Перекресток судеб (СИ) - Шабурова Эльмира. Страница 16

В воздухе чувствовалась перемена в погоде и, похоже, скоро небо должны были затянуть дождевые облака. Акая, лязгая зубами от холода, с трудом проглотила таблетку и, скривившись, сделала большой глоток воды.

— Какая гадость, — простонала она, как только смогла говорить.

— Зато сыпь проходит на глазах, — радостно ответила я ей и показала на ее грудь, обретавшую естественный цвет. Да и сыпь становилась не так заметна.

— Девушки, вы одеты? — Услышали мы ворчливый голос Сарима и Акая, ойкнув, поспешила одеться.

Парни принесли не только хворост, но и немного грибов, ягод и орехов, а Захар еще и огромную ящерицу сумел прибить камнем, и у нас появилась возможность попробовать ее мясо. На вкус она была как курица с привкусом рыбы, к тому же очень жесткая, и я, с трудом прожевав один кусочек, оставшуюся часть ножки отдала Захару, а он отдал мне все свои ягоды, и мы, довольные обменом, уставились на Бор Бара, который крутил в руках небольшую палочку с наростом, и пытался этот нарост разгрызть.

— Что ты делаешь? — Спросил Тихоню кузнец.

— Надо задобрить лешего, иначе мы так и будем плутать по лесу, — появилась надпись на карточке, и тут же сменилась следующей. — Этот нарост — это гнездо долиликов, если смешать их яйца с цветами памятниками и добавить немного чистой крови мужчины и женщины, то я смогу задобрить лешего и, надеюсь, он нас отпустит.

— Я нарву цветы, — тут же сказала я, и встав на ноги, побежала под иву за мелкими цветочками.

— Я дам свою кровь, — предложил Сарим и посмотрел на Акаю.

— Я тоже дам свою кровь, — Ответила она на его взгляд, и парень как будто немного расслабился и мягко улыбнулся ей. Захар помог Тихоне расковырять нарост, и из него удалось достать три перламутрово–радужных шарика с рисинку размером. Бор Бар размял их вместе с цветками у себя в ладони и, перемешав их с несколькими каплями крови нанес, смесь на камень и замычал мелодию своим жутким голосом. В лесу неожиданно заскрипели деревья, и ветер резко подул от камня во все стороны, в лесу как будто кто-то с облегчением вздохнул, и вдруг только теперь мы поняли, что не слышали никаких привычных звуков леса. Птицы заголосили яростно и все сразу, как будто наверстывая все то время, что вынуждены были молчать, а Бор Бар вытер вспотевший лоб и улыбнулся нам мягко и ласково, он кивнул и показал на узенькую тропинку, что появилась у озера и убегала куда-то вглубь низины на запад, туда, где должен был быть тракт.

— Надо до ночи выбраться на дорогу и дойти до площадки отдыха. — Строго сказал Сарим и показывая своим примером, как мы спешим, побежал по тропинке.

В течениие получаса мы бежали без проблем, и казалось, что вот так запросто и выбежим из леса, когда позади нас раздался торжествующий вой, и мы, не сговариваясь, побежали еще быстрее, и все же гончие быстро нагоняли нас. Сарим остановился и встал у обрыва, повернулся к преследовавшим нас тварям и выхватил меч.

— Что ты собираешься делать? — Спросила его Акая, становясь рядом с рыцарем и тоже обнажая меч.

— Если мы и дальше будем бегать, у нас сил не хватит на то, чтобы сражаться. Лучше примем бой, пока на ногах стоять можем, — ответил он ей.

— Вот только это будет последний бой, — тихо сказала Акая. — Магии огня у нас больше нет. У меня еще не скоро появятся силы на повторное заклинание.

— Порубить их в мелкое крошево — тоже выход, — сказал Захар и, покрутив в руке ятаган, вздохнул и добавил. — Сейчас бы молот был полезней.

Я встала рядом с Захаром и протянула ему огромную обломанную ветку, которая в его руках стала похожа на просто дубину. Он благодарно подмигнул мне и протянул мне свой ятаган.

— Стой за моей спиной и просто постарайся не подпускать тварь ко мне со спины, — сказал он мне, и я увидела, как из леса вышло три огромных костяка, а за ними еще четыре. Красные светящиеся глаза уставились на нас, и мне по-настоящему стало страшно. Ладони вспотели мгновенно, но я сделала пару глубоких вдохов и покрепче сжала рукоять ятагана.

