Креолка. Тайна аристократки - Сойер Шерил. Страница 20

Айша отколола брошку. Изящные переплетения, тонкие, как волосок, внушали ей суеверный страх в полутьме каюты. Буква «А» возвращала девушку к фантастической мысли детства, к мечте о том, что мадемуазель Антуанетта — ее мать. Она — тайный плод романтического увлечения юности мадемуазель, и когда-нибудь та признается, что Айша ее родная дочь. Этой мечте пришел конец, когда Айша поделилась ею с Лори и впервые услышала историю своего появления на свет. Девушка помнила, как Лори обо всем поведала ей и как она сникла, узнав правду. Айша также пришлось поверить словам Лори, что ее белый отец — не их хозяин. Несмотря на свой невыносимый характер, Лори никогда не лгала. С того дня судьба Айши определилась — она заняла место среди своего народа. Но ею владел не холодный фатализм Лори, она ощущала узы связывающей их всех африканской крови, общность их существования и пылкой ненависти к французам, заставляющим их гнуть свои спины. Теперь Айша ушла от своих и находилась среди белых, и, чтобы жить, она должна усвоить несколько уроков. На корабле каждая минута предлагала определенный выбор: нужно было знать, чего хочешь, и тут же добиваться этого. Иначе окажешься в чьей-то власти. Этот мудрый вывод не принес Айше ничего утешительного. На самом деле сейчас все решал капитан: убьет ли он ее или отдаст команде — конец один. Айша слышала о том, как поступают пираты с женщинами, взятыми в плен. Флибустьеры поступают с ними точно так же.

Оставался лишь один проблеск надежды: все зависело от того, как воспримет капитан ее ловкий прием. Если он расскажет об этом команде, все сочтут ее обман забавным. Если же капитан Труа болезненно воспринимает насмешки, возможно, он оставит ее внизу до прихода в следующий порт, где избавится от нее.

Встав с койки, Айша осмотрелась. Если капитан решил, что она должна прислуживать в его каюте, то работы предстоит много. В сундуке, прикрепленном к стене, Айша обнаружила несколько предметов одежды, оставленных ее предшественниками. Среди них фланелевую рубашку с длинным воротником, который завязывали вокруг шеи и закрепляли спереди. Надев ее, Айша поняла, что ткань прикрывает то место, где у мальчиков выступает адамово яблоко. Она нашла бриджи, порванные в нескольких местах, но более сносные, чем тонкая одежда, которую ей приходилось носить на плантации. Они оказались великоваты, но это скрывало отсутствие того, что отличает мужчину от женщины, если она уж решила ввести всех в заблуждение. Здесь была и голубая куртка с латунными пуговицами и широкими плечами, придававшими ее фигуре сходство с мужской. Айша никогда не носила туфель и не понимала, как можно ходить в них.

Она прошла по длинному узкому проходу к двери капитанской каюты, толкнула ее. Та открылась, и девушка заглянула внутрь. Там было не светлее, чем в проходе, и она поняла, что солнце заходит. Пройдя через каюту, Айша посмотрела в высокие окна, покрытые солью. Сначала она видела лишь серо-зеленую волну, потом корабль взметнулся на гребень волны, и перед Айшой раскинулось бескрайнее море. Земли не было видно. Отвернувшись от окна, она оглядела стены в поисках зеркала. Овальное зеркало висело на переборке. В нем девушка рассмотрела свое лицо, когда подошла ближе. Казалось, на нее взирает совсем незнакомый человек. Айша приложила к зеркалу руку, чтобы ощутить холодное стекло и увидеть отражение своих пальцев. Глаза в зеркале встревожили ее. В темноте они казались очень черными; густые ресницы отбрасывали тень на ее щеки. Глаза сказали Айше о том, чего ей не хотелось знать: она сейчас одна и обладает свободой, о которой так долго мечтала.

Дверь открылась, и вошел капитан. Взглянув на него, она заметила, что он инстинктивно потянулся к пистолету, и ждала, когда капитан примет решение. Девушка уже преодолела страх и жила совсем в другом мире.

— Дюбуа! — Она вздрогнула, но тут же поняла, что он позвал стюарда, который сразу вошел. — Фонари!

Когда в каюте стало светло, капитан внимательно осмотрел Айшу. Лицо его выразило презрение. Он отпустил стюарда, но выражение его лица не изменилось.

