Сталинград - Калинин Даниил Сергеевич. Страница 40

А в целом сентябрь прошел относительно спокойно. Благодаря помощнику я сумел предотвратить окружение второго батальона в районе речки Орловки и не допустил больших потерь во время его прорыва. Так что, не считая боев 18 и 19 сентября, тяжелых, кровопролитных схваток удавалось избегать вплоть до 29-го числа, когда началось масштабное немецкое наступление…

Но если на северном участке обороны в сентябре все было относительно спокойно, в самом городе кипело кровавое сражение. К моменту, когда основные силы 6-й армии Паулюса и панцеры 4-й танковой армии Гота подошли к Сталинграду, его уже заняли готовые к битве части 62-й и 64-й советских армий. При этом непосредственно город защищала 62-я армия Чуйкова Василия Ивановича по прозвищу Генерал-штурм.

Свое прозвище Чуйков заслужил именно в Сталинграде, проявив себя как настоящий гений в организации уличных боев. Немцы превосходили советские войска численно, имели подавляющее преимущество в средствах усиления, особенно бронетехнике и артиллерии. Причем тяжелые советские гаубицы вели огонь из-за Волги, что не могло не сказаться на их точности, плюс немцы, как обычно, имели превосходство в воздухе, хотя сопротивление «сталинских соколов» и крепчало день ото дня.

Чуйков строил оборону таким образом, чтобы советские траншеи и узлы обороны находились от немецких на близком расстоянии, иногда буквально на дистанции в бросок гранаты. В условиях городских боев это оказалось возможным, и фрицам практически сразу стало гораздо сложнее эффективно использовать пикирующие бомбардировщики и массированные артобстрелы, так как под огонь попадали и свои…

Гораздо более сложным и проблематичным было использование и германских танков. Несмотря на то что город не был разрушен бомбардировкой 23 августа и не превратился в огромный лабиринт из тупиков и завалов, непроходимых для немецких «коробочек», уличные бои сразу вскрыли уязвимость вражеских машин.

Один из вариантов новой тактики борьбы с германской бронетехникой выглядел примерно так. В центре города добротные каменные подвалы угловых домов (чаще всего на перекрестках) превращались в минидоты, внутрь которых затаскивали пулеметы и противотанковую артиллерию. А когда приближались немецкие «коробочки», верхние этажи прилегающих зданий скрытно занимали небольшие штурмовые группы. Взяв с собой по максимуму противотанковых гранат, бутылок с КС, бронебойных ружей, они ждали, когда первый в колонне танк или самоходка вступят в бой, после чего открывали губительный огонь сверху, целя в наиболее уязвимые места панцеров. Броня их поверху не превышает двадцати миллиметров (по факту она даже меньше), а расстояние огневого контакта варьировалось от пятидесяти до двухсот метров, так что расчеты ПТР редко промахивались и еще реже жгли патроны напрасно. Целили прежде всего в головные, а затем в замыкающие машины, после чего замершая, неспособная развернуться бронетехника практически гарантированно уничтожалась в бою. К слову, десантные отсеки «ганомагов», открытые сверху, были уязвимы и для обычного стрелкового оружия…

Впрочем, успешных танковых засад, в которых гибли именно колонны вражеских машин, было раз-два и обчелся, но общая тактика их оказалась в целом эффективна и различалась в зависимости от ситуации. Например, на улице устанавливали и маскировали противотанковые мины, а небольшие группы, участвующие в засаде, укрывались в соседних домах. Далее следовал подрыв бронемашины, и тут же начинался губительный обстрел сверху… Или проезжую часть перегораживали чем-то вроде импровизированных баррикад из строительного мусора, а подходы к ним прикрывали замаскированными до времени противотанковыми орудиями или расчетами ПТР, способным вести фланкирующий огонь…

К осени 42-го ни для кого уже не было секретом, что старший и особенно высший командный состав РККА воюют, не считаясь с потерями. Что комбатов, комполков и командиров повыше редко наказывают за большие потери личного состава (кроме случаев окружения или бегства). Что массовая гибель бойцов считается признаком прежде всего ожесточенных боев и волевых качеств командиров, сражающихся едва ли не до последнего человека… Но вовсе не их неумелых действий и неспособности спланировать и провести бой, грамотно используя имеющиеся средства усиления. Правда, последние до настоящего времени были в дефиците, но о «растратных» лобовых атаках в войсках ходят мрачные и, к сожалению, правдивые слухи.

