Любовь в холодном климате - Митфорд Нэнси. Страница 34

– Я только вчера говорила об этом с Рэмси [54], – пожаловалась она. – И он совершенно со мной согласен, но, конечно, каждому понятно, что ничего не будет сделано. В этой безнадежной стране никогда ничего не делается. Это так досадно. Все раджи опять в Швейцарии, в «Сувретта-хаус»… король Греции отбыл в Ниццу… король Швеции – в Канны, а молодые итальянцы занимаются зимними видами спорта. Крайне абсурдно не заполучить их всех сюда.

– Зачем, когда здесь нет снега? – спросила Полли.

– В Шотландии его полно. Или научите их охотиться, они это полюбят, их нужно только немножечко подтолкнуть.

– И нет солнца, – заметила я.

– Пустяки. Введите в моду обходиться без солнца, и все поедут сюда. Они приезжали на мой бал и на похороны королевы Александры – любят попойки. Правительству в самом деле следует давать бал каждый год, это восстановит уверенность в себе и приведет в Лондон важных людей.

– Не понимаю, какая польза от всех этих старых королевских особ, если они станут здесь собираться, – пожала плечами Полли.

– О да, большая польза, они привлекают американцев и тому подобное, – туманно возразила леди Монтдор. – Всегда окружать себя влиятельными людьми, знаешь ли, хорошо как для отдельной семьи, так и для страны. Я сама всегда их привечала, и могу сказать, что очень большая ошибка этого не делать. Посмотри на бедную дорогую Сэди, я никогда не слышала, чтобы в Алконли приезжал кто-то важный.

– Ну и какой ей вред от этого?

– Вред! Вред можно увидеть повсюду. Прежде всего мужья девочек… – На этот пункт леди Монтдор не стала напирать, без сомнения внезапно вспомнив собственную ситуацию, но продолжала: – Бедный Мэттью никогда ничего не получал, не так ли? Я имею в виду не только должности, но даже крест Виктории за боевые заслуги, а известно, что он был достаточно храбр. Возможно, он не создан для того, чтобы быть губернатором, это я признаю, особенно там, где есть черные люди, но не говорите мне, что он ничего бы не смог получить, будь Сэди немного поумнее. Что-то при дворе, например. Это бы его успокоило.

Представив дядю Мэттью при дворе, я подавилась блинчиком, но леди Монтдор не обратила внимания и продолжала:

– А теперь, боюсь, будет та же история с мальчиками. Говорят, их поместили в самый плохой колледж в Итоне, потому что, когда настала пора их туда отправить, некому было посоветовать и помочь Сэди. Человек должен уметь нажимать тайные пружины, от этого все зависит в нашем мире, боюсь, это единственный способ добиться успеха. К счастью для меня, я люблю важных людей больше всего и схожусь с ними легко и быстро, но даже если они мне наскучат, я сочту своим долгом поддерживать с ними отношения ради Монтдора.

Когда мы закончили трапезу и водворились в Длинной галерее, дворецкий внес поднос с кофе, который леди Монтдор велела ему оставить. Как только он вышел, она повернулась к Полли и резко произнесла:

– Так что ты хотела мне сказать?

Моя вялая попытка уйти не удалась – они обе настояли на том, чтобы я осталась. Впрочем, я знала, что так и будет.

– Я хочу выйти замуж через месяц, – начала Полли, – и для этого должна получить ваше согласие, потому что до мая я несовершеннолетняя. Мне кажется, что, поскольку это вопрос девяти недель, после чего я все равно выйду замуж, вы могли бы с таким же успехом согласиться сейчас и разрубить этот гордиев узел. Тебе так не кажется?

– Должна сказать, что это никуда не годится… Твоя бедная тетя… когда ее тело еще не остыло…

– Для тети Патриции нет никакой разницы, случится это через три месяца или через три года после ее смерти, так что давай оставим ее в покое. Факты таковы, каковы они есть. Я не могу слишком долго жить в Алконли, не могу жить и здесь, с тобой, так не лучше ли мне начать новую жизнь как можно скорее?

– Отдаешь ли ты себе отчет, Полли, что в тот день, когда ты выйдешь за Малыша Дугдейла, твой отец изменит свое завещание?

– Да, да, да, – нетерпеливо ответила Полли, – ты столько раз об этом говорила!

