Лея Леса (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 28
— Все свободны. Углова, Сантос, останьтесь, пожалуйста…
Девушки переглянулись — и остались. Таня коснулась руки Салеи, молчи, я скажу за двоих.
— Да, Галина Борисовна.
— У меня голова не болит. Как вы это сделали?
— Галина Борисовна, у нас прапрабабка… в общем, кое-что она знала и умела, — потупилась Таня. — Там даже прапрапра… это еще в царские времена было, еще до Николашки.
Это объяснение Галина Борисовна поняла. Такое… бывает.
Вот просто бывает оно — и все тут. И лучше в это даже не слишком лезть.
— Оно и у той ветви семьи просыпается, и у нашей… что-то серьезное так вылечить не удастся, а вот всякие мелочи — можно.
Для Галины Борисовны головная боль мелочью не была, но придираться она не стала. И так понятно, что спазм сосудов — это не онкология, к примеру.
— Я понимаю.
— А чтобы лечить грамотно, надо знать медицину. Тогда хоть не навредишь.
И с этим преподавательница была абсолютно согласна. Аптеки, салоны красоты, даже иногда поликлиники — понаберут туда по объявлению, а народ расхлебывает. Торговать-то эти девочки-мальчики могут. А знаний нет, вот и получается черт знает что…
Тот же солярий.
Ничего, что к нему полный список противопоказаний есть? Который в салонах попросту не озвучат. А зачем? Сам пришел, сам и думай, что вредно для тебя, а что полезно. Лазерная и фотоэпиляция…
Красота требует жертв?
А вы уверены, что она требует вашей смерти из-за онкологии или особо «удачно» оторвавшегося тромба? Варианты возможны.
— Вот вам список растений и дозировки, — протянула листок Салея. — Если будете регулярно пить, приступы станут намного реже. Может быть, раз в год.
Будет пить?
Да Галина Борисовна листок схватила так, словно ей слиток золота преподнесли.
— Спасибо!
— Не за что, — дружно отозвались девушки. — Можно идти?
— Да, конечно. Не переживайте, я никому и ничего не расскажу.
— Спасибо.
— И… Углова.
— Да?
— Не обижайся. Спрашивать все равно буду. Ты и так учишь, но… сама понимаешь. Мы за людей отвечаем.
Таня улыбнулась, глядя в глаза преподавательнице.
— Вот именно. И лечим их потому, что работа такая. Правильно? Вы не думайте, мы помогли просто потому, что могли. А знания мне и самой нужны.
Галина Борисовна улыбнулась ей в ответ — совершенно искренне.
— Спасибо.
Хорошие девчушки. Может, для медицины еще и не все кончено, если у них такие учатся?
— Думаешь, стоило помогать?
— Стоило, — кивнула Салея. — Жалко ее было. А еще… мне надо примерно представлять, сколько сил требует работа в вашем мире. С вашим Лесом я пока еще не настолько близка. Со своим взаимодействовать у меня получается проще, а с вашим… и я несколько лет просидела в клетке.
Таня погладила ее по плечу.
— Не думай об этом. Оно прошло…
— Прошло, — тоскливым эхом отозвалась Салея. — Танюша, это — не прошло. Мою планету кромсают на части, моих родителей убили, мой народ держат, как животных, в клетках… и я ничего, ничего не могу сделать! И Дубовая Корона мне тут не поможет.
Таня потерла бровь.
— Не можешь?
— Мы пытались. Но…
Таня задумалась.
— Лея, ты мне вечером расскажи, и как вы пытались, и что делали. Ладно?
— Расскажу. А зачем?
— А затем. У вас сила Леса, у нас технология, а уж пакостности характера… чего не хватит — то придумаем! Знаешь, сколько гадостей есть в нашем мире? Много…
Против воли Салея рассмеялась.
— Танечка, милая, ты уверена, что две девушки… ладно, еще и твоя бабушка, смогут что-то сделать целой культуре поглощения планет? Это целая Конфедерация Ша-эмо, их не миллионы — их тысячи планет, их сотни миллиардов!
Таня пожала плечами.
— Не подумаем, так и не придумаем. Уж твою-то планету мы им точно обломаем. Вот мне, как медику, сразу на ум приходят пандемии… ко всем ли болячкам есть иммунитет у ваших завоевателей?
