Иной. Том 3. Родственные связи (СИ) - "Amazerak". Страница 8

— Кирилл, — сдержанно проговорил дворецкий, — я всего лишь следую указаниям его сиятельства, и твоё нынешнее положение так же обязывает тебя к этому. Ты должен понимать, что…

— Я всё прекрасно понимаю, и хватит об этом.

— Хорошо, Кирилл, рад, что понимаешь.

Мы зашли в пристройку, и дворецкий хотел идти наверх, но я остановил его.

— Погоди, Прохор.

— Да, я тебя слушаю

— Можно тебя на два слова наедине? Только не здесь. На улице.

— Придётся одеваться. Холодно нынче. Давай лучше на второй этаж поднимемся, там сейчас всё равно никого нет.

— Ладно, без разницы, пошли.

Мы поднялись на второй этаж пристройки. Возле лестницы находился небольшой холл с диванами и телевизором, остальное же пространство занимали три квартирки, в двух из которых размещались семьи дворецкого и шофёра. Третья, кажется, пустовала.

Я заглянул в коридор и, никого не обнаружив, заговорил:

— Слушай, Прохор, ты же знаешь, что тогда произошло.

— Прости, Кирилл, я не понимаю, о чём идёт речь. Что именно я знаю?

— За что отец убил мою мать? И почему он меня ненавидел всю жизнь? Этому же есть какая-то причина, верно? Ты давно служишь, ты знаешь всё, что происходило в этом доме.

— Прости, но я не буду говорить на данную тему, — ответил обычным вежливым тоном дворецкий.

— Почему? Я хочу знать правду. Я имею право знать правду!

— Если его сиятельство посчитает нужным что-либо рассказать, он расскажет. Я не вправе обсуждать столь личные для его сиятельства темы.

— Личные? Да это меня касается. Моей жизни!

— Кирилл, пожалуйста, давай прекратим препирательства. Я всё сказал и повторять не намерен, — в голосе дворецкого появились командные нотки. Именно таким тоном он общался со слугами. — Ступай к себе в комнату и отдыхай. Если понадобишься, я дам знать.

«Ну собака старая, ты мне всё расскажешь, — злился я про себя. — Всё знает и молчит, гад. Ну или мой папаша расскажет… перед тем, как сдохнуть».

Но сейчас спорить было бесполезно, и я отправился в свою комнату.

Делать было нечего, и я занялся упражнениями. Третий уровень телекинеза позволял поднимать силой мысли небольшие предметы величиной не более цветочного горшка и удерживать его несколько минут. Тренировки же служили развитию ментальной моторики, которая была необходима для различных манипуляций с объектами.

Я взял одну из книжек, которые лежали на приколоченной к стене полке, и стал перемещать её взглядом из одной точки пространства в другую, стараясь не сбиваться с ровной траектории. Затем принялся двигать предмет зигзагами, спиралью и прочими фигурами. Это уже было сложнее. Хотел потренировать броски, но в не решился, чтобы не наделать шума.

Так увлёкся, что просидел часа два, а когда стемнело, отправился в сад, чтобы осмотреть ограду в задней части усадьбы. К сожалению, слепых зон у камер не было, и где бы я ни перелез, охранник всё равно это заметит. Попытался использовать телекинез, чтобы отвернуть в сторону одну из камер, но мой навык пока был слишком слаб для этого.

Снова позвонил Марине.

— У меня идея. Давай сделаем так: я скажу, куда подогнать машину, а сам перелезу через забор и убегу. Там надо через лесопарк пройти до микрорайона Берёзовый. Ждите меня там.

— Нет. Жди, когда мы тебе дадим сигнал.

— Да чего ждать-то? Просто скажи своим, чтобы машину подогнали. Ничего сложно в этом нет.

— Имей терпение, — настойчивее произнесла Марина. — Тебя никто не бросит, но надо всего лишь немного подождать. Я тебе уже объясняла, почему.

— Ладно. Только не затягивайте. Пока, — я закончил вызов, выругался про себя и поплёлся обратно к дому, размышляя о том, что готовит мне завтрашний день.

А ведь папаша мой — та ещё сволочь. Чтобы за обиду поквитаться, мог заставить меня и за столом прислуживать и ещё какие-нибудь унизительные обязанности поручить. Он то думает, что я — полностью в его власти, что я под его дудку буду плясать, отрабатывая «долг». А вот хрен ему. Буду отказываться, сопротивляться и ждать вызволения, а если совсем невмоготу станет, убегу и поставлю Марину перед фактом.

