Кровью! - Коллинз Нэнси. Страница 30
Однажды доктор Кэрон приглашает тебя на уик-энд к себе «в Долину». Ты оказываешься одной из десяти пациентов, пятерых мужчин и пятерых женщин, приехавших в странный и хаотичный дом Кэрона. Все неженатые, незамужние, и каждый живет один. Все либо сироты, либо в детстве отобраны у родителей. Никого из вас никто не хватится. Но вы не знаете ничего этого, пока не начинаются эксперименты.
Доктор Джоуд применяет лекарственную терапию, разработанную им и тихим лунолицым человеком, известным как доктор Хауэлл. Каждому участнику даются различные дозы внутривенно. Доктор Кэрон что-то бормочет насчет поисков «сосуда достойного». И тут начинается ад кромешный.
Трое подопытных почти сразу погибают в судорогах. Двое получают обширный инфаркт. Еще двое выдавливают себе пальцами глаза. Один, вопя, как раненый зверь, прыгает на ослепленных и рвет их зубами. Ты же ничего такого не делаешь – ты засыпаешь. Долгий сон, полный сновидений о стерильных комнатах, набитых шприцами и капельницами.
А когда ты просыпаешься, ты уже не Лакиша Вашингтон. Ты Аниз, потому что Отец твой говорит тебе, что так тебя зовут. Значит, так это и должно быть. И Отец твой, зная, как тебе одиноко, дает тебе друга: Фелла. Он красив, и ты любишь его, как велит Отец твой. Значит, так это и должно быть.
– Черт тебя побери, убери от нее руки!
Кулак Фелла ударил Соню в лицо, отбросив от Аниз. Очки ее полетели через всю комнату. Соня лежала на полу, оглушенная, из сломанного носа капала кровь, а личность Лакиши-Аниз уходила из нее постепенно, уступая место Соне Блу.
Аниз сидела и смотрела на свои руки, будто увидела их впервые. Она дрожала, как в приступе малярии, и не поднимала глаз на Фелла.
– Что ты с ней сделала? – Фелл с размаху двинул Соню носком в ребра. Она приняла удар, не жалуясь. Боль она заслужила. – Отвечай! Что ты с ней сделала?
Он занес ногу для второго удара.
– Оставь ее, Фелл.
– Очки...
Аниз кивнула:
– Помоги ей найти очки, Фелл.
– Аниз, что с тобой сталось?
– Делай, что я сказала, Фелл! – Резкость ее голоса заставила его вздрогнуть. Он сделал, что ему велели, и принес зеркальные очки Сони.
Соня сидела на полу, скорчившись, по верхней губе размазалась кровь. Когда Фелл подошел, она подняла голову и глянула на него исподлобья. У него перехватило дыхание, когда он увидел эти нагие глаза и огромные зрачки.
– Привыкай, детка, – прошипела она, вырывая очки у него из рук. Фелл подумал, о чем это она.
– Вряд ли мне стоит тебя благодарить за то, что ты сделала, но теперь я помню. – Аниз сидела, сложив руки на огромном животе, и не сводила глаз с Сони. – Я помню все.
–Осознать себя – это всего труднее и больнее. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь... думаешь.
Аниз медленно кивнула.
– Обмен здесь не односторонний. Я тоже часть твоих воспоминаний получила.
– О чем это ты говоришь, Аниз?
Беременная подалась вперед, не замечая своего друга, будто его и не было.
– Чего он от нас хочет?
Соня показала рукой ей на живот.
– Ребенка?
– Это ты не просто ребенка носишь, лапонька. Это его билет в божественность.
Аниз нахмурилась:
– Я не поняла...
– Когда вампир нападает на человека, он инфицирует его чем-то вроде вируса. Этот вирус вызывает резкие мутации в биохимии и физическом строении человека. Половина хромосом хозяина меняется и становится такой, как у заразившего вампира. Это не очень отличается от зачатия у людей, только вместо зародыша – взрослый труп. Поскольку частично новый вампир совпадает с Производителем, существует определенная... биологическая преданность. Повиновение Производителю, Создателю заложено в кровь.
Аниз мешком рухнула в кресло.
– Значит, безнадежно и пытаться бороться с ним.
