Рассказы - Верн Жюль Габриэль. Страница 18

Содержание статьи вспомнилось мне во всех подробностях.

Значит, мечты воплотились в жизнь, и эти два цилиндра, начинающиеся у моих ног идут через Атлантический океан до самых берегов Англии! Несмотря на очевидную действительность, я все еще не мог поверить в это чудо. Что трубы проложены — это казалось возможным, но чтобы люди могли путешествовать в них, — нет, с этим я никогда не соглашусь!..

— Да и возможно ли создать воздушную тягу, достаточную для такого огромного расстояния? — громко высказал я свое сомнение.

— Конечно, и даже очень легко, — сказал полковник. — Необходимое количество воздуха нагнетают громадные меха, имеющие форму высоких печей. Воздух выбрасывается из них со страшной силой и, гонимые этим вихрем, наши вагоны несутся со скоростью тысяча восемьсот километров в час, то есть со скоростью пушечного ядра. Поезд с пассажирами проходит расстояние в четыре тысячи километров, отделяющее Бостон от Ливерпуля, за каких-нибудь два часа и сорок минут.

— Тысяча восемьсот километров в час?! — воскликнул я.

— Да, и ничуть не меньше. И что за удивительные последствия такой быстроты! Часы в Ливерпуле показывают на четыре часа сорок минут больше, нежели у нас в Бостоне, и путешественник, выехавший из Бостона в девять часов утра, прибывает в Англию в тот же день, в три часа, пятьдесят четыре минуты пополудни. Вот уж действительно можно сказать — быстро провести время!.. В обратном направлении поезда наши опережают солнце на девятьсот и более километров в час, так что, покинув Ливерпуль в полдень, пассажир достигает Америки… в девять часов тридцать четыре минуты утра, то есть раньше, чем он выехал из Ливерпуля! Не правда ли, это в высшей степени забавно?! Мне кажется, что передвигаться быстрее просто невозможно… Я не знал, что и думать обо всем этом. Уж не с сумасшедшим ли я имею дело? Мог ли я поверить в эти чудеса, когда в моей голове беспрерывно возникали все новые и новые возражения?

— Ну, ладно, пусть будет так, — сказал я наконец. — Допускаю, что путешественники изберут эту бешеную дорогу и что вам удастся достигнуть такой неслыханной быстроты. Но каким же образом вы остановите ваш поезд? Ведь при торможении все разлетится в прах!..

— Ничего подобного, — ответил полковник, пожимая плечами. — Между обеими трубами, из которых одна служит для езды в одну сторону, а другая — в противоположную, и в которых вследствие этого воздушная тяга идет в обратном направлении, существует сообщение при выходе на каждый берег. Когда поезд приближается к берегу, то электрическая искра предостерегает нас об этом и летит в Англию, чтобы там уменьшили тягу, благодаря которой поезд мчится вперед. Теперь он уже движется дальше по инерции, пока встречный ток воздуха из лежащей рядом трубы окончательно его не остановит. Впрочем, к чему все эти объяснения? Не лучше ли вам убедиться на собственном опыте?

И, не дожидаясь моего ответа, полковник Пирс нажал на медный рычажок, блестевший на одной из труб. В ту же минуту стенка отодвинулась и через образовавшееся отверстие я увидел ряд двухместных скамеек.

— Это вагон, — сказал полковник. — Входите поскорее!

Я вошел. Стенка тотчас же закрылась.

При свете лампы Эдисона, повешенной вверху, я с любопытством озирался вокруг. Ничего необыкновенного! Длинный цилиндр, хорошо отделанный внутри, с 50 креслами, расставленными попарно в 25 равных рядов, клапаны на обоих концах вагона, служащие для регулирования воздуха, — сзади для пропуска свежего, спереди — для выпуска испорченного, — вот и все.

После нескольких минут осмотра я уже начал терять терпение.

— Почему же мы не едем?

— Как не едем? Мы уже в дороге! — воскликнул полковник.

— В дороге? Не двигаясь?.. Да разве это возможно?..