Я вернулся в комнату, запер дверь и лёг на кровать, но скоро меня позвали на ужин.

Был одиннадцатый час ночи, когда вернулся отцовский лимузин. Я в это время уже собирался ложиться спать. Чёрная «Корона» остановилась у крыльца, из машины вышел Артур и направился в пристройку. Вскоре раздался стук в дверь. Я открыл, в коридоре стоял шофёр.

— Одевайся, и поехали, Кирилл. Его сиятельство велел привезти тебя.

— Куда?

— Завод «Атлант».

— Зачем?

— Да я, знаешь ли, не интересовался. Говорит, работа для тебя имеется. Пошли, сам спросишь.

Надев куртку и ботинки, я вышел вслед за Артуром и устроился на заднем сиденье лимузина, который развернулся и выехал за ворота.

Глава 4

Огромные цеха гудели в ночи, трубы дымили. Высокие железные ворота поползли в сторону, и мы проехали на территорию.

Сталелитейный завод «Атлант», принадлежавший моему отцу, был одним из крупнейших металлургических предприятий Урала, хотя металлургией тут занимались все, кому не лень. От полярного круга до казахских степей горный хребет был застроен шахтами и заводами, которые давно поделили меж собой несколько крупных родов. Одним из них являлся род Скуратовых.

Я никогда не бывал на предприятиях своего отца, да и слышал о них мало: в дела семьи меня никто не посвящал. Аркадий Скуратов не планировал одаривать меня наследством, а всё имущество собираясь отдать моему младшему брату, Владиславу.

То, что меня привезли ночью на один из отцовских заводов, выглядело подозрительно. Какая здесь могла быть работа? Я понятия не имел. В голову лезли самые мрачные мысли.

Машина остановилась возле одного из цехов.

— Меня папаша на завод, что ли, устроил работать? — спросил я.

— Ага, за станком будешь стоять, — поддержал шутку Артур. — Рабочих рук не хватает.

Его шутливый тон меня не успокоил, тем более, что напряжение всё равно чувствовалось. Артур почти всю дорогу молчал. Шофёру и не полагалось, в общем-то, много болтать, но Артур был таким человеком, который всегда найдёт повод вставить слово.

Мы с ним зашли в небольшую железную дверь, спустились по лестнице в подвал и, пройдя по длинному узкому коридору, оказались в просторном ярко освещённом помещении.

Посреди комнаты стоял стул, на нём сидел избитый мужчина. Его белая рубашка была обильно запачканы кровью, а физиономия так сильно распухла и посинела, что даже черты лица различались с трудом. На привязанных к подлокотникам руках отсутствовали ногти и один палец.

Рядом стояли два амбала в костюмах и целлофановые комбинезонах, тоже обильно забрызганных кровью. На столике были аккуратно разложены пыточные инструменты.

За другим столом, у стены, сидел отец и наблюдая за происходящим.

— Кирилл, подойди сюда, — приказал он.

— Что здесь происходит? — я подошёл к столу, но мой взгляд неотрывно следил за окровавленным мужчиной, который, свесив голову на грудь, хрипел и кашлял.

— Видишь этого человека? Это — мой сотрудник… мой бывший сотрудник, — объяснил отец. — Не слишком приятное зрелище, правда? Моя охрана уже полдня работает с ним. Выяснилось, что он, представь себе, уже полгода как завербован моими конкурентами и сливает им очень важную информацию. Этот человек меня предал. Теперь ты знаешь, что бывает с теми, кто предаёт моё доверие, — отец уставился мне в глаза холодным немигающим взглядом.

— Зачем я здесь? — запугивания на меня не работали с тех пор, как иной стал частью моего сознания.

— Я хочу, чтобы ты знал, Кирилл, игрушки закончились. С сегодняшнего дня начинается твоя работа, — отец взял со стола большой охотничий нож. Это было энергетическое оружие, в клинке ощущался мощный заряд. — Убей предателя.

Я посмотрел на нож, посмотрел на незадачливого шпиона. Тот, казалось, уже ничего не понимал. Он имел вид человека сломленного, смирившегося со своей судьбой.