Блуждающий Трактир (ЛП) - "pirateaba". Страница 351

Некоторые Бегуны сразу же направляются к дверям, а администратор бросается в подсобку искать одеяло. Я смотрю на Гарию.

Даже на зелье лечения не хватает. Разбойники нападают на неё в дороге. Со мной такого никогда не происходило, но, возможно, я бегаю так быстро, что это не является проблемой.

Когда я думаю, что знаю этот мир, случается нечто подобное, чтобы напомнить мне, что не нужны ужасные монстры. Люди сами по себе достаточно злы и жестоки друг к другу.

Фалс всё ещё пытается заставить Гарию сидеть спокойно и просит принести попить чего-нибудь тёплого и одеяло. Я окидываю взглядом её и других Бегунов и решаю, что с ней всё будет в порядке.

Тихонько выбравшись из толпы людей, я направляюсь к двери и выскальзываю наружу. Мне нужно кое-кого навестить. Я и так собиралась это сделать, но теперь у меня есть две причины поговорить с Октавией.

***

Я слышу крик как раз перед тем, как открыть дверь. Проклятье. Что теперь?

Я прижимаюсь к заколоченным окнам и прислушиваюсь. Октавия кричит внутри. Если я открою дверь, то получу ли взрывную волну в лицо? Нет времени размышлять.

Я дёргаю дверь на себя и одновременно бросаюсь в сторону. Ничего не взрывается. Вбежав в магазин, я вижу Октавию в самом центре.

Темнокожая девушка кричит и царапает ногтями своё лицо.

— Мои глаза! Оно в моих глазах!

На столе перед Октавией стоит зелье ярко-красного… нет, токсично-красного цвета. Оно откупорено. Я тут же прикрываю глаза и задерживаю дыхание, но, похоже, оно не ядовито.

И я почти уверена, что знаю, что это такое. И если это то, о чём я думаю, Октавия только усугубляет ситуацию, втирая его в глаза.

Я начинаю пробираться к Октавии так быстро, как только могу, ничего при этом не опрокинув. Она царапает своё лицо, но её глаза так сильно слезятся, что она, вероятно, ничего не видит.

— Аааааа! Я не вижу!

— Октавия! Это я!

Я хватаю её за руки.

— Не три… ты делаешь только хуже!

Она меня не слушает и отказывается убирать пальцы, борясь со мной, пока я пытаюсь её удержать. Она сильная… может быть, сильнее меня.

— Октавия, послушай меня, прекрати!..

Её пальцы впиваются ей в глазницы, и я застываю. Октавия кричит, надавливая только больше, и её глаза выскакивают из глазниц.

Я вижу, как мясистые шары выпучиваются, а потом оказываются в воздухе, реальные и ужасные всего на секунду, прикреплённые красной нитью к глазницам. А потом…

На пол приземляются два хлопчатых куска ткани, сшитых, чтобы выглядеть как глаза. Я пялюсь на них и вижу оранжево-красное пятно от зелья, пропитавшее переднюю часть хлопка.

Октавия вздыхает и расслабляется в моей хватке. Она говорит со мной спокойным тоном, повернув в мою сторону две зияющие пустотой глазницы:

— О, привет, Риока. Можешь найти мои глаза на полу?

Я пялюсь на неё. Лицо Октавии всё ещё из плоти, но без её глаз я могу буквально заглянуть в две пустые глазницы. Они смотрят на меня, и я чувствую, как мой обед просится наружу.

— Я…

— Ой, подожди, глазницы, да? Извини.

Она закрывает веки, и я наконец-то могу отвести взгляд. Я очень осторожно подбираю оба глаза и вкладываю их ей в руки. Октавия улыбается.

— Спасибо, Риока. Я не ожидала, что будет настолько больно. Ух ты. Хорошо, что ты пришла, иначе я бы искала их целую вечность.

Я тупо киваю, а потом осознаю, что она меня не видит. Октавия принимается осторожно ощупывать стол перед собой, пока я продолжаю пялиться на неё.

— Ты… в порядке?

— О, конечно! Извини, если я тебя напугала… Я просто проверяла зелье, которое ты попросила меня приготовить. Сильная штука, скажу я тебе. Стоит каждого вложенного тобой медяка, и, как только я очищу смесь, я с радостью покажу тебе остальные.

Она продолжает возиться, едва не опрокинув перцовое зелье, но вовремя спохватившись.

— Эй, Риока, у меня тут есть тазик с водой. Можешь найти его для меня?

Я молча нахожу ведро и ставлю его перед Октавией. Она бросает туда глаза и начинает осторожно их промывать.

