу.

Переступив порог, мы оказались в освещенном электричеством узком проходе. Пройдя с десяток метров, капитан Немо толкнул большую дверь, и мы вошли в просторный зал.

Это была столовая, отделанная дубовыми панелями в английском стиле. Резные поставцы, инкрустированные черным деревом, возвышались у стен, на их полках сверкал дорогой хрусталь. Серебряная утварь отражала яркий свет, падавший сверху, но изысканная роспись потолка приглушала яркость освещения. В центре располагался прекрасно сервированный стол.

Капитан Немо жестом пригласил меня садиться.

Завтрак состоял из нескольких блюд. Выглядели они чрезвычайно аппетитно, но поначалу мне чудился в них некий привкус. Однако вскоре я перестал его ощущать.

Капитан Немо искоса поглядывал на меня. Я ни о чем не спрашивал, но он сам ответил на вопросы, которые готовы были сорваться с моего языка.

– Большинство этих блюд вам незнакомо, – начал он, – но ешьте без опаски. Пища эта здоровая и питательная. Я давно отказался от всего земного и, как видите, чувствую себя неплохо. Мои матросы все как на подбор крепыши, а питаемся мы одним и тем же.

– Стало быть, – сказал я, – все эти кушанья приготовлены из того, что поставляет вам море?

– Да, господин профессор! Ловля сетями и охота в подводных лесах, где не ступала нога человека, удовлетворяет все наши нужды. Владения мои безграничны и никогда не оскудеют!

Я взглянул на Немо с удивлением.

– Я понимаю, сударь, что сети добывают рыбу к вашему столу; я, хоть и не совсем ясно, представляю, что вы можете себе позволить охотиться в подводных лесах, но мне совершенно непонятно, откуда здесь берутся мясные блюда?

– Сударь, я не использую мясо земных животных, – сказал на это капитан Немо.

– Ну а это что такое? – спросил я, указывая на тарелку, на которой лежали ломтики говядины.

– То, что вы принимаете за говядину, господин профессор, – филейная часть морской черепахи. Вот суфле из морских кубышек, любой малаец нашел бы его несравненным! Вот крем, взбитый из китового молока; вот сахар, который мы получаем из гигантских водорослей – фукусов. А на десерт – варенье из анемонов, не уступающих по вкусу лучшим плодам земли.

Из любопытства я отведал каждого блюда. А капитан Немо тем временем продолжал:

– Море, мсье Аронакс, не только кормит меня, но и одевает. Ткань вашего костюма соткана из биссуса двустворчатых моллюсков, окрашена она соком пурпурницы. Одеколон, что стоит на туалетном столике в вашей каюте, получен сухой перегонкой морских растений. Пером отныне вам будет служить китовый ус, а чернилами – сепия каракатицы.

– Вы так любите море, капитан?

– Море – это целый мир. Дыхание его чисто и животворно. Здесь человек не чувствует себя одиноким, ибо постоянно ощущает биение жизни. В глубинах морей обитают диковинные существа, а сами моря – непрестанное движение и любовь. В океанах зародилась земная жизнь, в них она и завершится. И наконец, они не подвластны деспотам. На глубине десяти метров заканчивается всякое земное могущество – там царит полная и абсолютная независимость! Здесь все, все свободны!..

Внезапно умолкнув, капитан Немо несколько минут взволнованно расхаживал по столовой. Постепенно его лицо приняло обычное выражение. Только тогда он вновь обратился ко мне:

– А теперь, господин профессор, если вы не прочь осмотреть «Наутилус», я к вашим услугам!

Я с готовностью последовал за этим таинственным человеком, чье имя в переводе с латыни означало «Никто».

11

«Наутилус»

Двойная дверь в глубине столовой распахнулась, и мы вошли в соседнее помещение, столь же просторное.

Это была библиотека. В высоких шкафах из палисандрового дерева рядами стояли книги в одинаковых переплетах. Шкафы занимали все пространство от пола до потолка. Здесь также находились широкие диваны, обитые кожей, передвижные подставки для книг, а в центре – большой стол, заваленный журналами и газетами. Четыре полушария из матового стекла ярко освещали каждый уголок. Я не верил своим глазам – неужели все это находится на подводном корабле?

– Ваша библиотека, капитан, – сказал я, – сделала бы честь любому музею или дворцу на суше. Это настоящая сокровищница; и я поражен тем, что она сопутствует вам в морских глубинах! Мой парижский кабинет беден в сравнении с вашим. У вас тут не менее семи тысяч томов…

– Двенадцать тысяч, мсье Аронакс. Книги – единственное, что все еще связывает меня с землей. Мир перестал существовать для меня в тот день, когда «Наутилус» впервые погрузился в морские глубины. Именно эта дата стоит на последних номерах газет и журналов, купленных мною… Библиотека всегда к вашим услугам – вы можете пользоваться ею, когда вам заблагорассудится.

Поблагодарив, я шагнул к полкам. Научная, философская, художественная литература на всех языках, но научные издания явно преобладали: труды по математике, механике, баллистике, гидрографии, метеорологии и географии чередовались с работами крупнейших естествоиспытателей; был здесь и мой двухтомник.

Я поблагодарил капитана за разрешение пользоваться библиотекой. Немо распахнул дверь, противоположную той, через которую мы вошли, и я оказался в не менее ярко освещенном салоне.

Это был просторный зал с закругленными углами. Мощные лампы, скрытые за отделкой потолочного свода, напоминавшего мавританские дворцы, лили мягкий свет на сокровища этого музея. Это и был настоящий музей, в котором соединились шедевры природы и искусства.

Десятка три картин великих мастеров, отделенные одна от другой щитами с рыцарскими доспехами, украшали стены, обтянутые однотонной тканью. Тут были полотна Рафаэля и Леонардо да Винчи, Корреджо и Тициана, Веронезе и Мурильо, Гольбейна и Рубенса. Современная живопись была представлена картинами Делакруа, Энгра, Мейссонье и Добиньи. Несколько великолепных мраморных и бронзовых копий античных скульптур стояли в углах.