Коллективная вина. Как жили немцы после войны? - Юнг Карл Густав. Страница 59

Свобода в армии. Свобода возможна лишь в том случае, если она соблюдается и остается важным фактором и в армии. Повиновение имеет пределы. Офицеры и солдаты вне службы равны во всем материальном. Являясь сообществом свободных людей, они ведут себя как равные. Когда люди обретают самосознание, лишь участвуя в отдаче приказов, свобода уничтожается. Требование свободы солдату находит свое выражение в общеизвестном выражении Баудиссина: «граждане в военной форме». Однако существуют тенденции рассматривать такие высказывания как преходящие, имеющие лишь временное значение.

Офицеры не являются привилегированным классом. Формирование армии – это профессиональная задача – задача офицеров и унтер-офицеров. Военная профессия нужна, но тенденция рассматривать эту профессию как привилегированную, ставить ее над другими, чтобы придать ей особый блеск, необоснованна. Жалобы на то, что в настоящее время профессия офицера принижается, – целиком в духе тех офицеров, которые с сожалением вспоминают о прежнем пагубном в этическом и политическом отношениях общественном взгляде на офицеров кайзеровских и гитлеровских времен. Их возвели тогда в особый, стоящий над другими класс. Тогда больше любили носить мундир, чем гражданское платье. Гражданин чувствовал себя полноценным человеком, только будучи офицером запаса. Эти времена прошли и не должны возвращаться в свободном демократическом государстве.

Когда-то офицерам придавало блеск то обстоятельство, что они рисковали жизнью. Жизни гражданского населения опасность не угрожала. В этом, действительно, было качественное различие. Сейчас все наоборот. В случае войны сравнительно безопасным становится положение офицеров. Доля потерь гражданского населения в общем числе погибших будет значительно большей, чем доля потерь армии, может быть в несколько раз большей. Начиная со второй мировой войны потери среди гражданского населения постоянно росли. Теперь оно уже не находится под защитой.

Можно указать на три опасности, угрожающие духу и моральному состоянию бундесвера (тому, что сейчас называют «внутренним руководством»).

Создание бундесвера было возможным только при участии офицеров, которые верно служили в армии Гитлера и в своем подавляющем большинстве были противниками покушения на Гитлера 20 июля 1944 г. Других специалистов не было. Без них было невозможно создать бундесвер.

До сих пор остается открытым вопрос: живы ли еще в бундесвере с его поистине совершенно иными и новыми задачами прежние представления, прежнее отношение к проблеме приказа и подчинения, прежний дух, словом, все, что препятствует выполнению новых задач и несовместимо с сознательным достоинством гражданина? Этот принципиальный вопрос был поставлен адмиралом Хейе, но так и остался без ответа.

Речь идет о традициях. Стремление подражать образцам и примерам вполне понятно. Но ответ на вопрос должен быть таким: нужно решительно покончить с традициями времен гитлеровской армии, укоренившимися после 1933 года.

Нет больше необходимости доказывать, как нравственно пала немецкая армия во времена Гитлера после слабого сопротивления на первом этапе. Этому вопросу посвящено множество опубликованного фактического материала. Хочу остановиться только на описании одной характерной сцены. В своей книге «Дозор» барон Кунрат фон Хаммерштейн пишет: 25 января 1944 г. Гиммлер и Геббельс вызвали в Познань со всех фронтов многих генералов и адмиралов. Гиммлер сообщил им, что все евреи, в том числе женщины и дети, подлежат уничтожению. «Величайшему за всю войну собранию генералов поведали об «окончательном решении» еврейского вопроса. Часть генералов уже с 1942 года знала, что в оккупированных восточных районах проводятся массовые расстрелы еврейского населения. Поле речи Гиммлера генерал Рейнике поднялся на трибуну и подобострастно поблагодарил… Один генерал, сидевший в последнем ряду зала, сосчитал: не аплодировало пять человек».

