Блуждающий Трактир (ЛП) - "pirateaba". Страница 241

— Он… уходит?

Зевара в замешательстве уставилась на Шкуродёра. Почему он уходил?

— Он, должно быть, почувствовал, что вы представляете угрозу.

Рэлк выругался, а Зевара едва не плюнула огнём в Фишеса, когда маг появился из воздуха. Человек вздрогнул, но указал на Шкуродёра уставившемуся на него Рэлку.

— Это существо очень умно. Оно не будет сражаться ни с кем, кто может противостоять его эффекту страха и представляет реальную угрозу. Возможно, оно могло бы победить, но оно не станет рисковать.

— Почему?

Фишес пожал плечами.

— Большинство более ценных образцов нежити имеют некоторое подобие инстинкта самосохранения. Я предполагаю, что это существо может быть таким же.

— Существо? Оно не нежить?

— Нет.

Рэлк схватил Фишеса, когда Зевара уставилась на него. Дрейк не слишком нежно встряхнул мага.

— Хорошо, но куда это существо направляется? Оно возвращается в руины, или нам теперь нужно беспокоиться о подкреплении? Даже без этого монстра мы всё ещё по уши в нежити!

— Я не знаю! Не знаю!

Фишес боролся за то, чтобы Рэлк его отпустил. Он прокричал, когда нежить возобновила атаку на ряды стражников:

— Возможно, оно хочет сначала нас измотать! Или, может быть, оно ушло охотиться за более лёгкой добычей! Я не знаю!

Рэлк с отвращением отпустил Фишеса.

— Просто замечательно. Если оно вернётся с другой ордой – нам конец. Но куда оно поползёт, если ему нужно больше жертв? Здесь поблизости нет ни городов, ни деревень. Так где же…

Дрейк прервался, широко распахнув глаза. Зевара перевела взгляд на него, когда Рэлк повернулся к югу и на выдохе произнёс:

— О нет.

Фишес посмотрел на лицо Рэлка, а затем – на юг. Он моргнул, внезапно понимая, и его лицо слегка побледнело.

— Эрин.

1.43

Почему мёртвые пытаются убить живых? Из-за ненависти?

Стремятся ли они осквернить живых, втянуть их в то же бесконечное мучение, что из себя представляет их жизнь? Завидуют ли они тем, кто ещё дышит? Или это просто великая тайна? Может быть, нежить просто хочет, чтобы другие присоединились к ним, пополнили их бесконечное число?

Возможно… скорее всего… мёртвые просто обижены на живых. Может быть, они помнят прошлое, и оно причиняет им боль. Или они понимают живых и хотят облегчить их страдания.

А может быть, они просто знают, насколько они уродливы, и не хотят, чтобы кто-то на них смотрел.

Эрин закричала, когда почти полностью разложившийся гнолл приблизился к ней. У него не было лица. Ничего, для чего она могла бы использовать это слово. Только… гниль. Ужасные, чёрные внутренности, которые всё ещё дёргались и шлёпались друг о друга, пока он надвигался на неё.

Рука схватила зомби за остатки его головы. Совершенно не обращая внимания на гниль и прочее, что захлюпало вокруг его кулака, Кнайт крепко сжимал голову мертвеца, пока в ней что-то не хрустнуло и зомби не дёрнулся. А затем он стал неподвижным. Рабочий бросил труп на землю и отшвырнул его ногой. Он стоял, защищая Эрин, у входа в трактир.

Вокруг холма мёртвые сражались с живыми. Но криков не было. По крайней мере, антиниумы не кричали. А вот мёртвые кричали. Они завывали, издавали жуткие сосущие звуки или иногда стонали, но именно крики пугали Эрин. Она чувствовала, что они не должны этого делать. Мёртвые должны молчать.

Но они не молчали. Если уж на то пошло, то это Рабочие больше походили на безмолвных жнецов. Они двигались в унисон, сражаясь, блокируя, образуя живую линию в борьбе с нежитью. Иногда они говорили, но с пугающим спокойствием.

— Умри.

— Страдай.

— Сгинь.

Два антиниума схватили зомби – каждый за одну руку – и разорвали его на части. Другой Рабочий схватил скелет двумя руками и другими двумя вырвал ему рёбра.

Они сражались как машины. Беспощадные механизмы, которые разбирали нежить, словно ребёнок разбирал лего. Иногда это было чистое препарирование. В других случаях они просто избивали трупы, пока те не рассыпались.