– До этого я говорила тебе только один раз.

– У меня есть письмо об этом, Малыш получил письмо об этом. Мы знаем.

– Я хотела бы понять, известно ли тебе также, что Малыш Дугдейл – очень бедный человек? В сущности, они жили на пособие Патриции, которое, конечно, в обычной ситуации твой отец продолжал бы выплачивать Малышу, пока тот жив. Но поступление этих денег тоже прекратится, если он на тебе женится.

– Да. Все это было в письмах.

– И не рассчитывай, что твой отец передумает, потому что я не намерена ему этого позволить.

– Я совершенно уверена, что это так.

– Ты думаешь, что быть бедным – это ничего не значит, но мне интересно, осознаешь ли ты, что это такое?

– Кто не осознает, так это ты, – сказала Полли.

– Я-то осознаю. Слава богу, не по опыту, а из наблюдений. Достаточно только взглянуть на безнадежные, безрадостные лица бедняков, чтобы понять, что это такое.

– Я совсем не согласна, но в любом случае мы будем не такими бедными, как бедняки. У Малыша восемьсот фунтов годового дохода, кроме того то, что он выручает от своих книг.

– Здешний приходской священник и его жена имеют годовой доход восемьсот фунтов, – сказала леди Монтдор. – А посмотри на их лица!..

– Они с ними родились – мне повезло больше благодаря вам. Как бы там ни было, мама, бесполезно бесконечно спорить об этом, потому что все решено настолько твердо, как если бы мы уже были женаты, так что это лишь пустая трата времени.

– Тогда зачем ты приехала? Чего ты от меня хочешь?

– Прежде всего я хочу, чтобы свадьба состоялась в следующем месяце, для чего мне нужно ваше согласие, и затем я хочу выяснить, какой вы с папой предпочитаете видеть саму свадебную церемонию – обвенчаемся ли мы здесь, в часовне, или же мне следует для этого уехать без вас в Лондон? Мы, конечно же, не хотим ничьего присутствия, кроме присутствия Фанни, леди Алконли и вас, если вы пожелаете прийти. Должна сказать, мне бы очень хотелось, чтобы замуж меня выдавал папа…

Леди Монтдор с минуту подумала и наконец сказала:

– Думаю, с твоей стороны недопустимо ставить нас в такое положение, и я обсужу это с Монтдором. Но, говоря откровенно, я считаю, если ты намерена во что бы то ни стало вступить в этот неподобающий брак, меньше всего разговоров будет, если мы проведем церемонию здесь и до твоего дня рождения. Тогда мне не придется объяснять, почему не состоится никаких празднований твоего совершеннолетия, а то арендаторы уже начали об этом спрашивать. Так что я думаю, ты можешь сыграть свадьбу здесь и в следующем месяце, после чего, маленькая кровосмесительная дрянь, пока я жива, чтобы глаза мои не видели больше ни тебя, ни твоего дядю! И, пожалуйста, не рассчитывай на свадебный подарок от меня.

Слезы жалости к себе текли по ее щекам. Возможно, она думала о великолепной парюре [55] в стеклянном футляре, к которому, сложись все по-другому, прижималось бы столько завистливых носов во время свадебного торжества в Хэмптоне и под которым было бы написано «От родителей невесты». Ее мечты о свадьбе Полли, так давно и нежно лелеемые, вдруг закончились печальным пробуждением.

– Не плачь, мамочка. Я очень, очень счастлива.

– Ну а я нет! – воскликнула леди Монтдор и порывисто метнулась вон из комнаты.

16

Ровно месяц спустя Дэви, тетя Сэди и я ехали вместе в Хэмптон на свадьбу, а в ушах у нас стояли стенания Джесси и Виктории, которых не пригласили.

– Полли просто отвратительна, и мы ее ненавидим, – ныли они. – После того как мы стерли в кровь пальцы, плетя ту веревочную лестницу, не говоря уже обо всех услугах, которые мы хотели ей оказать: тайно провести Рассказчика в бельевой чулан достов, поделиться с ним едой… На какие только риски мы не были готовы, чтобы доставить им несколько кратких моментов обоюдного счастья, да только они были слишком бесчувственны, чтобы этого хотеть. А сейчас она даже не пригласила нас на свадьбу. Признай же, что это так, Фанни.