Главное – любить (СИ) - Веленская Наталия. Страница 23

— Так ты несколько часов мне на звонки и смс не отвечала. Я уж подумал всё…

— И пришёл подмазываться Шекспиром, — дурачась ткнула я под ребра Сашу. Эх, вот до сих пор жалею, что не догадалась его монолог на видео снять. В голове правда тут же всплыл орущий «НЕ СНИМАТЬ!» Мереминский, отчего мне безумно захотелось рассмеяться.

— Не подмазываться, а порадовать любителя Шекспира. И изо всех сил постараться загладить вину. Кстати, у нас впереди ещё два дня праздников… — загадочно улыбнулся Саша, оставляя на губах еле заметный поцелуй, но всё равно немного царапая свой щетиной. Не больно, а скорее щекотно. И непривычно. И вообще сегодняшний Корсаков для меня непривычный. И его слова и мысли, и те поступки, о которых он рассказал, и ответственность, что он взял на себя. Всё это совершенно сбивало с толку.

— И что? Иди лучше отоспись, — смеюсь я, вырываясь из объятий. — Мне кажется, это сейчас для тебя первостепенная необходимость.

— А ты?

— А что я? Не бойся, уж как-нибудь переживу без твоего несравненного общества пару дней.

Саша как-то странно на меня посмотрел, но я вошла в раж и решила сыграть роль равнодушной саркастичной девицы до самого конца:

— Если хочешь, могу пообещать не ходить в клуб. Так что, Корсаков, спи спокойно, — звучало как-то двусмысленно и коряво, но я всё равно ободряюще похлопала его по плечу. Правда, видя, что шуточки мои, остаются без должного признания, решила сгладить неловкую паузу лёгким поцелуем. И тут же отстранилась.

Знаем мы до чего этот приглушенный свет, романтическая обстановка, нежные касания и неторопливые поцелуи доводят. От греха подальше я довольно быстро сопроводила Корсакова на выход.

Чёрт! О своих делах он рассказал всё и даже больше, чем надо, но вот откуда он «Ромео и Джульетту» наизусть знает, так и не поведал. Теперь я точно не усну от любопытства!

Корсаков не переставал удивлять меня раз за разом. Интересно, чего ещё о нём я не знаю?

Глава 25

— Поверить не могу, что согласилась на это безумие, — бурчу я, пока Саша, довольно насвистывая, ведет меня за руку к себе в кабинет.

Официально — я у Мереминского на очередном обсуждении совместного конкурса с «Корсаром». Такую версию мне пришлось озвучить Коваленко, чтобы отлучиться на пару часов для встречи с Сашей.

Все майские праздники я с ужасом представляла, как войду к нам в офис, и тут же попаду под раздачу всего бабского коллектива. Я не сомневалась, что Лана не забудет рассказать о нашей замечательной встрече на вечеринке и о том, какие нерабочие отношения меня связывают с одним из моих главных клиентов. Для меня это было вполне закономерным развитием событий. Рано или поздно, это должно было произойти. То, что меня сразу не сдал Фара, уже было чудом. Но любому везению рано или поздно приходит конец.

Но к моему глубочайшему удивлению, Лана меня не сдала. И только лишь заметно ухмыльнулась, когда я сообщала Тане о предстоящем посещении офиса «АКВИРС». Почему она выбрала тактику молчания стало для меня настоящей загадкой.

Коваленко отпустила меня без каких-либо вопросов. Для неё в работе желание ключевого клиента являлось приоритетом номер один. А с учётом, сколько сейчас денег приносил нам «Корсар» я была удивлена, что Таня меня с караваем и частушками туда не отправила.

Пообедать вместе и пообщаться пару часов было спонтанным решением Саши, которое он мне озвучил прямо с утра. Помимо улаживания того самого инцидента на стройке, Корсакову предстояло готовиться к какому-то форуму, и еще несколько важных встреч до позднего вечера — и так несколько дней кряду. А значит, на личную жизнь совершенно не оставалось времени. Если только ночью. Но ночью, я, как и полагалось приличной девушке, предпочитала спать в своей кровати, и увидеться со мной было нельзя. О том, как приличной девушке уже осточертело спать одной в своей кровати, пожалуй, скромно опустим детали…

Но несовпадение наших с Сашей расписаний было, как говорится, на лицо. Хотя я не могла не признать очевидный факт — несмотря на свою колоссальную занятость Корсаков изо всех сил старался больше не пропадать с радаров и уделять мне каждую свободную минуту. То ли чувствовал вину за первомайские выходные, то ли вопреки заверениям Мереминского всё-таки старался не уходить с головой в работу и не забивать на личную жизнь (то, что его личная жизнь сводилась к эксперименту с одной несговорчивой особой, это так, мелочи). Но Александра третьего действительно сложно было сейчас в чём-то упрекнуть.

