Следовать новым курсом - Беломор Б.. Страница 63

Из защиты «Индепид» мог похвастать полным броневым поясом по ватерлинии из кованого железа толщиной около четырёх дюймов. Броневая палуба, однако, отсутствовала, что делало минный таран лёгкой добычей для навесного огня или обстрела с боевых марсов или высоких надстроек неприятельских кораблей.

Как это частенько бывает с конструкциями, перенасыщенными новинками, «Индепид» с момента ввода в строй в 1874 году страдал от многочисленных технических проблем. Одно время его использовали для испытания самодвижущихся мин, но уже через год разоружили и поставили в резерв. Последующие три года он провёл на приколе в различных портах Новой Англии – пока в преддверии британского набега не был спешно довооружён и включён в состав эскадры контр-адмирала Портера. И никто, даже командир самого «Индепида», не мог предположить, что этому нелепому судёнышку предстоит войти в историю наравне с «Монитором» и «Фердинандом Максом»…

Здесь автор предоставляет слово своему доброму другу коммандеру Анри Сен-Брийё. В этой баталии ему довелось командовать флагманом Портера, монитором «Лихай».

После страшной гибели «Аякса» контр-адмирал, казалось, потерял рассудок. Пренебрегая опасностью ежесекундно быть сражённым осколками, он выскочил из башни и встал у борта, наблюдая разворачивающееся побоище. Я последовал за ним; залп картечницы с «Беллерофона» высек сноп искр из башенной брони всего в полутора футах от контр-адмирала, но он, казалось, этого не заметил – стоял, сжав побелевшие кулаки, борода развевалась на ветру, глаза горели неистовым огнём.

Башня тем временем заворочалась, наводя пушки на изрыгающий огонь «Беллеррофон». Я успел крикнуть: «Берегитесь, мистер!..» – и оба наши орудия выпалили со страшным грохотом. От сотрясения палубы и волны горячих газов мы оба не устояли на ногах. Я вскочил первым и помог подняться контр-адмиралу. «Что же это делается, Эндрю, сынок?» – прошептал он; я с трудом различил эти слова, поскольку и сам был слегка контужен.

Я обернулся и посмотрел, куда указывал контр-адмирал. В четверти мили от нас пылал «Каноникус». Бронебойный снаряд пробил палубу и разорвался в пороховом погребе, превратив судно в подобие действующего вулкана; мы видели, как с монитора прыгали в воду люди.

«За мной!» – крикнул Портер и бросился к корме – там на недлинном буксирном конце волоклась за «Лихаем» маленькая шлюпка. Я кликнул из башни матроса, и мы оба поспешили к контр-адмиралу. Матрос, подчиняясь властному жесту его руки, принялся выбирать буксировочный линь, а сам Портер обернулся ко мне.

«Пришла пора выложить наш последний козырь», – сказал он и указал на «Индепид», держащийся в полутора кабельтовых на нашей правой раковине. До сих пор этот корабль не участвовал в сражении, уклоняясь по мере сил от неприятельского огня.

«Принимай командование эскадрой и пробивайся к форту Монро, – приказал Портер, – а я попробую расчистить для вас путь».

Я пытался возразить, что это не дело командующего и достаточно отдать приказ командиру «Индепида», но контр-адмирал одним нетерпеливым жестом отмёл мои возражения. Он запрыгнул в шлюпку. Матрос взмахнул вёслами, и утлая скорлупка понеслась к «Индепиду». Контр-адмирал стоял во весь рост; раз или два его закрывали от моего взора столбы воды, поднятые падающими снарядами, и всякий раз я с замиранием сердца ждал – покажется ли он снова? Но роковая минута ещё не наступила: шлюпка ткнулась в борт, контр-адмирал забрался на палубу – в подзорную трубу я разглядел, как он гневно оттолкнул протянутую ему руку – и скрылся из виду. Спустя несколько минут «Индепид» развёл предельный ход и обогнул «Лихай», выходя в атаку на «Шэннон».