Но при всём этом они были как дети. Никто из Рабочих не умел сражаться. Они были чрезвычайно сильны, но неуклюжи. А нежить, может, и была сгнившей, но все мертвецы были убийцами.

Рабочий попятился назад, взмахнув руками, когда скелет скользнул вперёд и вскинул булаву над его головой. Мертвец ловко увернулся от Рабочего, когда тот попытался схватить его костлявую руку, и поднял булаву, чтобы размозжить антиниуму череп.

— Нет!

Скелет посмотрел вверх, и в его лицо врезалась летящая сковорода. Жёлтое пламя в его глазницах померкло, и антиниум воспользовался моментом, чтобы схватить мертвеца.

Эрин посмотрела, как Рабочий разобрал скелет на составные части, и перевела взгляд на свою руку. Она даже не заметила, как бросила сковороду. Но по склону к трактиру поднималось ещё больше нежити.

— Держитесь позади меня, пожалуйста.

Кнайт оттолкнул Эрин назад, когда ещё больше мертвецов врезалось в строй антиниумов, на этот раз – с тыла. Антиниумы дрогнули, пытаясь сдержать их натиск. Эрин увидела, как один из Рабочих поскользнулся и упал, когда его схватил гуль. Нежить начала рвать его.

У него было имя. Он сказал его Эрин. Магнус. Магнус, как Магнус Карлсен, имя, взятое у чемпиона мира по шахматам. Он упал, и Эрин увидела его кровь. Она была зелёной.

— Нет!

Девушка попыталась выбежать вперёд, но Кнайт схватил Эрин за талию и поднял её.

— Вы не должны. Вы не должны подвергать себя опасности. Мы здесь для вашей защиты.

Магнус упал, закрывая лицо. Эрин попыталась вырваться, но Кнайт её не отпускал.

— Он умирает!

— Да. Враг окружает нас. Мы находимся в невыгодном положении. Это нужно исправить.

Кнайт потянул назад Эрин и поднял руку. Он спокойно произнёс:

— [Защитная Формация].

Магнус отбросил гуля назад и поднял руку, не обращая внимание на зелёную кровь, забрызгавшую землю вокруг него.

— [Атакующая Формация].

После этих слов он беззвучно рухнул на землю, когда гуль закончил разрывать его экзоскелет. Дрейк-нежить вытащил что-то из Магнуса и открыл рот, чтобы поглотить это.

Яростный крик опередил банку с кислотой всего на секунду. Гуль попятился назад, царапая когтями лицо, пока кислота плавила его плоть. Он зашатался, и ближайший антиниум спокойно ударил его шваброй, повалив на землю.

Эрин почувствовала, как на неё подействовали оба Навыка, подняла ещё одну банку с кислотой и бросила её. Она ощутила, словно стала легче… намного легче! И казалось, что у неё вдруг выросла пара глаз на затылке. Она чувствовала, где находился каждый мертвец вокруг неё, так же, как и чувствовала движения антиниумов.

Они держали строй. Даже когда нежить побежала вверх по холму, Рабочие спокойно встретили её, нападая на отдельных мертвецов по двое и по трое. У антиниумов не было чувства честного боя, и нежити было трудно защищаться от трёх групп по двенадцать рук, наносивших удары одновременно. И это в каждой.

Гуль проскочил мимо двух антиниумов и бросился к Кнайту. Тот поднял меч, но мимо него проскочил скелет и ударил гуля ножом в грудь. Торен и гуль упали, нанося удары и кусая друг друга.

Эрин закружилась. Она схватила котелок и бросила его. Зомби попятился назад. У неё было… у неё было довольно много котелков и сковородок, которые она захватила с кухни, но они оказались на исходе. Она бросала их в толпу, полагаясь на свой навык [Безупречный Бросок].

Теперь нежить падала, отступая. Эрин наблюдала за тем, как зомби, разворачиваясь, бросились бежать прочь. Это был обман? Может быть, сюда приближалось ещё больше нежити? Она огляделась вокруг, высматривая движение в темноте.

Ничего. На данный момент нежити больше не появлялось… все они были мертвы. Торен отстранился от гуля и забрал у него свою руку, когда тот в последний раз дёрнулся.

Сколько монстров погибло здесь? Сотня? Двести? Казалось, что тысяча.

— Тридцать четыре, — спокойно сказал Кнайт, отбросив в сторону скелет, которому Эрин раскроила череп сковородой.