– Нет, не безнадежно! Повелевать тобою Морган может, толькоесли ты не будешь сопротивляться! Как ты думаешь, откуда взялся Морган? Он был Произведен, как я только что описала. Но у него хватило силы воли разорвать связь с Создателем, поставить свою личность выше личности Производителя. И ты это тоже можешь, Аниз. Ради твоего ребенка ты просто должна!
Соня не была на сто процентов уверена, что говорит правду, но никак не хотела признавать биохимическую предопределенность, естественную или неестественную.
– Все опять сводится к моему ребенку? Почему?
– Вампиры вроде Моргана не способны породить живое. Они не могут размножаться по-настоящему. Большинство вампиров обладают серьезными недостатками, поскольку... ну, поскольку возникают из мертвечины. Разум у них разрушен почти полностью. Только немногие восстают без той или иной формы повреждения мозгов. Очень многовремени пройдет, пока новый вампир наберет такую силу, как Морган: десятки, если не сотни лет. Вот и подумай, что значит для Моргана иметь живоговампира, способного размножаться и размножать хромосомную структуру самого Моргана.
За то время, что нужно для почкования одногокороля вампиров, он получит целую армию послушных клевретов, неуязвимых для серебра и способных передвигаться в свете дня! И ни у одного не будет ненужных воспоминаний о прежней человеческой жизни. Неудивительно, что ренфилды вас ненавидят. Из-за вас они станут ненужными! А Морган сделается императором-богом, Аниз! Ты же дашь ему первого из первосвященников.
– Аниз, все это чушь, и ты это знаешь! Никогда наш Отец не стал бы...
– Заткнись, Фелл! Заткнись! – прошипела Аниз, обнажая клыки. Обиженный Фелл прикусил губу и отвернулся. Аниз снова повернулась к Соне. – И что ты хочешь, чтобы я сделала?
– Идем со мной, – ответила Соня неожиданно для самой себя.
– Уйти? Ты хочешь, чтобы я ушла?
– Не ушла. Сбежала!
– И куда же мы пойдем?
– Аниз, там целый мир! Найдем место, где ты сможешь родить. Если не здесь, так в Центральной или Южной Америке.
– Но Морган...
– Насчет него пусть у меня голова болит, ладно? Так что ты решаешь? Ты со мной?
– Я... да. Я с тобой.
Тяжело ухнув, Аниз вытащила свое тело из кресла.
– Аниз, милая, что с тобой сталось? Ты никогда так со мной не обращалась! Что эта сумасшедшая с тобой сделала?
– Она разбудила меня, Фелл! Я больше не хожу во сне. Наконец-то я что-то для себя делаю, что сама придумала!
– Ты с ума сошла! – Он схватил ее за руку выше локтя. – Я решительно тебе запрещаю!
Аниз выдернула руку:
– Прочь от меня, кретин!
Фелл был похож на молодого бычка, получившего удар мясницким молотом. Он еще жив, но уже изменился навеки. Соня почти ждала, что он пошатнется и упадет.
– Пойдем. Если уходить, то лучше сейчас. – Соня показала на потайную дверь, через которую вошла.
– Нет, есть другой путь. Ведущий прямо наружу. Никто не знает, что мне он известен.
– Отлично. Если уйдем сейчас, у нас еще будет час или два светлого времени. – Соня резко глянула на Фелла. – А ты? Ты идешь с нами?
Фелл открыл рот, будто хотел что-то сказать, потом помотал головой.
– Вообще-то мне бы надо тебя убить.
Он поднял подбородок и расправил плечи:
– Почему же не убиваешь?
Она не ответила. И все еще думала над этим вопросом, когда Аниз вывела ее из гостиной в коридор.
Сердце «Западни Призраков» по сравнению с защитными внешними слоями было просторным и уютным зданием поздневикторианского стиля, украшенным антикварными предметами. Насколько Соня могла понять, сейчас они с Аниз находились на первом этаже. Меньше всего это помещение походило на святая святых повелителя вампиров.
Аниз показала на узенькую дверцу рядом с лестницей.
– Она ведет в подземный ход от главного здания к бывшим конюшням. Морган и его ренфилды входят и выходят этим путем.
– Кто тебе позволил выйти из комнаты?
Аниз ахнула, и Соня слилась с тенью. Суровая женщина с типичной бледностью и остроликостью ренфилда укоризненно смотрела на Аниз с подножия лестницы.