Месть орков - Кнаак Ричард Аллен. Страница 63

Ронин и его компаньоны ожидали увидеть, как чёрный дракон рухнет на землю, сражённый талисманом Некроса, но, к их удивлению, ничего подобного не произошло. Десвинг продолжал пикировать на тележки с яйцами.

Рыжий колдун не верил своим глазам.

— Ему не нужна Алекстраза, ни живая, ни мёртвая! Ему нужны её яйца!

Десвинг с поразительной аккуратностью подцепил две телеги и поднял их в воздух. С телег скатились охранники, а животные, которые их волокли, беспомощно забились в постромках.

Дракон не хотел разбивать яйца, но почему? Зачем они дракону-одиночке?

И тут Ронин понял, что сам ответил на свой вопрос. Десвинг хочет отобрать яйца Алекстразы для себя самого. Драконы вылупятся красными, но под присмотром чёрного из них вырастут такие же зловещие монстры.

Понял это Некрос или просто хотел помешать вору, но он вдруг повернулся в хвост колонны и что-то крикнул. Одноногий орк продолжал держать артефакт высоко над головой, а свободной рукой указывал в сторону удаляющегося Десвинга.

Один из красных левиафанов тяжело расправил крылья и ринулся в погоню за вором. Ронину никогда не приходилось видеть такого измученного, такого больного дракона. Он даже удивился, что красному гиганту удалось подняться так высоко в небо. Неужели Некрос рассчитывал, что этот обессилевший старый дракон может сравниться силой с Десвингом?

Тем временем бой между орками и равнинными карликами продолжался. В действиях последних чувствовались отчаяние и злость. Казалось, они надеялись на поддержку красного дракона. Если это было действительно так, Ронин мог понять их разочарование.

— Не понимаю, — заметила стоявшая рядом с ним Вериса. — Почему Красус им не помогает? Он наверняка должен быть здесь. Уверена, это из-за него карлики, наконец, решились атаковать орков!

— Красус! — события развивались так стремительно, что Ронин совсем забыл о своём покровителе. А ведь у него возникло немало вопросов к безликому колдуну. — А при чём здесь он?

Вериса рассказала. Ронин слушал и не верил, но потом его охватила злость. Всё верно, как ему уже однажды показалось, советник Кирин Тора его использовал. И не только его, он использовал и Верису, и Фолстада, и, возможно, вот этих равнинных карликов.

— Он действительно провёл нас внутрь горы, — продолжала Вериса, — но вскоре пропал и больше не появлялся.

Эльфийка сняла медальон и протянула его магу.

Медальон был удивительно похож на тот, которым одарил Ронина Десвинг, они были похожи даже в деталях. Маг с горечью вспомнил, что видел этот медальон на Верисе, когда они с Фолстадом дрались с големом. От кого Красус узнал, как пользоваться талисманом? От драконов?

Кристалл в медальоне Верисы частично выпал из оправы, Ронин вдавил его пальцем обратно и, представив, что Красус слышит его, со злостью сказал:

— Ну что, Красус? Ты там? Желаешь, чтобы мы ещё что-нибудь для тебя сделали? Может, нам погибнуть для тебя?

Бесполезно. Какая бы сила ни таилась в этом талисмане, она уже исчезла. А Красус, даже если слышит, скорее всего, промолчит. Ронин размахнулся и приготовился швырнуть талисман вниз, но в это время в его голове прозвучал слабый голос:

Ронин?

Взбешённый колдун замер на месте.

Ронин… прошу… прошу тебя… у нас ещё есть… есть надежда.

Друзья Ронина смотрели на него и не понимали, что происходит. Маг молчал, он пытался собраться с мыслями. У Красуса был измученный голос, казалось, он умирает.

— Красус! Ты…

Послушай, мне нужно восстановить энергию! Я знаю… я знаю… ты можешь спасти…

Ронин больше не доверял советнику, но всё же спросил:

— Что ты хочешь?

Сначала… сначала я должен перенести тебя сюда.

Медальон внезапно вспыхнул, и ярко-красный свет залил колдуна.

— Ронин! — вскрикнула Вериса, она потянулась к колдуну, но её рука схватила воздух.

Поражённый маг в ужасе наблюдал, как исчезают эльфийка, карлик и вся горная гряда.

