Избавься от гордыни - Колдер Эйлин. Страница 28

– Да. Но не только для того, чтобы поболтать. – Взгляд Линды стал твердым и холодным, как сумрачный отсвет гранита. – Наши встречи продолжались до тех пор, пока он не уехал в Америку и не обременил свою жизнь ребенком.

– Не думаю, что Шон стал для него бременем. Фернандо обожает своего сына, – гордо бросила ей Марджи.

– Да, я знаю, что он без ума от него. У вас изощренный ум, Марджи. Вы родили сына, а затем сыграли на чувстве долга Фернандо. Потерять Шона было бы для него равносильно самоубийству, поэтому он вынужден был сделать вам предложение и в конце концов попался в ваши сети. – Линда криво усмехнулась и подняла бокал с шампанским. – Вы все рассчитали правильно. Только жаль, что он не любит вас. Как же вы будете жить с этим? Должно быть, в душе вашей сейчас творится что-то ужасное, потому что вы знаете, что вышли за него замуж обманом и что это я – та женщина, которую он хотел по-настоящему…

– Это полная чушь. – Голос Марджи стал неузнаваемым даже для нее самой. – Фернандо обожает меня, – солгала она и с дрожью подумала, что за эту ложь ее через мгновение покарает гром небесный.

– Неужели обожает? – Линда ехидно ухмыльнулась. – Тогда как расценить тот факт, что последнюю ночь своей свободы он провел в моих объятиях? В эту ночь он признался мне, что хотел бы, чтобы у нас с ним все сложилось иначе.

Довольная собой, она усмехнулась и через несколько секунд исчезла в толпе.

– Что случилось? – Вернувшаяся Адель с ужасом уставилась на Марджи: лицо новобрачной было бледным как полотно.

– Ничего… Просто Линда…

– Что она сказала? – резко спросила сестра Фернандо.

– Просто… – Марджи постыдилась пересказывать содержание их беседы и опять солгала: – От Линды я узнала, как они с Фернандо были близки… еще со школьной скамьи.

– И все? – Адель с облегчением рассмеялась. – Фернандо с той поры успел повзрослеть, Марджи. Он уже давно распрощался с игрушками детства. И любит он только тебя и именно поэтому женился на тебе. А на Линду не обращай внимания… Вон там стоит ее муж. Видишь? – Золовка положила одну руку на ее плечо, а другой показала на высокого мужчину с отвратительным профилем и лысеющей головой. – Окрутить этого миллионера помог ей папочка, когда на семейном совете было решено, что Фернандо больше не является для нее… доступным. На мой взгляд, этот брак – чистой воды сделка.

Марджи ничего не могла ответить на это, потому что в глубине души знала, что и их с Фернандо брак был сделкой. Он женился на ней не по любви, а ради Шона, и все эти люди, которые пришли сюда, чтобы поздравить их и пожелать им счастья, сделали это под влиянием иллюзий… Все, за исключением Линды. Уж у этой-то женщины никаких иллюзий не было.

Чувство ликования, не покидавшее Марджи с того момента, как она вошла в церковь, вдруг совсем исчезло. Она и сама чуть было не попала под воздействие любовных иллюзий, которые создал для нее этот маг – Фернандо Ретамар.

Она заметила, что Фернандо пробирается к ней через толпу гостей, и ее сердце заметалось, как канарейка в клетке. Этой ночью ему захочется завершить магический ритуал, полностью подчинить ее своей сладкой власти. Но как она должна вести себя в такой ситуации, если ей стало известно, что он до сих пор любит свою «невесту из детства»?

Подойдя к ней, Фернандо улыбнулся и сказал:

– Шон нашел себе подружку.

Марджи посмотрела на сына, танцевавшего с четырехлетней дочкой Адели. В длинном белом платье, украшенном оборками, девочка выглядела очень привлекательной.

– Чем-то, наверное, этот маленький отпрыск Ретамаров покорил маленькую принцессу, – с улыбкой сказала Марджи.

– Наверное, покорил… А не станцевать ли и нам, прежде чем улизнуть с банкета? – полушутя-полусерьезно спросил вдруг Фернандо.

– Пожалуй, – согласилась она и в ту же секунду почувствовала, как внутри ее начала подниматься волна необъяснимого страха. – Ты подал хорошую идею. Заодно можно пораньше забрать домой Шона; бедняжка, должно быть, уже очень устал.