Опираясь на свою осведомленность, которая, собственно, могла бы теперь стать достоянием всех, Кунрат фон Хаммерштейн писал, отвечая на статью военного обозревателя А. Вайнштейна в газете «Франкфуртер альгемайне» от 13 декабря 1955 г.: «Опасность того, что создание новой армии может привести к забвению прошлого и может возникнуть легенда о Гитлере, мне кажется, сравнительно невелика. И все же думается, что вы хотите создать миф о фельдмаршалах третьего рейха для тех, кто сейчас создает новую армию. Я считаю, что следует самым решительным образом противодействовать этому. Вы неправильно ставите вопрос о том, какой оборот приняла бы война, если бы Гитлер не вмешался в нее. Войны тогда вообще не было бы, потому что ни одно демократическое правительство не начало бы ее, как это сделал Гитлер. Большинству военачальников второй мировой войны было очень хорошо известно это, и они – одни раньше, другие позже – поняли, что войну… не выиграть. Но, несмотря на это, они, за некоторым известным исключением, может быть иногда и против своей воли, руководствовались при проведении операций указаниями Гитлера. Господа фельдмаршалы, тоже за некоторым исключением, так и не осмелились устранить Гитлера и тем самым попытаться спасти свой народ. Военачальники второй мировой войны, в большинстве своем не национал-социалисты, в силу глубокого понимания обстановки, в силу своего воспитания и положения, несут весьма серьезную ответственность за судьбу народа, и они не могут свалить эту ответственность на Гитлера. Поэтому нельзя создавать миф о полководцах, причем в интересах создания нового вермахта».

Повторяю: традиции гитлеровских времен в корне подрывают дух бундесвера. Следует решительно покончить с ними. Нужно создать новые традиции. Предпосылкой к этому служит искоренение духа, которым генералы и офицеры руководствовались во времена нацизма. Возникновению новых традиций может этически способствовать дух великих военных деятелей: Гнейзенау, Шарнхорста, Клаузевица, Мольтке-старшего. Фактически возникает нечто совершенно новое, и его, в сущности, еще нужно создать: учитывая нынешний уровень военной техники, современную мировую стратегию и международную обстановку, надо стать армией, руководствующейся новой идеей.

Вводящая в заблуждение тенденция ставить генералов на одну доску с солдатами вызывает недоумение. Офицер приказывает или передает приказы; солдат не приказывает, а повинуется. Я вспоминаю своих знакомых. Один старый филолог, который во время первой мировой войны был офицером запаса, добровольно вступил в армию, когда разразилась гитлеровская война; он заявил, что хочет разделить судьбу всех немцев, но просил сделать его не офицером, а солдатом. Он считал невозможным приказывать или передавать приказы в условиях нынешней Германии. Утверждение, будто генералов использовали для неправого дела, неверно. Они сами приказывали, были соучастниками происходящего и поэтому несли ответственность. Только о солдатах можно действительно сказать, что их мужеством, доходившим до самопожертвования, злоупотребляли в несбыточных целях. Что можно сказать о многих немцах, того никак не скажешь о генералах. Они были трусами по натуре, не могли служить примером и не имеют никакого права быть носителями традиций. Понять это – значит создать основу для коренного поворота и тем самым для новых традиций.

Быстрое развитие бундесвера является угрозой миру. Некоторые немцы недовольны положением Федеративной Республики, считая, что, в конечном счете, она как производитель товаров и как обладательница вооруженных сил служит чужим интересам. Их гордость страдает от того, как обращаются с Федеративной Республикой. Они хотят, чтобы она вновь пользовалась в глазах мира престижем великой самостоятельной державы. Они не мирятся с умалением ее значения и хотят чего-то большего. Но откуда взять это «большее»? Оно возможно, только если стать составной частью всемирной истории свободы, участвовать в развитии и самоутверждении этой свободы. Смысл и цель существования Федеративной Республики могут быть ясны лишь в том случае, если не руководствоваться больше национально-политическими соображениями и мотивами государственного суверенитета, а быть этой составной частью истории свободы. Только так Федеративная Республика может подняться на достойный уровень. Стремление к «большему» иным путем может повлечь за собой потерю и того, что есть, привести к диктатуре, милитаризму, к притязанию на абсолютный суверенитет, а в конечном счете – к краху.