Однако в Сталинграде, особенно в частях 62-й армии Чуйкова, ситуация отличалась коренным образом. Василий Иванович довольно быстро понял, прочувствовал специфику уличных боев, где было гораздо эффективнее воевать не батальонами, ротами и даже не взводами, а небольшими штурмовыми группами численностью до отделения, до предела насыщенными автоматическим оружием и гранатами. Ведь тут многое зависит уже от инициативы и умелых действий младшего командирского состава, от рядовых бойцов, не обремененных зачастую суетливыми и бестолковыми приказами вроде «давай-давай!», «только вперед!» и прочих. А в бесчисленных схватках с противником происходит своеобразная селекция, благодаря которой вперед выдвигаются не приспособленцы и карьеристы, а люди действительно способные эффективно драться, вести за собой подчиненных и грамотно ими руководить.

Нацисты окрестили сентябрьские бои в Сталинграде «крысиной войной». Только, в отличие от русских, фашисты признают крыс как пусть небольших, но вертких, стремительных и опасных хищников. И с этой позиции термин «крысиная война» имеет уже совершенно иное значение… К тому же русские штурмовые группы действительно чаще действуют ночью, активно используя систему подземных коммуникаций в центре города. Ее используют и фрицы, однако советские части сражаются на своей земле, им помогают и местные, не успевшие эвакуироваться жители, им доступны довоенные схемы коммуникаций с подробным расположением удобных для использования ходов. В итоге небольшие советские группы умудрялись зайти глубоко в тыл фрицам, вырезая посты, уничтожая гранатами огневые точки противника, минометные и артиллерийские батареи.

Было зафиксировано несколько удачных атак на немецкие штабы! Ночью враг даже в глубоком тылу не мог чувствовать себя в безопасности… И если днем фашисты умудряются потеснить противостоящие им советские части, занять окопы, то нередко в ходе ночных атак их удается вернуть, особенно если с тыла врага бьет пусть небольшая, но хорошо вооруженная автоматами и ручными пулеметами штурмовая группа. Как пишут сами фрицы, фронт порой проходил по одной улице, когда противоположные здания захвачены противоборствующими частями, а порой и по лестничным маршам одного дома, когда один этаж заняли немцы, а другой – советские подразделения.

Огромное значение и невероятный масштаб имело в Сталинграде и снайперское движение. Чуть позже весь мир узнает о Василии Зайцеве, уничтожившем 225 солдат и офицеров противника, в частности 11 снайперов. В городе также широко известен и Николай Ильин, по итогам отправивший на тот свет 194 немца. Но это ведь лучшие, самые известные снайперы, настоящие герои, но сколько безымянных героев-снайперов не получило известности, сколько их погибло под немецкими минами и от густых пулеметных очередей, когда стрелки себя обнаруживают?

Опасное это дело – снайперская охота. Пары стрелков до рассвета уходят на нейтралку, ведь фрицы всегда отвечают градом мин на каждый удачный выстрел, и если он делается из окопов, занятых советскими частями, то «огурцы» обязательно находят своих жертв. Потому командиры и простые бойцы гонят снайперов подальше от себя, на нейтралку, где только умно выбранная и хорошо подготовленная позиция сохраняет шансы не быть замеченными после первого, максимум второго выстрела, а затем скрытно уйти.

Но от всего на войне не убережешься, можно столкнуться с вражеской штурмовой или разведгруппой, можно попасть на прицел уже немецким снайперам. А если твой выстрел засекли, особенно если в азарте охоты ты второй, и тем более третий раз нажмешь на спуск, то ни минометчики, ни пулеметчики фашистов не пожалеют снарядов и патронов, чтобы отправить тебя на тот свет.