Гегемон Греции! (ЛП) - "Chen Rui". Страница 25
«Рашну знает (бог суда добра и зла в персидской мифологии), что это наказание, которого он заслуживает!». — поспешно сказал Арий, посмотрев на Тиссаферна, который улыбнулся, и тут же сказал: «Господин сатрап, я послал конницу убить всех греков, которые бродят вне их лагеря, как ты приказал».
«Отлично, я доложу о твоих заслугах его величеству». — Тиссаферн понимал, что для войск Кира Младшего он должен не только сдерживать их, но и сблизиться с ними. В конце концов, это почти 10 000 солдат, и когда он вернется в Малую Азию, ему придется полагаться на этих местных персидских вельмож.
«Теперь, когда главные предводители греческих наемников уничтожены, эти глупые греки, вероятно, в панике и не знают, что делать. Ты и Останес отправляйтесь в греческие лагеря и попытайтесь заставить греков сдаться».
***
Антониос надеялся, что солдаты проводят Давоса в лагерь Менона, потому что там никто не осмелится ничего сделать Давосу.
Давос отказался и, повинуясь просьбе солдат, отправился в лагерь Клеарха. Поскольку это авангардные войска, лагерь располагался в самой северной части и недалеко от персов, так что он мог легко получить информацию немедленно. Он попросил Гиеоса позвать Ксенофонта, а Антониос пусть вернется в лагерь Менона, чтобы подготовиться, затем он вспомнил о чем-то, остановил Матониса и шепнул ему, Матонис посмотрел на него с удивлением и наконец кивнул.
Наблюдая за уходом Иелоса, Давос подавил напряжение в сердце, когда они направились в лагерь Клеарха. Сопровождавшие его солдаты не могли не спросить: «Действительно ли Клеарху грозит опасность?».
Давос сам спросил, вместо ответа: «Кто отвечает за лагерь в отсутствие Клеарха?».
«Капитан первого отряда, Тимасион».
«Вам лучше сказать ему, чтобы он был готов к обороне». — Пока Давос говорил, охранник лагеря потрясенно закричал и показал на фронт: «Смотрите, персидская конница!».
Давос и солдаты вместе оглянулись и увидели бесчисленную персидскую кавалерию, скачущую к ним в сотнях метров перед лагерем, вздымая пыль в небо и время от времени крича в пыльном тумане.
«Это…». — Солдаты нервно посмотрели на Давоса.
Несмотря на то, что его предположение сбылось, у Давоса не было и следа радости, он тоже нервничал.
«Возвращайтесь в лагерь!». — Он приказал сопровождавшим его солдат, чтобы они быстро вошли в лагерь и закрыли ворота.
В это время из пыльного тумана впереди выскочил солдат, который бежал, прикрывая кровоточащий живот одной рукой, и споткнулся.
Стражники и Давос тут же бросились вперед и вместе с ним вернулись в лагерь.
«Я… мы направлялись на рынок… персидская конница внезапно бросилась на нас, многие наши братья погибли… Агиас… Идите и сообщите Агиасу… он в опасности…». — слабо говорил раненый солдат.
***
Персидский воин 2;
Глава 24
Давос увидел огромную рану в животе мужчины, и он даже мог видеть кишки внутри, он знал, что жизнь этого человека была на последней минуте, но он не мог просто сдаться, он приказал солдатам, которые были рядом с ним: «Принесите его в полевой госпиталь как можно скорее и скажите им, что Давос послал его».
Солдаты понесли раненого солдата и были готовы идти через юг лагеря Клеарха. Остальные смотрели на Давоса, не зная, что делать.
Давос с тревогой сказал им: «Сообщите офицерам каждого лагеря, что персы нарушили свои обещания и расправились с командирами. Пусть все будут готовы к битве!».
Солдаты тут же бросились в свои лагеря.
«Давос, что случилось?». — В это время Ксенофонт подошел к воротам лагеря.
Давос быстро рассказал ему о том, что произошло.
Ксенофонт выглядел мрачным, его глаза были полны сожаления: «Я раньше уговаривал Проксенуса, но он не слушал, а я не настаивал на убеждении… Боюсь, что Проксенус уже…». — Дрожащим голосом Ксенофонт всхлипнул.
Давос молча кивнул.
