Герой моих грез и кошмаров - Ежова Лана. Страница 27
– А я понимаю его желание совершить самоубийство. Кому нужен безрукий бывший маг? Тут выгоревшим сложно, а он и вовсе не сможет заботиться о себе. Уповать на пронырливых слуг? Так себе перспектива.
– Подождите! Не говорите так, Полковник жив.
– Сомневаюсь, Джемма, он давно утратил волю к жизни.
Если утратил, почему ты не пригласил ему целителя душ? Я понимаю, что они сейчас нарасхват, но можно было что-то предпринять!
Упреки я держала при себе, хоть очень и хотелось высказаться.
Ночь. Гроза. Холодные потоки воды. Я продрогла и промокла, не сумев поставить щит от дождя. Я не теряла надежды. Боги, молю, пусть этот человек не совершит самое страшное! Я сама приглашу ему специалиста, даже если придется продать еще один артефакт, захваченный из дома!
Я верила в лучшее, пока среди скал мы не нашли тело сбежавшего пациента.
– Полковник… Как же так?
В отчаянии я забыла заклинание успокоения и разрыдалась, как обычный человек, а не маг с даром исцеления.
Послав коллегам сигнал призыва, Рутшер крепко меня обнял.
– Хватит, Джемма, хватит… Это его выбор.
Я завыла громче, поражаясь его бессердечности.
– Ладно, поплачьте, – вздохнул Рутшер обреченно, – сейчас вам это необходимо.
Главный целитель Приморского лазарета, лорд Илфаер, вызванный из дома, явился к обрыву в белой пижаме. Холодные плети дождя огибали сухощавого чародея, стекая по его сферическому щиту с лиловой подсветкой.
– Рутшер, почему девушка все еще здесь? – громыхнул главный недовольно. – Ей необходима горячая ванна и крепкий сон!
Рутшер тотчас развил бурную деятельность: создал щит для нас двоих и проводил меня домой. Он даже набрал мне ванну и лично успокоил.
На меня накатила такая апатия, что я на время провалилась в иной мир. Туда, где нет страданий и боли. Где обожженные войной люди не сводят счеты с жизнью. Естественно, я не додумалась прогнать целителя и вяло удивилась, когда увидела его, выйдя из ванной.
– А вы действительно внучка известного артефактора, – с уважением протянул Рутшер, рассматривая магснимки на стене. – Почему вы здесь, а не на факультете артефакторики? Для девушки безопаснее учиться там.
Он прав. На лазареты, будто чуя скопление беспомощных раненых магов, часто нападали демоны. Самая последняя посудомойка могла погибнуть, а не только целители и помощники.
Я устала и хотела побыть в одиночестве, и игнорирование расспросов помогло избавиться от нежелательного посетителя.
– Отдыхайте, Джемма. У вас сутки, чтобы прийти в чувство.
Когда мы уже стояли на пороге, Рутшер неожиданно погладил меня по голове и с сочувствием пообещал:
– Трагедия скоро поблекнет, а то и вовсе забудется – у каждого целителя есть свое кладбище за спиной. Вы привыкнете.
Привыкну?.. Что ответить на подобное заявление? Я не знала, поэтому малодушно промолчала. И мгновенно вырубилась, стоило тяжелой голове коснуться подушки.
Спала до самого вечера, не запомнив толком, что мне снилось. Муть какая-то. Когда ужинала, вспомнила все события прошлой ночи и схватилась за сердце.
Полковник… Он не справился с горем, ушел.
Страшно, что похожее настроение у Велдона, как и сама ситуация. Как и Полковник, он не рассчитал свои силы, когда воспользовался заклинанием «Запиратель миров». Как и Полковник, получил серьезное увечье, которое сделало его зависимым от других людей. Как и Полковник, он перестал быть чародеем.
Еще на первом курсе нам рассказывали, что упадническое настроение заразно, а уныние передается, как моровое поветрие. Хоть бы Велдон не решился повторить поступок Полковника!
Нехорошее озарение испугало. Богиня, только не это!
Я вскочила из-за стола, быстро оделась и побежала в лазарет.
Багровое солнце наполовину окунулось в море, окрашивая тревожными оттенками край красного небосвода. Кровавый закат. Ветер усиливался, зло обрывая лепестки чар-вишни, пока я бежала через сад.
Никто не встретился в коридоре лазарета, поделиться страшными предположениями было не с кем. И я спешила, понимая, что могу не успеть.
