Сердце Дайвера (ЛП) - Найт К. А.. Страница 67

Два часа спустя я лежу в кровати и под капельницей от обезвоживания, когда приходят остальные. Мы вместе ждем новостей о Тайлере.

Странно чувствовать себя на свободе, я чувствую себя… нервно рядом с ними, словно не зная, как себя вести. Действительно ли они все еще мои, как тогда, в пещере? Или они снова откажутся от меня под солнечным светом? Но затем Кален подходит и берет мою руку так же легко, как раньше, может быть, даже проще, будто так и должно быть. Фин опускается на кровать рядом со мной, прижимаясь ко мне, а Риггс кладет голову мне на ногу.

Я начинаю плакать обо всем, что мы потеряли, но также и обо всем, что мы приобрели.

Майкл… Я даже не могу начать горевать о нем, но усталость и боль переполняют меня, и я рыдаю. Они держат меня все это время. Его имя на моих устах, и, наконец, мой разум отключается, и я проваливаюсь в сон.

Меня окружают те, кого я люблю, мое сердце тянется к другому, которого нет с нами, надеясь, что удача изменится и с Тайлером все будет хорошо.

И что мы оставили все эти плохие моменты там, в темноте.

Меня разбудил врач. Мой разум затуманен, и доктор любезно ждет, пока я выпью воды и полностью преодолею дымку, прежде чем сесть и начать говорить. Он объясняет, что им пришлось немедленно оперировать Тайлера, чтобы закрыть внутреннюю травму. К счастью, его органы не были повреждены, но он потерял много крови. Ему сделали два переливания крови, а все остальные раны были обработаны. Он находится в отделении на внутривенной капельнице, как и я, и мы можем увидеть его, если захотим. Я пытаюсь встать на ноги, а доктор вздыхает и помогает мне подняться, чтобы я могла опереться на шест для капельницы, а затем вскоре усаживает меня в инвалидное кресло и везет на другой этаж и в другую палату. Мои мужчины следуют за мной.

Я вижу его через стекло, он выглядит чистым и кажется почти маленьким на белой кровати под ярким освещением. Он такой неподвижный, рядом с ним пищат мониторы. Кален входит, Фин тоже, но Риггс ждет со мной, пока я колеблюсь, размышляя, захочет ли он, чтобы я была там.

Когда он очнется… что если он снова начнет меня ненавидеть?

— Ты — семья, Пейтон. Ты та, кого он хочет видеть, слушать, больше всех нас. Ты нужна ему сейчас, Пей, больше, чем когда-либо. Не делай ему больно снова, — он наклоняется и нежно целует меня. — Избавься от этих сомнений. У нас было несколько трудных недель, так что давай просто… будем. Все, о чем мы сейчас просим, это чтобы ты осталась, была здесь для него… и для нас.

Я киваю и беру его за руку, встаю с инвалидного кресла и позволяю ему провести меня внутрь. Фин выдвинул стул, и я жестко уселась, вздрогнув, и протянула руку, чтобы схватить теплую ладонь Тая. Подняв его руку, я целую тыльную сторону, глядя на него.

— Я здесь, Тай, — шепчу я, прежде чем прочистить горло. — Мы все здесь. Ты в порядке, мы все в порядке. Просто отдыхай, а мы будем здесь, когда ты проснешься… Я буду здесь. Обещаю.

Я снова целую его и смотрю, как поднимается и опускается его грудь, задаваясь вопросом, достаточно ли этого на сей раз, достаточно ли меня.

Я не хочу больше никогда причинять им боль. В пещере мы нашли любовь, мы нашли вечность, но это легкая часть. Самое трудное — бороться за любовь, сохранять ее. Но если кто и сможет, так это мы.

Вместе.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ

ФИН

Как только нам разрешили, мы отправились в палату Тайлера. Мы проводим в ней весь день и ночь, даже когда врачи пытаются вернуть Пейтон в ее собственную палату, утверждая, что она нуждается в отдыхе. Я наблюдаю, как она загорается, когда смотрит на них, бросая им вызов попытаться увести ее и заявляя, что она будет отдыхать только рядом с ним. После этого они оставляют ее в покое.