— Хм. Похоже, что масло в зелье довольно хорошо прилипает. Я знаю, что у меня на полках есть очищающее зелье. Можешь взять его? Оно зелёное с голубыми прожилками.

Мне требуется несколько минут, чтобы найти нужное зелье, и, когда я даю его Октавии, она добавляет немного в воду. Та мгновенно становится прозрачной, и менее чем через десять секунд девушка вытаскивает глаза из воды и осторожно вытирает их полотенцем, перед тем как вставить их обратно в глазницы.

Октавия поворачивается и смотрит на меня, несколько раз моргнув и протерев глаза.

— Фух! Прошу прощения. Ткань всегда так трудно очистить после того, как на неё что-то прольёшь. Я должна держать очищающее зелье на поясе, но ты же знаешь, как это бывает.

Я продолжаю пялиться на неё. Образ её пустых глазниц отказывается покидать мою голову.

— Ты… в порядке?

— Просто отлично, спасибо, что спросила! Признаюсь, когда эта штука попала мне в глаза, было очень больно, но я могу с уверенностью сказать, что зелье готово. Я бы спросила, хочешь ли ты попробовать, но ты не можешь вытащить глаза из глазниц, так что просто поверь, а?

Октавия протягивает мне перцовое зелье, и я, моргнув, отшатываюсь подальше.

— Убери это от моего лица.

— Упс, прости, прости. Дай-ка я его закупорю.

Октавия закупоривает зелье и передаёт его мне. Я осторожно встряхиваю бутылку, глядя, как внутри плещется густая жидкость.

— Одно перцовое зелье, готовое ослепить любого, кто тебе очень не понравится. Оно должно покрыть большое пространство. Только убедись, что ты не бросаешь его против ветра, иначе тоже ослепнешь, когда оно тебя накроет.

— Поняла. В смысле… спасибо.

Да, перцовое зелье. Точнее, это эквивалент перцового спрея в этом мире. Октавия взяла все острые перцы и болезненные вещества, какие только смогла, и смешала их в нечто, по сравнению с чем слезоточивый газ будет выглядеть просто водой с лимонным соком.

И да, я попросила её это для меня сделать. Я просто не ожидала, что она испытает это на себе.

Я всматриваюсь в глаза Октавии. Они всё ещё красные, а кожа вокруг немного раздражена.

— Ты уверена, что с тобой всё в порядке? От этой штуки у тебя сыпь.

— Не, это не хуже, чем то, что я получаю, когда проливаю на себя кислоту. Возможно, я попробую вылечить сыпь позже, но пока всё в порядке.

Конечно. Сшитым людям зелья лечения не нужны. А если и нужны, то только в крайнем случае. Но гораздо проще просто заменить ткань или сшить что-то вместе.

— …Ну, хорошо. Я…

Я качаю головой, вспомнив, зачем я здесь.

— У тебя есть зелья лечебные? Хорошие. Мне нужно одно.

— Зелья лечения? У меня их много! Насколько сильное нужно? Хорошие стоят больше золотой монеты.

— Мне нужно одно для Гарии.

— О?

Я вкратце объясняю Октавии, что произошло. Глаза сшитой девушки расширяются.

— Это ужасно! Конечно, у меня есть зелье лечения. Оно ей необходимо! Вот, я сделаю скидку. Гария может заплатить позже.

Она тянется за зельем, но я её останавливаю.

— Гария сказала, что не может себе его позволить. Она не богата, так что, вероятно, может выделить лишь несколько серебряных монет.

Октавия хмурится.

— Этого… не совсем достаточно. Наверное, я могла бы дать ей что-то слабое, но, если она бегает, ей нужно сильное.

— Верно, поэтому дай мне зелье лечения, которое стоит всего несколько серебряных монет. Вот оплата.

Я кладу на прилавок золотую монету и четыре серебряных. Брови Октавии взлетают вверх, и она пристально на меня смотрит.

— Ах.

— Есть проблемы?

Она медлит, а затем подталкивает монеты обратно ко мне.

— Оставь себе. Гария – хорошая девочка, и она мой давний клиент. Мне бы не хотелось, чтобы она пострадала… ну, ещё больше, я имею в виду.

Это меня удивляет, но Октавия берёт с полки жёлтое зелье и ставит его на стойку.

— Это должно стоить всего несколько серебряных монет. И, что лучше всего, если рана неглубокая, она сможет использовать его экономно. Скажи ей, что у меня в лавке есть ещё. И другим Бегунам тоже передай!