— Бактерии? Вирусы? Мы не думали об этом…
— А мы подумаем, — кивнула Таня. — Вот, было проклятие фараонов…нам ведь что нужно? Чтобы конкретно на вашу планету перестали лезть. Даэрте оттуда все равно уходят, значит — можно развлекаться в свое удовольствие. Завоевателей жалеть точно не стоит.
— Мы подумаем над этим, — решительно кивнула Салея.
Девушки вовремя замолчали. Вот он коридор, их подгруппа, следующий урок… Диетология.
Стол номер такой.
Стол номер сякой.
Что в него входит, при каких заболеваниях применяется…
Пишем, потом снова слушаем и опять пишем. И еще учить будем.
На парте опять материализовалась записочка.
— Приглашаю поужинать вдвоем. В «Белом Китайце».*
*- автор в курсе, что «Белым китайцем» назывался наркотик. Но на хорошую кухню тоже подсаживаются. Прим. авт.
Салея демонстративно порвала записку в ошметки, подняла руку и с разрешения преподавателя выкинула мусор в ведерко.
— Один из лучших ресторанов города, — кивнула Таня. — Цены — бешеные.
— Пффффф.
Салея только плечами пожала. Рестораны? Она была равнодушна к пище. Исключение составляла гордяника, которой на земле просто не водилось. Удивительно вкусная ягода светло-розового цвета, некрупная, размером с виноградину, кисло-сладкая… Может, приживется?
Салея ее даже в этом случае уже не попробует. Но кто-то другой — вполне. Та же Таня. И вспомнит ее… И жизнь продолжится.
— Мы предпочитаем фрукты и овощи. Можем есть и мясо, и рыбу, но то, что выращено на земле — вкуснее.
— Есть рестораны для веганов.
— Углова, Сантос, рассажу.
Девушки замолчали, и Таня опять принялась писать.
На перемене им уже удрать не удалось. Сережа Попов пошел в атаку. Что это такое? Есть женщины, которым он безразличен? Крушение мира! Конец света!
— Салея…. Тебе говорили, что у тебя королевское имя?
— Да.
— Я со всем уважением приглашаю. Или другой ресторан назови, куда ты хочешь?
— Назойливость не добавляет вам привлекательности.
— Чего? — не понял Попов.
— Стократ повторенное предложение вызовет не согласие, а агрессию.
На этот раз дошло.
— Так я же не постель предлагаю, если сама не захочешь…
Терпение Салеи кончилось. И было-то его немного… а уж сидеть на парте, своей грязной простите, филейной частью, прямо перед ней?
Расположился этак, небрежно…
А парта-то не пластиковая.
Она деревянная… еще из тех древних времен, когда парты и столы делали не из опилок и клея, а из досок. Попросить вырастить шип в районе седалища?
Да в единый миг!
С парты Попов вскочил с воплем, хватаясь за тылы.
— Ай!
— Что случилось? — удивилась Таня, которая все это время сидела тише мыши. С одной стороны, Саея и сама справляется, с другой — это Попов. Ну он же… хотя ради подруги Таня уступила бы и Попова. Ладно уж…
Если Салее он нужен?
Как оказалось — не нужен. Ни даром, ни с доплатой.
Шипа в парте тоже не оказалось, он высунулся на долю секунды — и тут же спрятался обратно.
— Иголка… — прошипел Попов, держась за тылы. Он бы заподозрил Углову, но у той руки были на виду. Да и у Сантос тоже… но что это тогда могло быть? Непонятно…
— Какой ужас, — лицемерно посочувствовала Салея. — Может, вам к врачу сходить? Пусть вытащит? Иголку?
Группа захихикала. Интересно, как будет звучать диагноз?
Игла в заднем месте? Интересная болезнь получится…
Пока Попов соображал, что и как, в атаку пошла Извольская.
— А что, в Португалии это в моде?
— Что именно?
— Ходить, как чмо. В каких-то жутких обносках, бусиках, словно с помойки — Извольская протянула руку, намереваясь подцепить нитку деревянных бус, но такого Салея тем более не позволила бы.
— Везде свои обычаи, — рука Катерины повисла в воздухе, жестко перехваченная за запястье. — Я же не спрашиваю, зачем вы закачали в губы что-то вроде пластмассы, порезали себе щеки, закачали краску по контуру губ, глаз, бровей…