— Просто стой у меня за спиной и все будет хорошо, — строго прошептал Захар, и я молча кивнула, потом поняла, что он этого не видит и прошептала:

— Не волнуйся, все будет хорошо.

Твари, порыкивая, медленно выстроились в полукруг и начали наступать, они не торопились, они были уверены, что победили, но они не знали, что встретились с очень целеустремленными людьми.

— Я не позволю вам отнять мою мечту! — яростно закричала Акая и первой ринулась в бой. Она сумела снести голову первой гончей и пинком отправить костяное тело в полет.

Сарим и Захар ринулись в бой, но гончие больше не позволили застать себя врасплох. Да и у той безголовой твари, вокруг костяного тела заклубился черный дым, и тварь поднялась на лапы с новой головой.

Я разочаровано вскрикнула, и, не веря тому, что делаю, подбежала к твари и нанесла удар по только что появившейся голове ятаганом. Удар получился сильным, но ударила я плашмя, лезвие лишь раскололо череп, и тварь снова рухнула, я повернулась к друзьям и увидела, как на руке Сарима повисла, сжимая челюсть тварь, Бор Бар лежал на спине и отбивался от твари, что пыталась вцепиться ему в горло, а Акая и Захар, стоя спина к спине, отбивались от остальных тварей.

Еще никогда я не испытывала таких чувств. Я впервые встретила людей, которых с легкостью могла назвать друзьями, даже зануду Сарима, и теперь они могли погибнуть, а я ничего не могла поделать.

— Можешь, — услышала я чей то вкрадчивый и мягкий голос, и на секунду я как будто оказалась вне своего тела, а им взялся управлять не пойми кто, и тело мое, расставив ноги на ширине плеч, развело руки в стороны, потом медленно начало поднимать их вверх, сводя вместе и между пальцев засверкали мелкие разряды молнии, а мои губы зашептали какую то тарабарщину, потом я увидела узор формирующегося заклинания и когда мои ладони сошлись в одной точке, волна раскаленного воздуха ударила так, что костяки рассыпались, а моих друзей раскидало кого куда. Бор Бара впечатало в камень, и он потерял сознание, Акая и Захар улетели в кусты, а Сарима сдуло с обрыва, и я, заорав от ужаса, побежала к краю обрыва и посмотрела вниз. Он висел на одной рук, вторая, окровавленная, висела неподвижной плетью. Сарим из последних сил цеплялся за корень дерева и я, свесившись с края по пояс, схватила его руку и закричала:

— Держись! Давай! Я помогу тебе вылезти!

Сарим поднял глаза на меня и, резко их расширив, отвернулся и продолжил висеть, рискуя в любой миг рухнуть вниз.

— Ты чего? — изумленно спросила я, с трудом удерживая тяжелого парня.

— Твоя рубашка порвалась и все видно! — чуть ли не прорычал рыцарь, продолжая рисковать своей жизнью.

— Ты издеваешься! — прорычала в ответ я, впиваясь ногтями в выскальзывающую руку. — Прекращай! Ты сейчас погибнешь! Я еле держу тебя. Помогай, давай!

— Ты не блудница, чтобы своими прелестями сиять! — прорычал в ответ Сарим, и я со всех сил впилась ему в руку ногтями в надежде привести парня в чувства.

— Не глупи ты сейчас упадешь! Закрой глаза и помогай мне вытащить тебя. Болван! Ты, сексист фигов! — заорала я и с криком потянула парня. Он, наконец, сумел упереться правой ногой в камень и помог мне вытащить его настолько, чтоб он сам сумел выбраться из пропасти.

В этот момент из кустов выполз исцарапанный Захар, на плече которого висела бесчувственная Акая, и мне стало не до рыцаря с его глупостями. В отличие от него, Захар даже не заметил моей рваной блузки, и лишь помог мне достать из сумки мазь для обработки ран и, промыв ссадину на голове Акаи, перебинтовал ее. Потом мы вместе привели в чувство ушибленного Бор Бара и, наконец, взялись за Сарима. Его рука была покусана и вывихнута, и Захару пришлось вправлять руку рыцаря, а мне ее обрабатывать. При этом я демонстративно села так, чтоб все мои прелести были у него перед носом, и Сариму пришлось сидеть, плотно зажмурив глаза.

– Что произошло? — застонав, спросила Акая, как только открыла глаза. — Где гончие?