Мы все еще не обсудили, что мы собираемся сказать. Как объясним, что произошло там внизу — кто поверит, что на нас напали монстры? — но если мы не дадим им что-то, кто-то снова отправится вниз и закончит с теми же проблемами, что и мы. Однако это проблема для другого дня. Сегодня, когда солнце встает и начинает пробиваться сквозь окно больничной палаты, наступает день праздника.

Особенно когда Тайлер открывает глаза.

Правда, лишь на мгновение. Он оглядывается вокруг, встречаясь с нашими глазами, а затем со взглядом Пейтон. Небольшая улыбка искривляет его губы. Его маску сняли вчера поздно вечером, и он дышит сам.

— Ты осталась, — шепчет он, прежде чем снова потерять сознание.

Я смотрю, как слезы стекают по ее лицу, когда она целует его руку.

— Я никуда не уйду, Тай, слышишь? Я буду здесь, просто отдыхай. Я присмотрю за ними для тебя.

— Можешь попробовать, — поддразниваю я. — С нами не так просто справиться.

Она смеется, утирая слезы, и благодарно улыбается мне за попытку подбодрить ее. Я готов на все ради этой улыбки, на все, чтобы моя девочка была счастлива… или, лучше сказать, наша девочка. Она никогда не будет принадлежать только мне, но мне все равно. Пока я получаю частичку ее сердца, пока я могу участвовать в ее жизни, почему меня это должно волновать? Ее любовь к ним не мешает ей любить и меня, любовь не ограничена. Это не процент, который ты отдаешь, она бесконечна и может растянуться на всех. Мы и так уже были влюблены в нее, мы просто больше не боремся с этим.

Может быть, ей пришлось уйти, чтобы найти путь обратно к нам, чтобы мы были готовы к этому, готовы к ней и к жизни, которую нам предстоит прожить, потому что одно я знаю точно — Пейтон Эндрюс больше никогда не покинет нас. Куда бы она ни пошла, мы последуем за ней.

Семья. Всегда.

РИГГС

Мы все время находимся рядом с Тайлером. Стив заходит проведать нас, уверяя, что никто не будет лезть в пещеру, пока мы не будем готовы к разговору. Он оградил ее от любых расследований и изо всех сил сдерживает полицию. Он также оплатил частный уход и услуги лучших врачей, а также номер в отеле, когда мы будем готовы покинуть больницу. Он обещает, что достанет все, что нам нужно или чего мы хотим, стоит нам только попросить.

Его беспокойство искренне, печаль тоже, и Пейтон доверяет ему, уверяя, что это не его вина. От этого мое уважение к нему растет. Для него это была не просто работа. Он такой же, как и мы, искатель приключений, и он явно чувствует себя ужасно из-за того, что произошло.

Но откуда ему было знать? Как вообще кто-то мог знать?

Как только он уходит, мы снова отдыхаем. Врач вновь осматривает Пейтон врач и дает положительное заключение, хотя ей велено отдыхать и не нырять по крайней мере четыре месяца. Было видно, как она хотела возразить, но в конце концов согласилась.

Несмотря на то, что произошло, никто из нас не может игнорировать зов воды — это у нас в крови, это то, кем мы являемся, и эта пещера нас не остановит.

Тайлер начинает просыпаться все чаще и чаще, становясь все более осмысленным с каждым морганием глаз, прежде чем снова заснуть. Ему нужно отдохнуть, и то, что сказала Пейтон, правда — мы все будем здесь, когда он проснется.

Хищники на всю жизнь.

КАЛЕН

Наблюдение за братом на больничной койке заставило меня волноваться. Он самый сильный человек, которого я знаю, и видеть, как он страдает, а я ничего не могу сделать, — это душераздирающее зрелище. Мои собственные переживания всплывают на поверхность, моя собственная тьма, и я опускаю голову на руки.