И почти в то же мгновение вокруг него материализовался другой пейзаж — бесплодная земля, а чуть в стороне шёл ожесточённый бой. Красус перенёс Ронина к западу от колонны орков. Он даже не подозревал, что рыжий маг был так близко.

Все ещё злой на своего патрона Ронин крикнул:

— Красус! Будь ты проклят, покажись…

Маг смотрел прямо в глаза лежавшего гиганта, того самого красного дракона, который минуту назад рухнул с неба на землю. Дракон лежал на боку, одно крыло откинуто, шея вытянута, голова лежит на земле.

— Приношу тебе мои… мои самые глубочайшие извинения, Ронин.

20

Как просто. Совсем просто. Десвинг, возвращаясь за очередной порцией яиц, задавался вопросом: не слишком ли он осторожничал, продвигаясь к своей цели? Он всегда считал, что проникнуть в крепость орков самому или под прикрытием — рискованная затея, особенно если его учует Алекстраза. Конечно, он сам вряд ли бы пострадал, но драконьи яйца, ради которых и затевалась эта авантюра, могли быть уничтожены. Он давно решил для себя, что удерживать под контролем Алекстразу слишком сложно и поэтому будет лучше украсть разом все яйца, какие только возможно. Именно по этой причине он и выжидал так долго. Теперь же ему казалось, что он зря потерял время — и раньше, и сейчас ему никто не мог помешать.

Никто не мог, но кое-кто пытался. А пытался больной, давно вышедший в тираж, еле-еле размахивающий крыльями старик, который сейчас летел навстречу своей смерти.

— Тиран, — демонстрируя своё неуважение, Десвинг не стал называть красного дракона полным именем. — Ты ещё не подох?

— Верни яйца! — прохрипел старый левиафан.

— Чтобы орки вырастили из них своих верных псов? Я сделаю их хозяевами мира! Стаи драконов вновь будут править в небе и на земле!

Больной противник чёрного дракона ухмыльнулся в ответ.

— А где твоя стая, Десвинг? Ах да, склероз! Они все погибли ради твоего величия!

Чёрный дракон зашипел и широко расправил крылья.

— Иди ко мне, Тиран! Буду рад послать тебя в небытие!

— Под властью орка или нет, я буду биться с тобой до последнего дыхания! — прорычал Тиран и нанёс удар, целясь в шею противника, но промахнулся.

Драконы издали боевой клич, рёв Тирана был много тише рыка Десвинга, и ринулись друг на друга.

— Красус? — изумился Ронин.

Красный дракон приподнял голову ровно настолько, чтобы кивнуть один раз:

— Это имя… так меня звали… когда я был человеком…

— Красус… — Изумление сменила горечь. — Ты предал меня и моих друзей! Ты задумал все это! Ты сделал меня своей марионеткой!

— Я всегда… всегда буду сожалеть об этом…

— Ты ничем не лучше Десвинга!

Дракон поморщился, но потом всё же кивнул:

— Я заслужил это. Наверное, это тот путь, который… который он выбрал очень-очень давно. Это так легко — не думать о других…

Шум битвы долетал и сюда Он заставил Ронина забыть о собственной гордости и вспомнить о более важных делах:

— Там Вериса и Фолстад… и все эти карлики! Они могут погибнуть из-за тебя! Зачем ты вызвал меня сюда, Красус?

— Потому что ещё есть надежда одержать победу над злом… над злом, которое я сам помогал создавать… — Дракон попытался встать, но сил не хватило, и он сел. — Ты и я, Ронин… у нас ещё есть шанс…

Рыжий колдун нахмурился, но промолчал. Сейчас его волновали только жизни Верисы, Фолстада и равнинных карликов.

— Ты не отказал мне сразу… Это хорошо… Спасибо тебе за это…

— Просто объясни мне, чего ты хочешь?

— У предводителя орков артефакт… «Душа Демона»… В нём сосредоточена сила всех драконов, кроме Десвинга.

Ронин вспомнил безрезультатную попытку Некроса одолеть Десвинга с помощью артефакта.

— Почему кроме Десвинга?

— Потому что «Душа Демона» — его творение, — ответил магу тихий женский голос.

Колдун резко развернулся и услышал у себя за спиной изумлённый вздох дракона.

Перед Ронином стояла прекрасная, но эфемерная женщина в струящейся изумрудной мантии, на губах её играла слабая улыбка. Маг не сразу осознал, что глаза женщины закрыты, но не было никаких сомнений, что она прекрасно различает всё, что её окружает.