Право на эшафот - Вонсович Бронислава Антоновна. Страница 46

Я отвлеклась от разглядывания, решив, что еще успею налюбоваться, и прошла внутрь. Заблудиться не смогла бы при всем желании. Прямо напротив входа в манере примитивизма – очень-очень глубокого примитивизма – буквами разной толщины и высоты, но тем не менее складывающимися в слова, было написано: «Приемная комиссия туда —>. Следуй за стрелками, но никуда не сворачивай, если не хочешь преждевременно умереть». Кучка земли с могильной плитой была изображена очень схематично, но узнаваемо.

Стрелки привели меня в небольшой кабинет, где за столами сидели два скучающих молодых мага. При моем появлении они оживились.

– Кажется, у нас пополнение, – радостно сказал первый, который выглядел чуть младше второго. – Двуединый услышал мои молитвы.

– И о чем же вы молились, сеньор? – спросила, опасаясь, что в ответ услышу: «Чтобы хоть кто-то поступил в этом году».

Все-таки затеряться в толпе куда проще, чем будучи единственным студентом.

– Чтобы к нам пришла хотя бы одна хорошенькая сеньорита, – улыбнулся он.

– И не просто пришла, а подтвердила право у нас обучаться, – подхватил его коллега, симпатичный сероглазый сеньор. – С первым пунктом все понятно, осталось проверить второй. – Он кивнул на артефакт на столе, предлагая сразу этим заняться. – Положите руки по обеим сторонам от этого выступа. Если он покраснеет – берем, не покраснеет – увы, вы нам не подходите. Как студентка, я имею в виду. – Он улыбнулся, наверняка думая, что обворожительно, и спросил: – А что прекрасная сеньорита делает этим вечером?

– Понятия не имею. Как увижу ее, непременно спрошу. Как, вы говорите, ее зовут? – съехидничала и бестрепетно водрузила ладони на артефакт.

Тот сначала покраснел, потом недовольно загудел, как потревоженный шмель, после чего руки я отдернула, и он успокоился. Но, кажется, гудения не заметил никто, кроме меня, потому что оба мага не выглядели ни встревоженными, ни удивленными чем-то необычным. Словно ничего не услышали…

– Тест я прошла?

– Прошли. – Маг достал бланк из ящика стола и занес над ним карандаш. – Итак, как вас зовут, прекрасная сеньорита?

Я вытащила и положила перед ним на стол подорожную, чтобы пресечь возможность ошибки в моем имени. Уж очень невнимательным выглядел молодой маг. Да и приятель ему не уступал – с таким интересом уставился на бумажку, словно я тайную грамоту предъявила.

– Катарина Кинтеро. Прекрасное имя, – радостно объявил он. – Вы собираетесь учиться за счет Теофрении или собственный?

– Первый год я оплачу, а там посмотрим.

На первый год у меня с запасом хватало денег от проданного, пусть даже себе в убыток, кольца. Вешать на себя отработку – не самый хороший вариант.

– Разумное решение.

Он заполнил все бумаги и бланки, принял у меня деньги за обучение и общежитие и выдал жетон, который перед этим активировал. Жетон я взяла и спросила:

– Что мне делать дальше?

– Заселяетесь в общежитие, получаете учебники в библиотеке. Стандартный комплект для первого курса. Если дальше потребуется что-то особенное, вам скажут. Распределение по группам будет вывешено напротив входа за день до начала занятий.

– Вместо этого ужасного плаката? – уточнила.

– Почему вдруг ужасный? – смутился маг. – Информативный и доходчивый.

Кажется, я случайно потопталась на чей-то гордости художника, но ничуть об этом не жалела. С такими данными рисовать на публику нельзя, только для собственного удовольствия.

– Где находятся общежитие и библиотека?

– Библиотека – в этом здании, в подвале, в третьем секторе. А общежитие… Я вас провожу, Катарина, чтобы долго не рассказывать.

– А почему ты, Хосе Игнасио? – возмутился первый.

– Потому что у преподавателей преимущество перед аспирантами, – ответил Хосе таким тоном, что я не удивилась бы, покажи он язык остающемуся магу.