Я с напряжением прислушивался, не слышно ли какого-нибудь шума, который указывал бы на движение вагонов. Если мы в самом деле тронулись со станции, и если полковник не шутил, говоря о скорости в 1800 километров, то мы должны теперь находиться далеко от земли, под волнами океана. Над нашими головами беспокойно мечутся волны, и, может быть, в эту самую минуту киты, принимая нашу длинную железную тюрьму за гигантскую змею, ударяют о нее своими могучими хвостами!..

Я ничего не слышал, кроме тихого приглушенного рокота, и погруженный в безграничное удивление, не веря в действительность того, что происходило, сидел и молчал. А время между тем летело.

Прошло около часу. Вдруг ощущение холода на лбу пробудило меня из оцепенения, в которое я мало-помалу погрузился. Я поднес руку к лицу: оно было мокро…

Мокро! Почему? Уж не лопнул ли наш туннель под давлением воды, давлением ужасающим, увеличивающимся на одну атмосферу через каждые 10 метров глубины? Уж не поглощает ли нас океан?.. Я был парализован ужасом. В отчаянии я хотел позвать на помощь, кричать… и… увидел себя в собственном тихом саду под сильным дождем, крупные капли которого и прервали мой сон.

Просто-напросто я уснул, читая статью, посвященную фантастическому проекту полковника Пирса, и во сне увидел этот проект осуществившимся…

Курьерский поезд через океан

— Внимание! — закричал мой проводник. — Тут ступенька!

Я осторожно перешагнул через нее — и очутился в большой зале, ослепительно освещенной электричеством, где только наши шаги нарушали мертвое молчание.

Где я находился? Что привело меня сюда? Кто такой мой таинственный проводник? Вопросы, на которые у меня нет ответов. Долгий путь среди ночи, железные ворота, бесконечные лестницы, казалось, стремившиеся проникнуть в недра земли, — вот все, что я мог припомнить.

Впрочем, не было времени раздумывать об этом.

— Вы, без сомнения, желаете знать, кто я такой? — спросил мой проводник. — Полковник Пирс, к вашим услугам. Где вы находитесь? В Бостоне, в Америке, на вокзале.

— На каком вокзале?

— На вокзале линии Бостон — Ливерпуль Пневматической компании.

Полковник указал мне на два длинных железных цилиндра метра полутора в диаметре, лежащих на полу в нескольких шагах от нас.

Я посмотрел на эти цилиндры — они заканчивались справа в массивном здании, а слева к ним примыкали колоссальные металлические резервуары, от которых подымались сотни труб.

Теперь я все понял.

Еще недавно я читал в одной американской газете статью об этом необычайном предприятии. Дело было в том, чтобы связать Европу с Америкой двумя исполинскими подводными трубами. Изобретатель брался выполнить свой проект. Этим гениальным человеком был полковник Пирс, который стоял теперь рядом со мною.

Я мысленно пробежал содержание статьи, в которой подробно излагались все детали этого предприятия.

Для его осуществления было необходимо 16.000.000 метров железных труб весом в 1.300.000 тонн. Для перевозки этого материала нужны 200 кораблей водоизмещением в 2000 тонн, и каждый из них должен сделать 33 рейса в оба конца.

Эта армада науки подвозила материал к двум главным судам, на палубе которых лежали концы труб.

Трубы скреплялись под водой друг с другом; каждая из них имела в длину три метра и была покрыта тройной железной сетью, которую одевала еще смолистая оболочка. Движение в этих трубах, образовавших как бы две неизмеримо большие говорные трубки, достигалось благодаря колоссальному давлению воздуха. Вагоны двигались вместе с пассажирами из одной части света в другую точно так же, как это устроено в больших городах для пересылки писем.

В заключение сравнивались ныне существующие железные дороги с новой. Восхищенный автор с воодушевлением перечислял преимущества этой смелой системы.

Путешественники не будут чувствовать в этих вагонах раздражающей качки благодаря внутренней облицовке полированной сталью. Температура постоянно оставалась без изменений; ее можно даже было регулировать по желанию, сообразно времени года. Далее — дешевизна такого пути, зависящая от незначительных расходов, требуемых для постройки системы и приведения ее в действие.