Помимо этого чёртова спора.

— А что тут такого? Алиби мы тебе обеспечили, — заговорщически подмигивает мне Саша.

— Это не меняет того факта, что я прогуливаю работу.

— Тс-с, — Александр третий шутливо прикладывает палец к моим губам, заставляя замолкнуть. И на несколько мгновений притягивает ближе к себе. — У стен тоже есть уши. Пойдем, а то скоро все остынет.

— Опять итальянская кухня?

— Нет, обычная домашняя еда собственного приготовления. Первое, второе…

— И компот? — я не смогла удержаться от смешка.

— Нет, компот не сварил. Будут соки и морс, чай, кофе на выбор.

— Ты что, правда умеешь готовить? — ошарашенно спрашиваю я. Нет, горячие бутерброды, которые он взял на прогулку, ещё куда ни шло. Но суп…

— Немного умею, — пожимает плечами Корсаков, вновь приобнимая меня за талию и направляя в сторону своей приёмной. — Чего тебя так удивляет?

Чего меня удивляет? Он серьёзно? Силы небесные, я хочу это видеть! Как сам товарищ Корсаков с голым торсом в небрежно повязанном фартуке помешивает суп, шинкует зелень для салата… Так всё, отставить фантазии!

И вообще — он готовил для меня! Для меня! Один только этот факт заставляет меня мысленно воспарить к небесам от счастья, довольно дрыгая ножками. Из мужчин за всю мою жизнь для меня готовил только дедушка. Кажется, это была манная каша, и я ещё тогда ходила в садик.

Интересно, если Корсаков для фальшивых отношений так старается, что же он будет готов сделать ради своей любимой девушки? Заботы, оригинальности и романтики ему, конечно, не занимать.

— Пока не увижу вживую не поверю, — пробурчала я, но глаза мои смеялись. — У тебя там точно целый штат припрятан прислуги, я уверена.

— Ага, и дворецкий. Ты что-то подобное уже говорила, — кивает Корсаков. — Надеюсь, скоро сможешь увидеть меня на кухне, в деле. Так что начинай составлять список, чего бы ты хотела попробовать в моем исполнении.

Список? Вот это он зря сказал. Поесть я люблю. Как запрягу его с десяток блюд кулинарить для моей неотразимой персоны, посмотрим потом, долго ли он так довольно улыбаться будет и насвистывать. Да и в его исполнении я бы много, что хотела попробовать, и я совсем не о еде… Чёрт! Права была Сёмина, и для здоровья длительное воздержание действительно вредно. Для правильного функционирования мозга так точно!

Мы наконец-то дошли до его приёмной, в которой восседала цербер Марина. Лицезреть её постную физиономию мне совсем не хотелось. Подозреваю, что ей мою тоже. А ещё нужно срочно помолиться всем богам, чтобы она не подавала нам с Корсаковым суп! Я по дурости сегодня приехала на работу в молочно-белом платье, которому совсем не к лицу будет вылитый борщ. Или что там наготовил Саша.

По традиции, он озвучивает Марине просьбу не беспокоить нас во время обеда. Её «Да, Александр Романович», звучит так, будто она изо всех сил сдерживается, чтобы не психануть. И заодно не перегрызть мне горло. Потому что красноречивый взгляд был направлен именно на меня. Почему он этого не замечает? Почему она может безнаказанно рычать на своего начальника и его гостью?

Что за привилегии ей выделили в неограниченном количестве и за какие такие заслуги? Все эти вопросы жгли мне язык, но я не знала, стоило ли их задавать Александру третьему. А что, если ответ мне не понравится?

Господи, о чём я только думаю! Распереживалась так, будто я действительно боюсь потерять Корсакова. А это не так! Я ещё не увязла с головой в этих недоотношениях, и пока ещё могу адекватно мыслить. Значит, вполне можно и спросить: какого чёрта позволяет себе его секретарша?! Главное переформулировать вопрос так, чтобы не казаться ревнивой дурой.