Я стоял и смотрел, как заворожённый, не обращая внимания на пули и осколки, барабанящие по броне. Британцы, видимо, не заметили этой отчаянной атаки, а когда заметили – было уже поздно. С расстояния в три кабельтовых с «Индепида» выбросили самодвижущуюся мину; она пошла в цель, лишь немного обгоняя сам миноносец, и ударила «Шэннон» в район форштевня. Поднялся высоченный столб воды, а «Индепид», продолжая движение, ударил британский броненосец в борт своим шпироном. Удар пришёлся по касательной и лишь сорвал с креплений несколько листов броневого пояса. Не знаю, выдвинули перед атакой бортовые шесты с минами или нет – скорее всего, выдвинули, однако правая мина, которая должна была поразить «Шэннон», не взорвалась. От сильного удара «Индепид» отбросило влево, и энергия вращающегося на всех оборотах винта увлекла его прочь, прямиком к разворачивающемуся в пяти кабельтовых от «Шэннона» броненосцу «Трайумф». «Значит, атака ещё не закончилась?» – успел подумать я, и тут грозный шпирон «Индепида» вломился в борт британца. И почти сразу прозвучал сдвоенный взрыв – один потряс корпус броненосца там, куда пришёлся таранный удар, другой поднял столб воды чуть левее. Я с ужасом понял, что вторая шестовая мина сделала своё дело – мало того, взорвалась мина Уайтхеда в одной из подводных пусковых труб, которую, видимо, успели зарядить перед второй атакой.

Результат этого тройного удара был ужасен. Носовую часть «Индепида» оторвало; тридцатифутовый таран засел в самой большой пробоине. Хлынувшая во внутренности броненосца вода залила котельное отделение, гибнущие корабли окутались громадными клубами пара – даже с расстояния более полумили до меня доносились вопли обваренных раскалённым паром людей. «Трайумф», издав долгий вздох, подобно умирающему киту, лёг на борт – и накрыл собой обломок героического «Индепида»! Несколько минут совместной агонии, и на поверхности воды остались лишь обломки, среди которых прыгали в волнах человеческие головы…

Что можно добавить к этому леденящему кровь описанию? «Шэннон» поднял из воды несколько десятков матросов, среди которых не было ни одного американца. Воспользовавшись возникшей паузой, Сен-Брийё провёл три избитых английскими снарядами монитора под кормой британского ордера на мелководье возле форта Монро. Британцы их не преследовали – взяв на буксир подбитый «Шэннон», они медленно двинулись к выходу из залива. А к месту разыгравшейся трагедии уже спешили катера и шлюпки с форта – спасать тех, кого ещё можно было спасти.

На что рассчитывал Дэвид Портер, бросаясь в свою последнюю атаку? На то, что прорвавшиеся под защиту фортов мониторы под командованием Сен-Брийё сумеют кое-как защитить минные заграждения от потрёпанных броненосцев Инглфилда? На последний резерв обороны Норфолка, полдюжины колёсных канонерок, вооружённых совсем уж антикварными пушками? А может, ему уже виделись за грядой островов, отделяющих акваторию Чесапикского залива от океана, дымы подходящей русской эскадры?

Мы подошли к месту сражения спустя несколько часов и могли лишь видеть мачты британских кораблей, исчезающих за горизонтом. Адмирал Бутаков имел возможность преследовать Инглфилда, однако накатывающийся с норда грозовой фронт заставил его вспомнить об осторожности. И не напрасно – вскоре разразился шторм такой силы, что даже в укрытом от удара стихий эстуарии реки Саскуэханны мы испытали немало неприятных минут. Оставалось только посочувствовать британцам, которых это буйство стихий застигло в океане. Много позже мы узнали, что этот шторм погубил «Шэннон» – искалеченный фрегат затонул на пути к Бермудам после столкновения с буксировавшим его пароходом. И лишь непотопляемый груз в виде бочек и брёвен, предназначенных принимать на себя разрушительную силу подводных мин, позволил несчастной посудине кое-как доковылять до Гамильтона…

XIV. Ночь перед Рождеством

Гавань Нью-Йорка

24 декабря 1878 г.

– Что это там? Никак ведьма на метле прилетела?

Командир «Клеопатры» прищурился. Действительно, на фор-салинге фрегата «Дэлавэр» маячили неясные фигуры, размахивающие чем-то разлапистым, ветвистым, вроде огромной метлы. Кавторанг улыбнулся.