Отказываться от помощи не стала, тем более что не слишком легкий саквояж у меня галантно забрали, и сероглазый маг, явно привыкший к женскому интересу, небрежно бросил:

– Ах да, забыл представиться. Хосе Игнасио Альварес к вашим услугам.

– Очень приятно, – ответила обреченно.

Кажется, я приготовила дефектное зелье, ибо оно не имело одного из заявленных свойств – не сделало меня непривлекательной. В Труадоне, выходя из дома сеньоры Лусеро, я старательно маскировалась иллюзиями, здесь такого позволить себе не могу. Но стоило появиться без иллюзии и чепца, и вот результат: сначала – сеньор таможенник, теперь – оба мага. А это проблема, ибо любой лишний интерес ко мне – повышенная вероятность разоблачения.

– Куда бы вы хотели сходить этим вечером, Катарина? – Хосе тем временем распушал передо мной хвост.

– Этим вечером я бы хотела лечь пораньше и наконец выспаться. – Старалась одновременно говорить холодно и быть любезной.

Получалось плохо.

– Могу предложить прекрасный вариант с прекрасной удобной кроватью. Правда, со вторым пунктом вашего плана возможны проблемы… – протянул он многозначительно, словно ожидал, что я в восторге от предложения брошусь ему на шею.

– А разве не запрещены личные отношения между преподавателями и студентами? – спросила теперь уже ледяным тоном.

– Вы не моя студентка, и неизвестно, будете ли, – он ничуть не смутился, – я веду занятия у курсов, начиная с третьего. Поэтому мы с вами вольны встречаться целых два года.

Вот счастье-то привалило…

– Извините, сеньор Альварес, но вам эти два года придется встречаться с кем-то другим, – отрезала. – Я с вами если и буду видеться, то только на занятиях и по делу.

Во время разговора старательно контролировала, чтобы опять не прорвалось выдавшее меня громыхание. А то как гаркну на этого Альвареса да придавлю силой – будут его потом отскребать с брусчатки, по которой мы шли. Все это не улучшало ни моего настроения, ни отношения к сопровождающему меня сеньору, который всю дорогу до общежития не терял надежды уговорить меня сходить с ним на свидание.

Глава 27

Альварес был так любезен, что сопроводил меня прямиком до коменданта общежития, сеньоры Монсеррат Дуарте, как значилось на двери, в которую мы вломились без стука. Сделали мы это зря, потому что глаза сеньоры зло сощурились и уставились на нас с таким видом, словно в голове производился точный математический расчет, как ловчей убивать нарушителей.

– Сеньора Дуарте, я привел новую студентку, – радостно сказал Альварес. – Прошу вас отнестись к ней со всем вниманием и поселить в самую удобную комнату из имеющихся.

Страстная речь моего провожатого настроения комендантши не улучшила.

– Откуда вы их только вытаскиваете, Альварес? – недовольно вопросила она, словно молодой маг отлавливал девушек на улицах и в университет приволакивал силком. – Смею заметить, общежитие не растягивается до бесконечности, если вы не забыли. Девушке точно нужна комната здесь?

– Точно. Она за нее уже заплатила. И за форму.

Сеньора Дуарте неохотно встала и подошла к шкафу, стоявшему у нее за спиной. Она сняла с полки мешок с эмблемой университета, положила его на стол и начала извлекать вещи, перечисляя:

– Мантия повседневная, мантия парадная, мантия алхимическая. Имейте в виду, сеньорита, что без последней вас на занятия по алхимии не допустят, так что никогда ее не забывайте. По остальным более свободное ношение, по этой жестко, она с охранными заклинаниями. Форма спортивная, и ботинки к ней.

Все это она выставила на стол, и я едва удержалась от смеха, увидев огромные и даже на вид тяжеленные боты.

– Простите, сеньора Дуарте, а размер поменьше не предусмотрен?

– Они самоподстраивающиеся под ногу, Катарина, – пояснил Альварес вместо комендантши, демонстративно закатившей глаза. – Один раз наденете – и будет сразу ваш размер. Можете хоть сейчас проверить.

Он взял огромный несуразный ботинок и наклонился, явно намереваясь помочь мне в трудном деле переобувания. Глаза комендантши превратились в две крошечных щелочки, из которых наповал били лучи неприязни. И ко мне, и к молодому магу, столь неприкрыто со мной флиртующему.