Только бы Велдон оказался сильнее духом, только бы не надумал натворить глупостей!
Ворвалась в палату – и застыла в ужасе.
Кровать слепого пациента была пуста.
– Где Велдон? – спросила у его соседей, мирно играющих в карты.
Арно пожал плечами и с неприкрытой грустью объяснил:
– К нему невеста приезжала, сказала, что разрывает помолвку. Вот Велдон и пошел успокаиваться. Полчаса назад ушел, еще гуляет.
Молча развернувшись, я покинула палату. В горле затаились рыдания. Слезы туманили дорогу, и порой я спотыкалась.
Не зря предположила, что настроение Полковника заразно! У Велдона еще и повод серьезный появился. Если бы невеста согласилась выйти за него замуж, богиня Гармонии благословила бы союз, усилив новобрачных. К Велдону могло вернуться зрение, а то и восстановиться магические каналы. А может, и нет, раз девушка его не любила… Пути Гармонии неисповедимы.
Я знала, куда пойдет Велдон. К моей чар-вишне на утесе. Там высоко, камни острее, и маршрут ему хорошо знаком.
У меня болели ноги от бега, и я едва не упала, когда увидела одинокую фигуру на самом краю утеса.
Расставив руки и подняв лицо, Велдон замер в шаге от пропасти. Ветер остервенело трепал его белую рубашку и брюки, будто нетерпеливо подталкивая.
Нет… Нет, я не позволю ему сделать это!
Как вспомнила заклинание «Призрачных пут» в этой ситуации? Не знаю. Я накинула бледно-голубую петлю на талию мужчины и с силой дернула, оттаскивая от края.
– Велдон, не смей!.. Не смей, дурак!
Я подбежала и крепко, отчаянно вцепилась в его рубашку. Только сейчас я в полной мере осознала: шутка о самом любимом пациенте – не шутка! Он не просто пациент, а дорогой мне человек, друг. Мужчина, рядом с которым мне всегда тепло. И я не хочу, чтобы он умирал!
– Я не собирался прыгать, – хрипло прошептал Велдон.
Врет бессовестно…
– Ну да, и на краю ты стоял после предательства невесты просто так!
Я намертво держалась за него и плакала не таясь – все равно не увидит. Мои слезы смешались с солеными брызгами, которые доносил до нас ветер.
– Не смей даже думать о том, чтобы сдаться!
Горькая улыбка на губах мужчины отдавала полынью.
– А для кого мне бороться, Фэйриль? – спросил он устало. – Никто не ждет от меня силы духа, даже родные.
– Дурак! – Я рыдала. – Я жду, я в тебя верю! И я тебя никогда не отпущу!
Это не преувеличение. Неожиданное откровение обожгло, словно кипяток, осушило слезы.
Боги… Я ведь люблю Велдона…
Обожаю разговаривать с ним, даже просто молча находиться рядом.
Ох, Гармония, я люблю его. Люблю…
И не позволю умереть!
Я поцеловала Велдона, обхватив его забинтованную голову ладонями. Поцеловала отчаянно. Жадно. Всем сердцем понимая, что сейчас он – весь мой мир.
Велдон тихо застонал мне в губы, нехотя отрываясь от них, пытаясь оттолкнуть меня.
– Фэйриль, прекрати…
Он пытался освободиться, только кто же ему позволит?
– Фэйриль… Ты не понимаешь, что делаешь.
О, еще как понимала! Спасала свою любовь от гибели.
Целуя упрямца, я молча теснила его подальше от утеса, поближе к чар-вишне.
Толком не осознавая, что творю, коснулась его груди ладонью, посылая импульс желания. Заклинание страсти, выученное на курсах гармонии, заклинание, которое разрешалось применять лишь на муже.
Велдон болезненно застонал, борясь с внезапным наваждением.
Я же лихорадочно целовала его, бессовестно пользуясь ошеломлением. Не отдам я смерти этого мужчину… Ни за что не отдам!
И вскоре Велдон проиграл.
– Фэйриль…
Высокий, мягкий мох принял наши тела в свои объятия.
Оказавшись сверху, с неуклюжей страстью я целовала любимого, остро жалея, что не могу видеть выражение его глаз.
– Велдон, ох, Велдон…
Мой шепот перемежали горячечные поцелуи.
Велдон капитулировал – и превратился в захватчика.