— Итак, на борту у меня ворюга. Ты подобрал эти лохмотья в соседней каюте. Повернись!

Айша выполнила его приказ, и он опустился на стул.

— Если хочешь прикидываться юнгой, сними сапоги.

Влажные сапоги было трудно снять. Айша ослабела, поскольку не ела несколько дней. Капитан обругал ее, что она возится со шнурками, и указал на ящик, куда поставить сапоги. Он вытянул ноги и покрутил пальцами в толстых сухих шерстяных чулках. Девушка видела, что он устал и замерз. Внизу было тепло, но сверху дул холодный штормовой ветер, поэтому лицо капитана покраснело, и он дрожал.

— Месье, куда мы плывем? — спросила Айша.

— На охоту, неряха. Мы охотимся на другие корабли.

— Скажите, месье, а кто владеет этим кораблем?

— Тебе-то какое дело? Я капитан, вот все, что тебе нужно знать.

Айша ждала. Капитан был суровым человеком, но она догадывалась, что он не станет молчать.

— Я владею лишь частью этого корабля, остальное принадлежит собственникам оружейных заводов в Луизиане и на Антильских островах. Один из них губернатор Гваделупы. Мы подчиняемся его приказам. Если хочешь пожаловаться, поговори с ним.

— Так это не французский корабль?

— Конечно, французский, кретин. Его выкупили у военно-морского флота год назад, но его могут отозвать снова, если начнется война с Англией. Половина команды — опытные морские волки, служившие в военном флоте, но они охотнее поплывут под моим командованием, чем начнут болтаться по Ла-Маншу в боевом построении. Что ты на это скажешь?

— Я… ничего, месье.

— Хорошо, за пределами этой каюты держи язык за зубами, твое дело находиться здесь, когда я этого захочу; остальное время сиди в своей каюте. Если я поймаю тебя где-нибудь еще, то выброшу за борт.

Вошел стюард, чтобы накрыть большой стол для еды, и Айшу отослали в ее каюту. Там, на сундуке рядом с койкой, она увидела оловянную миску с тушеным мясом. Из миски торчала ложка. Горячая еда приятно пахла, и мясо казалось свежим. Айше хотелось наброситься на еду, но она сдержалась и начала медленно есть. Слезы текли по ее щекам, но она не обращала на них внимание. Девушка чувствовала себя несчастной, но пища согрела ее.

Последующие дни капитан выказывал удовлетворение от того, что рядом болтается кто-то, кого можно пихнуть ногой. Ему был нужен стюард, чтобы присматривать за вещами, так как юнга не годился ни на что. Однако капитан испытывал удовольствие от сознания, что под рукой есть новичок и он прибежит, стоит только поманить его пальцем. Юнга выполнит любую грязную и унизительную работу. Впервые в жизни Айша могла задавать вопросы, и почти всегда ей отвечали. Капитан был крайне нелюбезен, а стюард довольно глуп, но каждый из них владел ценной информацией. Большую часть сведений о жизни флибустьеров поведал ей Дюбуа. Однажды утром он объяснил Айше, как делят трофеи.

— Третья часть принадлежит хозяевам, владельцам оружейных заводов. Это относится ко всему: к товарам, пороху, пушечным ядрам. То, что остается, делим мы. О, кроме десятой части, которая достается губернатору. Еще нужно заплатить хирургу, а также выделить долю раненым и изувеченным. Видишь эту руку.

Дюбуа вытянул левую руку. В этом не было необходимости, ибо Айша сразу заметила, что у него не хватает трех пальцев.

— Если бы я потерял большой палец на ноге, палец на правой руке или глаз, то получил бы триста экю за каждый, а за эти пальцы я получил по сотне.

Айша вздрогнула:

— А капитан? Какова его доля?

— Капитан получает в три раза больше, чем остальные, и что-то сверх того. Труа получает четыре доли, он великий капитан. Я уже не получаю свою долю. Мне следует оставаться на берегу после моего последнего ранения в ногу, но я подписал контракт и стал его слугой. Я не хочу покидать море, а капитан щедр, когда мы берем хорошую добычу. Твоя часть, если он возьмет тебя как слугу или корабельного гардемарина, составит половину от доли взрослого мужчины. Жизнь будет хороша.