Ксенофонт посмотрел на скачущую впереди персидскую конницу и зло сказал: «Мы должны немедленно созвать все наемные войска! Мы должны напасть на лагерь персов и спасти Проксенуса!».
«Я понимаю твою боль, Ксенофонт, но ты должен немедленно возвращаться в свой лагерь и сообщить Агасиасу, чтобы он привел войска». — сказал Давос
Ксенофонт ответил кивком, повернулся и ушел.
Войско Клеарха медленно собиралось, солдаты были в доспехах, медленно выходили из своих палаток и все еще болтали друг с другом. Очевидно, они не знали, какой опасности подвергаются, Тимасион, адъютант Клеарха, был так встревожен, что бил и ругал их снова и снова, пока не удалось собрать около 500 солдат.
В то время как Давос и Ксенофонт еще не покинули лагерь Клеарха, офицеры из других лагерей уже прибыли с небольшим количеством солдат, это были: Клеанор из лагеря Агиаса, Ксантикл из лагеря Сократа, Агасий из лагеря Проксена, а в лагере Менона было больше всего людей, включая его адъютанта Филесия, капитанов Антониоса и Капуса, конечно же, среди солдат был и отряд Гиеоса. Их появление вызвало у Давоса облегчение.
После встречи некоторые из офицеров так и не поняли, что произошло, а несколько капитанов во главе с Антониосом из лагеря Менона попросили Давоса рассказать им, что случилось, ведь он был свидетелем всего происходящего.
Некоторые из офицеров во главе с Тимасионом были удивлены тем, что Давос, который был обычным молодым солдатом, пользовался большим уважением среди офицеров лагеря Менона.
Остальные с любопытством смотрели на Давоса, потому что некоторые из солдат, вернувшихся назад, начали без умолку проповедовать, говоря, что Давос из лагеря Менона получил благосклонность бога и пытался помешать Клеарху и остальным отправиться в лагерь персов, но командиры не послушали его «оракула», что и привело к катастрофе. И вскоре об этом стало известно всем.
Поэтому Давос, столкнувшись со сложными взглядами всех присутствующих, спокойно рассказал о том, что произошло, и кратко объяснил дальнейшие действия.
Как только он закончил, все молчали.
«Вперед». — Иелос ободряюще подтолкнул его, и его товарищи взволнованно посмотрели на него.
Давос все понял. Его сердце забилось быстрее, но он не стал отказываться, а с большим усилием протолкнулся вперед, и солдаты взяли на себя инициативу, чтобы открыть ему путь.
«Твоя позиция здесь». — Антониос потянул его к левой стороне Филесия — это фронт войск Менона, и серьезно сказал ему: «Возможно, позже нам придется вести переговоры с персами, поэтому нам понадобится твое руководство».
Впервые, стоя в позиции командира фаланги, Давос был одновременно взволнован и несколько принужден, затем он повернул голову и посмотрел на Филесия, который тоже смотрел на него и мягко улыбался.
Ранее Давос несколько раз общался с Филесием и кое-что узнал о нем через Антониоса и других. У Давоса сложилось предварительное впечатление о Филесии: этот 45-летний фессалиец — добрый старик, хорошо знающий военное дело и не любящий бороться за славу и богатство. Если подумать, то можно увидеть, что Менон, у которого есть сильное желание все контролировать, конечно, не выберет себе в адъютанты столь же честолюбивого человека, ведь он часто ездит на встречи с персидскими сановниками, чтобы принять некоторые наемные задания, а делами в лагере должен руководить и заниматься кто-то долгое время, есть также опасность, что солдаты будут узнавать только адъютанта, а не его самого, поэтому он тщательно выбирал себе в адъютанты добродушного Филесия. В это время, без сомнения, Давосу было легко, потому что Филесий не возражал против того, что молодой человек стоит на месте командира, и его отношение было очень дружелюбным.
У греческих наемников перед лагерем было около 700 гоплитов и 200 пельтастов. Гоплиты шли впереди, а пелтасты сзади, и под звуки горна строй начал медленно продвигаться вперед. Персидская конница не приближалась, а наоборот, отступала, и удушающий звук начал стихать, а пыль впереди постепенно рассеивалась. Время от времени запыленные греческие солдаты бежали обратно в лагерь, но на земле было гораздо больше трупов их товарищей, их горе и страх усиливались.