Если ей удастся побыть какое-то время с сыном, в его комнате, думала она, то это хотя бы немножко задержит приход того, что неизбежно должно происходить между молодоженами в первую брачную ночь. Ей нужно было время, чтобы как следует проанализировать слова Линды о том, что Фернандо «последнюю ночь своей свободы» провел в ее объятиях.

– Марджи, не беспокойся за Шона, – сказала стоявшая рядом с ними Ад ель. – Он поедет с нами. Через несколько минут я соберу всех детей, и мы отправимся в дом нашего отца, где всем хватит места. К тому же там будет много взрослых, так что никто из детей без присмотра не останется… Ведь сегодня твоя первая брачная ночь, Марджи, и вам с Фернандо надо провести ее в свое удовольствие. А о Шоне мы позаботимся. Не переживай, дорогая.

Марджи хотела было возразить, но Фернандо мягко подхватил ее под руку и потянул на танцевальный пятачок. Когда они вышли на небольшую деревянную площадку, все вокруг неожиданно зааплодировали. Марджи увидела море лиц, с восторгом смотревших на них. Оркестр заиграл популярную испанскую мелодию, Фернандо обнял жену за талию и плавно повел по кругу.

– Расслабься, – шепнул он ей на ухо, когда почувствовал, как она вся напряглась под его ладонью. Заметив, что Марджи пытается отвести от него взгляд, он поднял двумя пальцами ее подбородок и спросил: – В чем дело?

– Ни в чем. – Она отпрянула от Фернандо, но, увидев, что все наблюдают за ними, тут же усилием воли изобразила на лице подобие улыбки и мягко повторила: – Ни в чем.

Глупо было бы начать выяснять отношения сейчас. Да и был ли в этом смысл вообще? Она не имела права сердиться на него. Вступая в брак с этим человеком, Марджи ни на что не закрывала глаза. Фернандо никогда не лгал ей, никогда не говорил, что любит ее.

На площадку стали выходить другие танцующие пары, и из-за создавшейся тесноты на маленьком пятачке она была вынуждена прижиматься к Фернандо. Но ее это не удручало. Наоборот, она испытывала тайное возбуждение и радость, чувствуя тепло знакомых рук, возбуждающий запах знакомого одеколона, жесткое касание мускулистого тела. Млея от удовольствия, Марджи положила ему на грудь голову.

– Вот так-то оно лучше, – прошептал Фернандо и ласково спросил: – Ты не устала, милая? День был таким долгим.

– Может быть, немножко устала.

Его внимательное, нежное обхождение растрогало ее почти до слез, но она вовремя успела сдержаться. В эти минуты ей так хотелось забыть, что они создали семью из сугубо практических соображений; ей хотелось испытывать бесконечное наслаждение от прикосновения его ласковых рук, разгоряченного тела, от его страстных поцелуев. Мысли о предстоящей ночи ни на минуту не оставляли в покое ее чувства, самым сильным из которых было желание всегда находиться рядом с Фернандо.

Спустя минут пятнадцать он прикоснулся горячими губами к ее шее и прошептал:

– Не пора ли нам отчаливать, моя милая?

– Думаю, что пора… – При словах «моя милая» сердце у нее заколотилось наверняка сильнее, чем у альпиниста, покорившего самую высокую вершину мира. – Я только на минутку подойду к Шону, спрошу, как он себя чувствует, и пожелаю ему спокойной ночи.

– Прекрасно. А я тем временем незаметно выскользну наружу, заведу машину и минут через десять буду поджидать тебя у главного входа в гостиницу.

Марджи кивнула и отправилась искать сына.

Попрощавшись с ним и с матерью, она добралась сквозь толпу веселящихся людей до слабо освещенной стороны лужайки, незаметно юркнула в тень деревьев и сразу очутилась на тропинке, которая огибала здание гостиницы сбоку, а потом выводила прямо к главному входу. Марджи быстрым шагом шла по темной тропинке и любовалась причудливыми очертаниями оливковых и лимонных деревьев на фоне ярко-звездного неба. Вечерний воздух был пропитан благоуханием цитрусовых.

На минуту она остановилась и прислушалась. Голоса людей и музыка оркестра звучали теперь совсем приглушенно, зато до ее слуха отчетливо доносился стук собственного сердца.